Уильям Далримпл - Кох-и-Нур. Семейные трагедии, коварные заговоры и загадочные убийства в истории самого большого алмаза

Согласно журналистам, сам «Железный герцог» Веллингтон, герой Ватерлоо и гроза Наполеона, должен был начать процесс огранки. Шанс увидеть встречу двух легенд – алмазной и железной – упустить было нельзя.

Снаружи хорошо охраняемой мастерской на Хеймаркете мало что можно было увидеть, однако постоянный ручеек зрителей начал прибывать к ней в уже первую неделю июля. Собравшиеся довольствовались тем, что просто слушали стук и жужжание, исходящие изнутри, и ждали, подобно толпе обеспокоенных родственников, за пределами операционной. Наконец, после нескольких недель ожидания, 16 июля 1852 года, «пациента» привезли из лондонского Тауэра и предоставили голландским мастерам. Хотя сопровождавший Кох-и-Нур вооруженный эскорт был достаточно впечатляющим зрелищем, зеваки отказались разойтись даже после того, как алмаз исчез за хорошо охраняемыми воротами. Слухи, раздутые британской прессой, завладели толпой, которая решила, что если будет ждать довольно долго, то будет вознаграждена.

Согласно журналистам, сам «Железный герцог» Веллингтон, герой Ватерлоо и гроза Наполеона, должен был начать процесс огранки. Некоторые отчеты даже предполагали, что его собственные огрубевшие в битвах руки будут гранить Кох-и-Нур. Шанс увидеть встречу двух легенд – алмазной и железной – упустить было нельзя. Толпа упорно оставалась на месте. Ждать оставалось недолго. Восьмидесятитрехлетний Веллингтон 17 июля приехал верхом на лошади под бурные аплодисменты. Герцог не любил знаков обожания, поэтому он с суровым видом прошел через охраняемые двери мастерской, едва кивнув поклонникам.

Из-за характерного профиля герцога с любовью называли Старый Носач, и песни о его подвигах распевали в кабаках по всей стране. Мальчишки, богатые и бедные, разыгрывали с оловянными солдатиками его победу под Ватерлоо в 1815 году. Хотя прошло уже тридцать семь лет с тех пор, как Веллингтон победил Наполеона, воспоминание о битве было живо в памяти патриотичных британцев. Интерес великого воина к ювелирному изделию озадачил многих.

Для Веллингтона, однако, Кох-и-Нур был чем-то бо́льшим. Алмаз был Индией, а он сам – творением Индии. В 1769 году, за одиннадцать лет до рождения махараджи Ранджита Сингха, герцог Веллингтон был просто старым добрым Артуром Уэлсли, родившимся в аристократической англо-ирландской семье. В отличие от старшего брата Ричарда Артур зарекомендовал себя не слишком способным учеником Итона и заставлял мать постоянно беспокоиться о ее неуклюжем сыне.

Когда мальчику исполнилось шестнадцать, его отец умер, оставив семью в тяжелом финансовом положении. Мать посоветовала Уэлсли вступить в армию и взять судьбу в свои руки. После неуверенного старта, в возрасте двадцати четырех лет Артур Уэлсли получил под командование 33-й пехотный полк. В мае 1796 года полк Уэлсли прибыл в Калькутту. Британцы увязли в тяжелой борьбе против королевства Майсур, и хотя боевых действий в тот момент еще не велось, три предыдущих конфликта приучили британцев к тому, что им следует готовиться к быстрой эскалации.

Вражда между Ост-Индской компанией и султаном Майсура, Хайдаром Али, началась более тридцати лет назад. К тому времени, когда Уэлсли достиг Индии, Хайдар Али уже умер, но его сын, Типу Султан, оказался еще более свирепым противником. Типу ненавидел англичан и пользовался любой возможностью, чтобы это продемонстрировать. Он развлекал гостей, показывая им механического тигра в натуральную величину, который грыз горло куклы, изображающей британского солдата. Искусно сделанный потайной механизм из зубцов и трубок заставлял куклу стонать и стучать по земле рукой, когда тигр запускал в него свои зубы.

Центром противостояния был Серингапатам, город в девяти милях от Майсура. К моменту, когда 33-й полк Артура Уэсли добрался туда в августе 1798 года, там уже были размещены двадцать четыре тысячи британских солдат. 33-й полк доблестно сражался, заставив армию Типу отступить, Уэлсли командовал полком, находясь в первых рядах. Вдохновленный успехом, в апреле 1799 года генерал-губернатор лорд Морнингтон, бывший по совместительству старшим братом Артура, велел Уэлсли принять участие в финальном ударе по Серингапатаму. Под командованием генерала Джорджа Харриса объединенные силы общей численностью в 50 000 местных и британских солдат, включая Уэлсли и его полк, обрушились на город-крепость.

Англичане проделали небольшую брешь в стенах крепости, и 4 мая начался заключительный, решающий штурм. Семьдесят шесть человек, подкрепившись перед атакой виски и наевшихся сухим печеньем, штыками проложили путь в цитадель. Артур Уэлсли и его 33-й полк ворвались туда вслед за ними. Во время последовавшего боя в цитадели Типу Султан был убит. Хотя роковой удар нанес не Уэлсли, он быстро оказался на месте происшествия и наклонился над телом султана, чтобы убедиться, что он мертв. Четвертая англо-майсурская война была окончена.

Уэлсли отличился и во время дальнейшей службы в Индии, сперва на посту губернатора Майсура, а затем – успешно командуя своими солдатами в битве против маратхов на плато Декан. Маратхи были гордым и воинственным народом, и Уэлсли, принимая во внимание все сражения, в которых участвовал, описывал битву с ними при Асаи «как самую кровавую из всех, которые он видел» [274].

В Индии Уэлсли заслужил себе шпоры [275]. Репутация, которой он там зудостоился, годы спустя привела его на передний край борьбы с армией Наполеона. Последующие успехи Артура Уэлсли в боях против французов дали ему титул герцога Веллингтона. Без Индии он никогда не получил бы шанс прославиться, и осознание долга перед Индией, возможно, способствовало увлечению самым печально известным алмазом: «Его светлость герцог Веллингтон, проявив большой интерес к драгоценному камню, который ассоциируется с восточными землями, где он в первый, но не в последний раз снискал свои лавры, несколько раз приезжал во время подготовки к огранке…» [276]

Однако мысль о том, что Уэлсли мог сыграть некую роль в огранке камня, казалась странной. В мастерской Гэрар голландские ювелиры неделями пытались придумать способ, как сделать так, чтобы восьмидесятилетний человек нанес первую грань, не расколов при этом камень. В конце концов они укрыли весь Кох-и-Нур свинцом, «за исключением одного небольшого выступающего угла, которому предстояло первым быть подвергнутым операции по огранке» [277]. «Его Светлость поместил камень на скайф [278] – горизонтальное колесо, вращающееся с неимоверной скоростью, в результате чего открытый угол был срезан трением и была произведена первая грань…» [279]Выполнив свой долг, герцог оставил бриллиант там, где он лежал, вышел из мастерской, оседлал своего старого белого коня и поехал прочь, почти не замечая толпу снаружи, которая находилась на грани истерии.