Джон Гай - Елизавета. Золотой век Англии

И подобной путаницы в описании женских нарядов тех времен хватает. В том же дурном переводе сказано, что во время второй аудиенции посла королева была одета в платье из черной тафты, отделанной — на итальянский манер — золотым галуном. «Подъюбник был из белого дамаста», как и сорочка, которую королева спереди расстегнула так, что «был виден весь ее живот до самого пупка». «Поднимая голову, она ловко прикасалась обеими руками к платью, как бы приоткрывая его настолько, что можно было увидеть живот» [1105] De Maisse. P. 36–37. .

И снова, обратившись к французскому подлиннику, мы не находим и намека на подобную пошлую эротику. То, что переводчик назвал «сорочкой» ( chemise ), в контексте итальянской моды того времени означало что-то вроде украшенного вышивкой жилета-лифа. О «подъюбнике» в оригинале также ни слова, француз пишет о «нижнем платье». А в 1590-е годы под жилетом-лифом дамы носили шелковую сорочку, которая не открывала тела ниже той самой ложбинки между грудей и также украшалась прорезями. В большинстве случаев итальянские платья, по описанию схожие с тем, что было тогда на Елизавете, требовали такого «двойного белья». Что же касается жеста Елизаветы, когда она поднимала голову и касалась руками краев платья, то верхняя часть его действительно приоткрывалась, однако далее следовал следующий «слой», то есть сорочка. И вероятно, именно через ее прорези он мог едва заметить проблески «живота» ( estomach ) вплоть до «пупка» ( nombril ), но это тоже было частью тогдашней моды. Обнаженного тела как такового видно конечно же не было [1106] BNF, MS FF 15974, fos. 192v-3; Arnold. Queen Elizabeth s Wardrobe Unlock d. P. 9, 128–129. Подробности туалета были впервые описаны Арнольд, которая не имела возможности полагаться на французский подлинник рукописи де Месса. .

Есть грубые ошибки и в переводе описания третьей аудиенции. На этот раз на Елизавете «белое платье из серебристой ткани с вырезом, полностью открывающим грудь». И в оригинале де Месс действительно использует слово seine («грудь») [1107] BNF, MS FF 15974, fo. 210v. . Однако там же мы читаем, что декольте было вырезано полукругом по итальянской моде (именно такое значение в XVI веке было у слова échancré ). Подобный тип декольте действительно обнажал грудь, но лишь самую верхнюю ее часть [1108] BNF, MS FF 15974, fo. 210v. Здесь я всецело полагаюсь на работу Арнольд: Arnold. Queen Elizabeth s Wardrobe Unlock d. P. 9. . Но и это мы не можем считать некой игривой провокацией, ведь в платье с аналогичным вырезом она предстает и на «Портрете Елизаветы с радугой», сделанном за несколько лет до того. А это ее изображение никто ни разу не назвал «провокационным» или «вызывающим».

Интересны сделанные Андре Юро описания облика Елизаветы в целом — очень живые и честные:

На голове ее был большой красноватого цвета парик с бессчетными серебряными и золотыми блестками. На лоб с него спускалось несколько жемчужин… Лицо выдавало почтенный возраст. Оно было вытянутым и худым, а зубы пожелтели и предстали не такими ровными, какими, как я слышал, они были ранее. Некоторых зубов не хватало вовсе, поэтому, когда королева говорила быстро, понять ее было не так просто [1109] BNF, MS FF 15974, fo. 182r — v; De Maisse. P. 25–26. .

Это описание дополняет свидетельство немецкого путешественника Пауля Хенцнера, побывавшего в Гринвиче в 1598 году:

Лицо у королевы продолговатое, красивое, но уже в морщинах. Маленькие глаза черные и очень живые. Нос с горбинкой, тонкие губы и почерневшие зубы (распространенный порок англичан, связанный с чрезмерным потреблением сахара)… Волосы на ней искусственные, красного оттенка. На голове — диадема [1110] Paul Hentzner s Travels in England during the Reign of Queen Elizabeth. H. Walpole (ed.). London, 1797. P. 34. .

