Бернард Корнуэлл - 4. Трафальгар стрелка Шарпа. 5. Добыча стрелка Шарпа (сборник)

Впервые с того момента, как он разбудил ее, на лице мадам Виссер отразилось замешательство.

— Сорок две тысячи?

— Лависсер украл сорок три тысячи гиней. А вам он что сказал? Что получил только тысячу? — Женщина не ответила, и стрелок понял, что она удивлена. — Какая из комнат его?

Француженка пожала плечами:

— Та, что наверху. — Она нахмурилась. — Сорок три тысячи? — В ее голосе прозвучало недоверие.

— Да. Если не считать тех пятнадцати, что украл я сам.

— Думаю, он забрал их с собой в Копенгаген.

— Или спрятал здесь.

Мадам Виссер кивнула:

— Здесь есть и чердаки, и подвалы. — Она пожала плечами. — Что вы с ними сделаете?

— Верну в казначейство.

Женщина улыбнулась:

— А я думаю, лейтенант, вы оставите их себе. И мое молчание обойдется вам в пять тысяч.

Шарп отступил еще на шаг:

— Дешево, верно?

Она лишь улыбнулась и послала ему воздушный поцелуй. Лейтенант продолжал пятиться, подозревая, что у нее может быть пистолет — под юбкой, например, — но француженка не двинулась и лишь проводила его взглядом.

Шарп поднялся наверх. Сначала он собирался обыскать спальни, но потом решил, что Лависсер не стал бы прятать деньги там, где на них могли наткнуться слуги, и поднялся на чердак по обнаруженной за неприметной дверью лестнице. На чердаке было пыльно и сумрачно — свет проникал только через небольшое слуховое оконце; повсюду стояли сундуки, старая мебель, коробки и ящики. Надежды ожили.

Золота, однако, не было. Сундуки были забиты старинными бумагами, ящики — древними игрушками и побитой молью одеждой. Он нашел детские санки, лошадку-качалку и даже деревянную модель корабля с паутиной вместо снастей, но только не золото. Проверить все оказалось невозможно, но он поднимал коробки и ящики, чтобы обнаружить сокровище по весу, — и ничего. Оставался еще подвал. Мадам Виссер послала за помощью, и, хотя пока его еще никто не потревожил, Шарп понимал — времени у него немного.

Он сбежал вниз по голым узким ступенькам, спустился в зал по винтовой лестнице и едва не наткнулся на… капитана Уоррена Даннета. Капитан привел с собой с полдесятка солдат, выглядевших в своей пыльной, поношенной форме совершенно неуместно на фоне элегантной обстановки гостиной. Даннет встретил сослуживца улыбочкой:

— Вы арестованы, лейтенант.

— Не будьте дураком, — бросил Шарп, проходя мимо явно неловко чувствовавших себя солдат.

— Лейтенант!

— Голову прокипятите! — ответил он и, миновав длинный коридор с проснувшимся псом, выбежал на лужайку, где компанию мадам Виссер уже составили капитан Мюррей и двое штатских в черных сюртуках, бриджах и сапогах для верховой езды.

Должно быть, служанка успела сбегать в деревню и обратиться за помощью к британцам.

Капитан Мюррей, человек вполне достойный, командир стрелковой роты, печально покачал головой:

— И о чем вы только думали!

— Ни о чем я не думал! — запротестовал Шарп.

Даннет с шестью стрелками последовал за ним на лужайку.

— Вы знаете, кто эта женщина?

— Она моя жена, лейтенант, — ответил один из штатских, — а я французский дипломат, аккредитованный в этой стране, что подтверждают мои документы.

— На прошлой неделе, — продолжал Шарп, — я сам видел, как эта тварь вырывала зубы у человека только за то, что он работал на Британию.

— Не смешите меня, — перебил его Даннет и, шагнув к Шарпу, протянул руку. — Дайте мне ваш пистолет и саблю.

