Леонид Прайсман - 1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Еще хуже, чем солдаты, производили впечатление матросы. Марушевский писал: «По городу продолжали шляться матросы без полосаток (фуфаек), что составляло особый революционный шик с драгоценными камнями на голой шее». Но дисциплина и среди офицеров оставляла желать много лучшего: «В городе каждый день происходили офицерские драки. Комендантское управление было бессильно и лишь подробно доносило мне о всех скандалах, происшедших ночью с указанием увечий и побоев» [368] Марушевский В. В. Указ. соч. Т. 1. С. 46–47. .

Первое солдатское выступление, подавленное без применения оружия, произошло 29 октября в Архангелогородском полку. Бунту способствовало наличие в полку английских инструкторов, пытавшихся восстановить дисциплину и часто действовавших слишком решительно. Это раздражало солдат, считавших, что в демократической армии должно быть так, как было в 1917-м. Поводом для бунта послужил приказ из Лондона о сокращении пайка солдатам в русских частях. Они теперь должны были получать в два раза меньше, чем солдаты союзных войск. Непосредственным поводом к выступлению стал приказ Дурова провести смотр роты, считавшейся образцовой, в присутствии Айронсайда. Но солдаты отказались выйти на построение и вместо этого на плацу устроили митинг. Для восстановления порядка был направлен Самарин, решивший действовать в духе Временного правительства. Он не приказал роте построиться, а явился в казарму и начал уговаривать солдат, кричавших ему в лицо: «Нам нужно больше еды! Наш рабочий день слишком длинный! Не хотим, чтобы нами командовали иностранцы!» Все попытки Самарина успокоить солдат ни к чему не привели. Он не нашел ничего лучшего, как подойти к солдату, громче всех кричавшему против иностранцев, и сказать ему, что он был рад встретить настоящего русского, и ушел [369] Айронсайд Э . Указ. соч. С. 247. .

ВПСО и Айронсайд оказались в трудном положении. В воспоминаниях Айронсайд писал: «…я ни на минуту не допускал, что придется столкнуться с мятежами» [370] Там же. С. 271. . Чайковский с тревогой отмечал: «Бунт в Архангелогородском полку» [371] ГАРФ. Ф. 5805. Оп. 1. Д. 20. Л. 19 об. . 31 октября французская контрразведка сообщала в Париж: «Наши выводы: генерал-губернатор и генерал Самарин показали слабость, а последний продемонстрировал еще и антисоюзнические настроения. С выступлением солдат связана забастовка, объявленная в Соломбале, и подрывная агитация, ведущаяся среди матросов русского военного флота. Эти события, в сочетании с серией инцидентов на улицах, заставляют предположить, что против нас действует антисоюзническая, а может быть, большевистская организация. Руководители правительства не могут не вызывать подозрения, или из-за своей неспособности что-либо сделать, или просто из-за нежелания. Мобилизация полностью провалена» [372] CAD. F. Saint-Peterburg Mission Militaire DS. 21. . Дуров и Самарин немедленно покинули свои посты. Дуров уехал за границу, а Самарин поступил рядовым в русскую роту Французского иностранного легиона. Но выступление удалось подавить без использования оружия. Паек был восстановлен в прежнем объеме. Новый командир полка полковник И. Я. Шевцов торжественно объявил об этом солдатам, что способствовало подъему его авторитета.

До приезда в Архангельск Марушевского создание новой армии проходило крайне медленно. В других районах области положение было не лучше. В Онеге велись подготовительные работы к формированию батальона. Такая же ситуации была и в Шенкурске, но, как грустно отмечал Марушевский, «сделано еще ничего не было». На фронте сражались русские офицерские отряды: «на двинском участке – добровольческий офицерский отряд 200 человек» [373] Марушевский В. В. Указ. соч. Т. 1. С. 42–43. . В разных районах начинали действовать крестьянские партизанские отряды. Мобилизация в Архангельске и других городах была фактически сорвана, и число мобилизованных к концу октября в Архангельском районе составляло 1900 человек. В Мурманском крае, несмотря на немногочисленность населения, создание первых частей проходило более успешно. Основную роль в этом сыграли командующий вооруженными силами Мурманского края генерал Звегинцев и его заместитель, капитан 2-го ранга Веселаго. К концу октября из добровольцев Мурманска, Кандалакши, Ковды и других населенных пунктов были сформированы 4 пехотные роты и 3 роты железнодорожной охраны. Части усиленно обучались и в то же время охраняли железную дорогу, неоднократно сталкиваясь с красногвардейскими отрядами. Смотр мурманских частей 18 ноября произвел на Звегинцева прекрасное впечатление. В приказе он писал: «Счастлив видеть солдат – первых ячеек мурманской армии, отлично выправленными, образцово обучающимися» [374] Цит. по: Тучков А. И . Указ. соч. С. 65. .

