Александр Андреев - Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого

Историк призвал проникать внутрь тайника только на настилах, не поднимая высоко головы. Через незаметно пролетевших полтора часа были успешно преодолены коридор, лестница и сдвинута вторая стена. Когда перед семью усталыми и заметно нервничавшими мужчинами открылось заклятое подземелье, в глубине которого были четко видны тяжелые даже на вид старинные бочонки, под Збаражским замком раздался громкий восторженный крик.

Максим, более всего не хотевший преждевременного обнаружения под плитками пола старинных бутылок с дурманом и призраками, вытер холодный пот только тогда, когда со всеми осторожностями оба бочонка по настилам были выкачены наверх и поставлены у двери в подземный ход. Директор, понимавший опасность с таким трудом пройденных многочисленных ловушек, к большому облегчению Максима сам предложил закрыть вход в обнаруженный тайник до его детального обследования особой комиссией, что и было сделано не без труда историком, депутатом и лейтенантом.

На место закрывшегося проема были вертикально поставлены настилы, а бочонки на принесенных шерстяных одеялах торжественно перенесли в левый кабинет замкового дворца. Подождав, пока телевизионщики установили свет и начали съемку, директор и главный хранитель принесенными инструментами аккуратно выбили дно одного из бочонков, и большой кабинет из темно-серого тут же стал ярко-желтым. Золотые дукаты великолепной чеканки сверкали во всей своей магической красе, и казалось, что они были всюду.

Директор, хранитель и пришедший бухгалтер, закончив восторгаться, занялись пересчетом золотых, а Барыло подошел к Максиму и поздравил его с блестяще проведенным поиском, в такое короткое время, точно и без расходов. Ни у кого не было сомнений, что золото в бочонках старинное, но то, кому оно могло принадлежать — Хмельницкому или другим владельцам замка — должна была, конечно, установить научная экспертиза.

Максим поблагодарил депутата и сказал, что поиски архива великого гетмана в западноукраинских замках следует продолжить, надеясь получить у Барыло нужный ему ответ. Помощник председателя тут же произнес, что да, конечно, искать будем и далее, но сначала по распоряжению начальства золото и полный отчет о его находке нужно будет срочно доставить в Киев. На вопрос историка, почему бы не оставить бочонки там, где они были найдены, в экспозиции Збаражского музея, и организовать его совместные выставки с другими экспонатами, например, из Чигиринского музея Богдана Хмельницкого, повсюду, привлекая внимание к героической истории казачества, депутат вполне разумно возразил, что сто пятьдесят килограмм старинного чистого золота стоимостью около десяти миллионов долларов рискованно оставлять в музее небольшого местечка без сильной круглосуточной полицейской охраны, которую надо согласовать с Киевом.

Закончив пересчет золота и опять сложив его в бочонки, днища которых были надежно поставлены на свои вековые места, вся довольная до предела группа искателей сокровищ установила их в корчме, которой больше можно было не волноваться за будущих любопытных посетителей, и стала праздновать успех первого, как выразился Максим, этапа поиска средневекового наследия Гетманщины. Барыло позвонил начальнику в Киев, который по громкой связи поздравил всех присутствующих с удачными поисками и попросил вечерним поездом доставить золото в Киев.

Вечером, точнее, ночью этого наполненного событиями бесконечного дня историк, депутат и два золотых бочонка в сопровождении четырех тернопольских полицейских с автоматами были тихо погружены в бригадирский вагон киевского поезда, который утром в субботу, 13 марта, благополучно прибыл в столицу Украины. Подождав, пока золото перегрузили в бронеавтомобиль и увезли, Максим, удивленный отсутствием телевизионщиков и журналистов, попрощался с помощником-депутатом и поехал в уже хорошо знакомый «Днепр», надеясь на скорое продолжение событий, которые не заставили себя долго ждать.

Через два часа Максиму в гостиницу позвонил председатель Комитета по национальному достоянию Самой Верхней Рады, который предложил встретиться в «Царском селе» на Печерске. Максим знал этот фешенебельный ресторан недалеко от Девичьего Поля и ответил, что будет там в назначенное время, в два часа дня.

Историк привел себя в порядок, выпил кофе и включил телевизор. Репортажей о вчерашних событиях в Збаражском замке на всех украинских и обоих тернопольских каналах не было и в помине. Запись о том, как через три столетия в подземельях с горой ловушек и опасностей было найдено золото Богдана Хмельницкого, без сомнения, должна была стать абсолютным хитом национального эфира, но не стала, потому что ее никто не показывал. Это было очень странно и очень опасно для московского историка. Максим надолго задумался перед экраном. Неужели опять оправдались его худшие предположения? Зарекалась свыня дерьма не есть, бежит — семь куч лежит, не знает, за якую ухопытыся. Жажда наживы, как всегда, возобладала над чувством национального достоинства у всех тех, кто должен был его иметь по службе?

Ну что же, как говорил великий Богдан: не можем дать в ухо, дадим за ухо, и хвост ведьмы вам в глотку! Максим собрал сумку, поставил ее у входа и покинул номер.

На парковке «Царского Села» стояли не просто дорогие, а какие-то многоэтажные автомобили. Максим зашел в ресторан, увидел за дальним столиком в нише Андрея Гривну и его неизменного спутника Петра Барыло, разделся, подошел к депутатам и вежливо поздоровался. Историк сел за уже уставленный закусками стол, и разговор двух высоких переговаривающихся сторон начался.

Не тратя времени, Андрей Гривна заявил, что является великим комтуром и наместником гроссмейстера ордена иллюминатов на Украине, имеющего в стране сильные позиции. Председатель Комитета по национальному достоянию Самой Верхней Рады сказал, что найденное в Збараже золото должно быть передано ордену со штаб-квартирой в Голландии, который использует его на благо украинского народа. Во всех других случаях, добавил депутат, пути доставленного в Киев старинного золота могут оказаться неисповедимыми. Максим, недолго думая, тут же ответил, что такие же неисповедимые пути могут ждать бочонки в ордене, который действует тайно, а значит, не может гарантировать ничего.

Представитель-депутат напыщенно ответил, что орден имеет настолько серьезную репутацию, которая сама может гарантировать исполнение его обещаний. При этом Гривна поставленным торжественным голосом предложил историку стать членом ордена иллюминатов, в котором он с его блестящими аналитическими способностями может дойти до самых высоких степеней посвящения, а значит, решать мировые проблемы. Иллюминаты, обладающие неизвестными науке мистическими знаниями, помогут найти ему архив Хмельницкого, достойно его устроить и массово издать книги Максима Дружченко на западе во многих странах, а также способствовать их экранизации в Голливуде.