Оба описания поразительно точно совпадают с недавно обнаруженным изображением Елизаветы кисти художника мастерской Маркуса Герартса Младшего. На этом портрете ей шестьдесят два или шестьдесят три года. В 1958 году он был куплен у одного нью-йоркского арт-дилера богатой американкой Рут Колтрейн Кэннон, которая отдала его в «Садовый клуб» штата Северная Каролина. Картиной украсили вход в «Сад Елизаветы» в городке Мантео на острове Роанок. Там она и висела, пока в 2008 году один ученый не обратил на нее внимание: портрет оказался редчайшей находкой [1111] L. E. Tise, S. N. James. The Manteo Portrait of Queen Elizabeth I. Paper presented at a National Portrait Gallery / Courtauld Institute conference on Tudor and Jacobean Painting: Production, Influences and Patronage. London, 2010. .

«Портрет из Мантео» представляет собой полную переработку портрета, выполненного Маркусом Герартсом в 1592 году для сэра Генри Ли. На ней стареющая королева изображена безжалостно-реалистично [1112] A. Riehl. The Face of Queenship: Early Modern Representations of Elizabeth I. New York, 2010. P. 167. . Все лицо покрыто морщинами. Надменный взгляд, вытянутый нос с небольшой горбинкой. Темные глаза смотрят пронизывающим взглядом, рот сморщен, ничто не скрывает того обстоятельства, что корона и жемчужины крепятся на большом, золотисто-каштановом парике. Виднеются едва заметные пряди ее собственных седых волос. У королевы — длинная, тонкая шея, как у ее матери. Приглядевшись, можно увидеть, что кожа раздражена постоянным использованием притираний, мазей и пудры, а также красок, придающих губам и щекам красноватый оттенок. Вокруг рта щеки будто защемлены, скорее всего из-за отсутствия в этих местах зубов.

Сам факт наличия «Портрета из Мантео» опровергает популярные теории о том, что в пожилом возрасте чувствительная к своей внешности королева приказывала уничтожать все реалистические ее изображения [1113] R. Strong. Gloriana: The Portraits of Queen Elizabeth I. London, 1987. P. 147; см. также Whitelock, Elizabeth s Bedfellows. P. 268. . Такое мнение тоже возникло не на пустом месте: сохранился документ приказа Тайного совета от 1596 года. Однако подробное его изучение показывает, что уничтожению подвергались лишь портреты, выполненные «всякого рода неискусными кустарями». Очевидно, в Тайном совете пытались не допустить широкого распространения вульгарных изображений королевы, создававшихся в основном лондонскими и антверпенскими печатниками. И ни слова об уничтожении реалистических портретов, созданных искусными мастерами. В конце концов, в то время было попросту невозможно обыскать все дома во всех городах с целью найти и уничтожить портреты королевы, объясняя это тем, что она на них выглядит «на свой возраст» [1114] PC2/21, P. 337; APC, XXVI. P. 69. .

В 1592 году Исаак Оливер, блестящий протеже Николаса Хиллиарда, который впоследствии женится на сводной сестре Маркуса Герартса Младшего Саре, выполнил миниатюрный портрет Елизаветы, писанный с натуры. Портрет этот должен был служить образчиком для создания гравюр (именно поэтому он не окончен). И на нем королева выглядит ровно на свои пятьдесят девять лет [1115] Victoria and Albert Museum, ref P8–1940. См.: R. Strong. Artists of the Tudor Court. London, 1983. P. 124. . Она не беспокоилась о том, что получится в результате, потому что в дальнейшем с Оливером взаимодействовать не планировала. Но нам не известно ни о каких «гонениях» на гравюры, выполненные с портрета кисти Оливера. Скорее наоборот. Образчик использовал крупный лондонский книгопродавец и печатник голландского происхождения Ганс (Джон) Ваутнел. Он отослал шаблон Оливера крупнейшему в Европе граверу Криспину де Пассе, который в течение нескольких лет создавал на его основе медные офорты [1116] Strong. Artists of the Tudor Court. P. 124–126. .