К концу года мурманские части были сведены в два батальона: Андреевский и Кемский. В Мурманской армии удалось решить проблему, которую никак не удавалось разрешить в других белых армиях, – раздутые штабы. Современный российский историк А. И. Тучков писал: «Штаты батальонных штабов поражали своим аскетизмом – в Андреевском батальоне, например, всего три человека: сам комбат, адъютант (его помощник) и офицер связи» [375] Там же. . Одной из главных причин неудачи мобилизации в 1918 г. в белые армии было наличие у части крестьян большевистских настроений. Это проявлялось даже в таких областях страны, как Северный край, где большевистский переворот ничего крестьянству не дал. На Волге и на Севере это равнодушие крестьян к борьбе с большевиками поражало эсеровских министров, абсолютно уверенных в полной поддержке крестьянства. Крестьяне Севера, резко выступившие против мобилизации в Красную армию, также отрицательно отнеслись и к призыву в Вооруженные силы Северной области. Эсеровская газета писала о настроениях в деревне: «Трудно передать настроение солдат. Тут и злоба на богачей, которые остаются в деревне, и зависть ко всякому, кто может спокойно сидеть дома, и над всем этим – упорное нежелание воевать. Жутко становится, когда послушаешь их речи. Одни ни за что не пойдут на войну, пусть лучше их убьют в деревне, другие пойдут, но при первом же случае перейдут к большевикам, чтобы опять восстановить “власть народа”, “власть бедноты”» [376] Возрождение Севера. 3 сентября 1918. .

Несмотря на все трудности и проблемы (см. ниже) ВПСО, в основном благодаря энергичной деятельности Марушевского удалось создать массовую и хорошо вооруженную армию. В январе 1919 г. в вооруженных силах СО и партизанских отрядах насчитывалось 6400 человек; 15 апреля 1919 г. – 24 500. Из них в Архангельской группе – 13 500, в Мурманской – 6000. На 1 февраля 1920 г. вооруженные силы СО состояли из 17 пехотных полков, особого Шенкурского добровольческого батальона, запасного батальона, Волчьей сотни, Особого добровольческого Вычегодского отряда, 4 морских рот и морской пулеметной команды, 12 артиллерийских дивизионов и 9 отдельных батарей, танкового броневого дивизиона и 2 автомобильных дивизионов, 2 авиационных дивизионов и сухопутного авиационного разведывательного отряда и 8 бронепоездов. В вооруженные силы входили дружины Национального ополчения, партизанские отряды, два отряда датских и бельгийских добровольцев. Всего в составе вооруженных сил СО насчитывалось 39 822 солдата строевой службы, 13 456 – нестроевой службы и 1492 офицера [377] Документы // Белая гвардия. № 9. С. 73–81. . Ни в Красной, ни в Белых армиях не были достигнуты такие успехи в создании вооруженных сил. В Вооруженных силах Юга России насчитывалось на 5 октября 1919 г. немногим более 150 тыс. человек – максимальное число за всю Гражданскую войну, и это при том, что эта армия контролировала территорию, на которой проживало ок. 60 млн человек [378] Волков С. В . Белое движение в России: организационная структура. М., 2000. С. 148. . Одной из главных причин успеха в деле создания армии было изменившееся настроение крестьянства. На это повлияли зверства со стороны Красной армии, особенно некоторых ее частей. Деятельность таких красных отрядов была лучшей школой воспитания северного крестьянства.