Александр Бушков - Русский Шерлок Холмс [История русской полиции] [litres]

Времена и в самом деле подступали другие. Шерстобитов стал последним из знаменитых «сыщиков-любителей» николаевской эпохи.

На смену им шли профессионалы.

Весной 1866 года генерал Ф. Ф. Трепов, тогда еще не градоначальник, а, по-старому, обер-полицмейстер, представил в МВД обширный проект реформы столичной полиции. В сентябре император его утвердил. Трепов принялся осуществлять все задуманное.

Реформы были широкими. Территории столицы «в полицейском отношении» разделили «соразмернее и правильнее», на треть уменьшив число прежних кварталов и создав вместо них участки. Учредили Полицейский резерв – говоря современным языком, учебный центр подготовки полицейских, – и Полицейскую стражу, куда вошли околоточные надзиратели и городовые. И наоборот, было упразднено изрядное число «лишних», совершенно не нужных для практической работы управлений, частей и канцелярий, являвших собою чисто бюрократические наросты. Заодно упразднили некоторые, столь же ненужные, должности.

И наконец… Приказом по полиции от 31 декабря 1866 года (по старому стилю, по новому – 12 января 1867 года) была учреждена Сыскная часть, она же Сыскная полиция (короткое время употреблялись оба названия, то одно, то другое, но очень скоро осталось одно: Сыскная полиция).

Учреждена она была пока что только в Санкт-Петербурге. И поначалу не могла похвастать большим штатом, состояла всего из двадцати двух человек: начальник в чине коллежского советника, то есть штатского полковника, четыре чиновника для поручений (сыщики), двенадцать полицейских надзирателей (штатные помощники сыщиков), делопроизводитель и два его помощника, журналист (не газетчик, а чиновник, ведущий всевозможные полицейские журналы, он же и архивариус) и, наконец, чиновник стола приключений (регистрация преступлений).

Начальника Трепов долго не искал – он был под рукой, на глазах, успевший себя зарекомендовать самым лучшим образом.

Это был Иван Дмитриевич Путилин – без всяких преувеличений, легенда русской сыскной полиции. Позднее, когда в России широко распространились книги Конан Дойла (переводившиеся довольно оперативно), Путилина стали называть «русским Шерлоком Холмсом», и вполне заслуженно.

Родился он в 1830 году (число и месяц не установлены до сих пор) в семье небогатого обер-офицера (обер-офицеры – чины от прапорщика до капитана включительно, штаб-офицеры – майор, подполковник и полковник). Сведения о его образовании, по словам одного из современников, «покрыты мраком неизвестности». Мрак рассеялся только в наши дни, в нынешнем столетии, когда удалось установить точно: Путилин закончил Новооскольское уездное училище (нечто вроде неполной средней школы-интерната), а в 1853 году, уже состоя на службе в МВД, в Императорском Петербургском университете сдал экзамены за полный курс гимназии и вскоре получил чин коллежского регистратора (штатского прапорщика).

Необходимо сразу же уточнить: в 1850 году Путилин поступил на службу в МВД не в Департамент полиции, а в Хозяйственный департамент, рядовым канцеляристом. Служил молодой канцелярист исправно, начальство им явно было довольно: за три года Путилин четырежды получал не такие уж маленькие по тем временам денежные награды. Однако канцелярская служба – вещь скучная (особенно учитывая специфику департамента), тем более для молодого человека, буквально кипевшего нерастраченной энергией (что ярко проявилось позже, когда прямо-таки бешеная энергия Путилина нашла применение и выход).

В ноябре 1854 года Путилин подал обер-полицмейстеру генералу Галахову прошение, в котором просил принять его на службу в полицию. Галахов затребовал у руководства Хозяйственного департамента характеристику на просителя. Характеристика оказалась самой положительной: «Коллежский регистратор Иван Путилин известен как молодой человек благонравный, скромный, усердный к службе и обращающий на себя постоянно благосклонное внимание начальства». Видимо, Галахова это убедило, и в начале декабря он назначил Путилина младшим помощником квартального надзирателя одной из частей. Невелико звание, но все же не рядовой…

Вот тут-то и рванулась наружу нерастраченная энергия. Через десять месяцев после того, как Путилин приступил к службе, Галахов объявляет ему приказом благодарность – за чистейшей воды оперативно-разыскное мероприятие, как сказали бы мы сегодня. Мелкий чиновничек Комиссариатской комиссии (лень мне было выяснять, что это за контора, благо она не имеет никакого отношения к делу) спер 1300 рублей серебром у государственного крестьянина – то есть крепостного, принадлежавшего не помещику, а государству (весьма небедно, надо полагать, жили иные государственные крепостные – сумма по тем временам весьма солидная). Поминавшиеся денежные награждения самого Путилина составляли от 30 до 50 рублей. Путилин означенного субъекта, что называется, расколол, заставил сознаться в краже и нашел похищенные деньги (за исключением двухсот с чем-то рублей, которые вор в сжатые сроки успел промотать).

Документов не осталось, но, кроме этого успешно раскрытого дела, наверняка были еще и другие – Путилин вскоре из младшего помощника квартального надзирателя становится старшим помощником, а потом получает свою первую награду: бронзовую медаль за Крымскую войну на Андреевской ленте (эта медаль – одна из самых «многотиражных» в России. Ею награждали не только участников войны (их – поголовно), но и тех, кто был хоть как-то причастен, скажем, поставлял провиант, занимался военными перевозками. А также, как в случае с Путилиным, – чем-то отличившихся государственных служащих, к Крымской войне не имевших ровным счетом никакого отношения).

Прямых письменных доказательств нет, но явно с этого времени Путилина, как многих до него, начальство избирает на роль «сыщика-любителя». Через несколько месяцев он уже расследует гораздо более серьезное преступление – знаменитое в свое время «дело душителей», череду серийных убийств с грабежами.

В Москве из-за шайки душителей поднялась настоящая паника – всякий мог оказаться следующей жертвой. За два месяца (конец 1856-го – начало 1857 года) полиция обнаружила одиннадцать трупов ограбленных, раздетых догола, задушенных всегда остававшимися на шее веревками. На ноги была поставлена вся столичная полиция, но следов не находилось…

О дальнейшем в своих знаменитых «Записках» писал сам Путилин: «И вот с декабря 1856 года каждый день я переряжался то оборванцем, то мещанином, то мастеровым и шатался по известным мне местам, внимательно разглядывая всякий хлам». Мало того, что Путилин напал на след – он еще сумел, говоря современным языком, внедриться в банду под видом опытного преступника, чью роль сыграл мастерски («душители» были уркаганами серьезными и мелкоту к себе не принимали), выявил всех участников, арестовал и вынудил признаться. За что получил свой первый орден – Станислава 3-й степени.