— Капитан! — укоризненно произнесла мадам Виссер. — Возможно, лейтенант Шарп еще не остыл после сражения? Рассказывают, что некоторые даже сходят с ума под влиянием увиденного. Думаю, вам следует отправить его в госпиталь.

— Мы арестуем его, мадам, — заверил женщину Даннет. — Дайте вашу винтовку, Шарп.

— Возьми, если сможешь. — Шарп чувствовал, что в нем поднимается злость, но не мог остановиться.

— Ричард, — вмешался капитан Мюррей, беря на себя роль миротворца. Он положил руку на плечо Шарпу, но тот гневно сбросил ее. — Ричард, успокойтесь. Здесь не место для сцен. Мы разберемся в деревне.

— Здесь не в чем, черт возьми, разбираться! Я не сделал ничего плохого!

— Вы вошли в чужой дом, это серьезное нарушение.

— Лейтенант Шарп, — нетерпеливо повторил Даннет. — Отдайте оружие, или мне придется приказать солдатам разоружить вас силой.

— Тише, Уоррен, тише, — попросил его Мюррей.

Мадам Виссер наблюдала за Шарпом с насмешливым сочувствием и едва заметной улыбкой. Она победила и явно наслаждалась его унижением. Внезапно из-за угла дома долетел громкий и сердитый голос:

— Что, черт возьми, здесь происходит?

В следующий момент на лужайку вышел сам сэр Артур Уэлсли в сопровождении трех адъютантов.

— Мне доложили, что мародерничают уже офицеры! — Генерал кипел от ярости. — Видит бог, я не терплю шкурничества, особенно со стороны офицеров. Как можно требовать подчинения от солдат, если даже офицеры опускаются до разбоя!

— Я ничего не взял! — запротестовал Шарп.

— Вы… — холодно промолвил Уэлсли.

Мадам Виссер очаровательно улыбнулась, тогда как ее муж сдержанно поклонился и представился командующему. Уэлсли заговорил с ними на французском. Даннет и Мюррей отступили. Шарп отвел глаза, кляня себя за несдержанность.

Генерал повернулся и строго посмотрел на него:

— Мсье Виссер утверждает, что вы приставали к его супруге.

— Возможно, он имеет в виду то, что я всадил пулю ей в ногу.

— Что? Объясните, лейтенант.

— Это случилось на прошлой неделе, сэр. В Копенгагене. Она вырывала зубы у местного жителя, нашего агента.

Уэлсли непонимающе уставился на него. Мадам Виссер усмехнулась.

— Да он спятил, сэр, — сказал капитан Даннет.

— Перегрелся на солнце, сэр Артур, или возбудился от вида крови. Не все способны выдержать напряжение войны, — мягко заметила француженка. — Я повредила ногу, когда упала с лошади. Иначе обязательно отправилась бы с мужем полюбоваться вашей великой победой. К сожалению, пришлось остаться, а потом здесь появился лейтенант Шарп и стал угрожать мне оружием и требовать золото. Обещал перевернуть весь дом. — Она пожала плечами. — Все это печально, но, может быть, вы слишком мало платите своим офицерам?

— Это так, Шарп? — ледяным тоном осведомился генерал.

— Конечно нет, сэр.

Говоря это, стрелок смотрел не на Уэлсли, а на корзинку для рукоделия. Шляпная булавка. Боже, у нее шляпная булавка. Шанс, конечно, слабый, но другого у него не было. Сэр Артур, демонстрируя учтивость по отношению к привлекательной женщине, уже разговаривал с ней по-французски, несомненно поверив всему, что она наплела. Еще минута, и он подтвердит приказ Даннета, и его арестуют. Воспользовавшись тем, что все на мгновение отвлеклись, Шарп наклонился и вытащил из-под корзинки сложенную газету. То была «Берлингске тиденде», ничего удивительного или необычного, однако мадам Виссер попыталась у него выхватить газету.