Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

Но самыми главными защитниками православия в западнорусских областях посредством литературы были: патриарх александрийский Мелетий, настоятель виленского Свято-Духовского монастыря Леонтий Карпович и инок сего монастыря Мелетий Смотрицкий.

1. Патриарх Мелетий, как только получил известие о провозглашении унии, немедленно отправил к князю Константину Константиновичу Острожскому и к православным западнорусской церкви несколько посланий, в которых он отлучал от церкви бывшего митрополита Михаила Рогозу и владык, принявших унию; убеждал православных быть твердыми в своей вере и обличал латинян. Всех посланий Мелетия было более двадцати. Но особенно замечательно его послание от 15 октября 1599 г. к Ипатию Поцею. Это послание самое обширное. В нем патриарх обнаружил глубокое богословское знание. В этом послании он с особенною силою восстает против обычая римской церкви совершать таинство евхаристии на опресноках и преподавать его мирянам только под одним видом, а также – против догмата об исхождении Святого Духа и от Сына, главенства папы, безженства священников и нового календаря, и в заключение выставляет достоинства и превосходство православной церкви, причем убеждает Поцея оставить унию с Римом и возвратиться в недра православия [266].

Против александрийского патриарха и в защиту униатов выступил сам папа. Получив известие, что патриарх отлучил от церкви митрополита и владык, принявших унию, Климент VIII издал так называемое «апостольское постановление», которым отменял и уничтожал патриаршее отлучение, и прислал это постановление в Литву к митрополиту и владыкам, с тем чтобы оно повсюду торжественно было прочитано и объявлено всему духовенству и народу. В то же время папа особое послание прислал князю Острожскому, которого он сильно убеждал бросить православие и перейти или в унию, или в католичество.

2. Леонтий Карпович был сын православного священника, родился в 1580 г. Имея около тридцати лет от роду, он поступил в Свято-Духовский монастырь в качестве простого инока и корректора книг, издаваемых братством сего монастыря. В 1614 г. он избран был настоятелем монастыря. Карпович известен как великий проповедник. За красноречие его сравнивали с Златоустом. Слушать его проповеди приходили не только православные, но даже иноверцы: протестанты и католики. Из его проповедей особенно замечательны две: на Преображение Господне и Успение Пресвятой Богородицы. По словам современников, Карпович имел громадное влияние на виленское православное общество и благодаря ему не одна сотня лиц его осталась верна религии своих отцов.

3. Мелетий Смотрицкий родился в 1579 г. Отец его – Герасим Смотрицкий – принадлежал к аристократическому и самому образованному по тому времени кругу православных лиц. Первоначальное воспитание Мелетий Смотрицкий получил в доме родителей в г. Остроге, где его отец был ректором Острожской академии, а потом в семействе князя Острожского, куда он попал по смерти отца. Окончив курс Острожской академии под руководством знаменитого Кирилла Лукариса, Мелетий, как даровитый воспитанник, отправлен был слушать лекции сначала в Виленскую иезуитскую академию, а затем в заграничные университеты западной Европы. По возвращении из-за границы он жил некоторое время в г. Минске у одного из своих родственников. Отсюда он выступил защитником православия против латинства и униатов. Тут он написал свое знаменитое сочинение «Фринос», или «Плач вселенской восточной церкви». В этом сочинении Мелетий Смотрицкий прежде всего описывает бедственное положение православной церкви, до которого ее довели собственные дети, изменившие ей и принявшие унию с Римом; потом опровергает одно за другим, подробно и обстоятельно, особенности латинской церкви, как то: главенство папы, происхождение Святого Духа от Сына, совершение таинства евхаристии на опресноках, чистилище, причащение мирян под одним видом и в то же время оправдывает и защищает учение православной церкви. Далее Смотрицкий изображает на основании современных свидетельств страшную и безобразную картину крайнего упадка веры и благочестия в самой столице папской – Риме. В заключение он призывает всех отпавших от православия опомниться, покаяться и снова возвратиться в лоно своей матери – восточной церкви. Сочинение это проникнуто живым сочувствием к православию и неприязнию к латинству и унии; наполнено множеством сведений как из древней церковной литературы, так и из новейших писателей латинских и протестантских; запечатлено светлым умом, тонкою диалектикою и изложено изящным польским языком. Это сочинение произвело сильное впечатление не только на православных, но и на врагов западнорусской церкви. По свидетельству самих латинян, никто из еретиков не порицал так резко папского престола, как он порицался в сочинении Смотрицкого; «каждое слово в Плаче, – говорит один католический писатель, – есть жестокая рана, каждая мысль – смертельный яд для унии и папства, а потому не одни схизматики, но и еретики – протестанты с радостью приобретали и перечитывали эту книгу. Иные, – продолжает тот же писатель, – берегли ее как сокровище и завещевали своим детям, как драгоценное наследие; а из православного духовенства, – заканчивает он свои слова о Плаче, – некоторые ставили сочинение Смотрицкого наравне с творениями святых отцов и готовы были пролить за него кровь». Какое впечатление произвела книга Смотрицкого на все литовское общество, видно из того, что иезуит Скарга в том же году, то есть в 1610-м, поспешил против нее издать свое сочинение под заглавием «Предостережение против Плача», а два года спустя ученый униат Илья Мараховский, королевский секретарь, напечатал в Вильне свое «Утешение, или Утоление плача восточной церкви». Оба автора с ожесточением нападают на Мелетия, называют его учеником Лютера и Кальвина и стараются доказать, что римская церковь есть на земле одна истинная и святая, которая всегда сохраняла и сохраняет чистое учение И. Христа и апостолов Его и которого лишилась восточная церковь, как только прервала связь и единение с римскою и папою.

В 1617 г. Мелетий Смотрицкий поступил в число монахов Свято-Духовского монастыря и тут сделан был в братской школе преподавателем «свободных наук» и славянского языка. Составил для изучения последнего лексикон и грамматику, которые тогда же напечатаны были три раза. В 1619 г. он сделан был настоятелем Свято-Духовского монастыря, а чрез год полоцким епископом [267].

Вместе с литературною полемикою шли и преследования православных. Преследования эти начались с первых годов провозглашения унии и затем, развиваясь все более и более, в XVII в. достигли своего апогея. Правда, преследования эти на первых порах не имели официального характера, напротив, до второй половины XVII в. мы видим, что сеймы издают указы даже в защиту православия. Первое правительственное постановление против православных относится к 1667 г. Но это решительно не говорит в пользу того, что православные будто бы спокойно жили и безопасно отправляли свое богослужение до вышеозначенного года. Если мы будем основывать свои познания о внутреннем состоянии Речи Посполитой только на официальных документах, то мы решительно ничего не будем знать о нем. Особенность социально-политического устройства Речи Посполитой состояла в том, что правительство в ней было, так сказать, само по себе, а шляхта и руководимое ею духовенство – само по себе, именно: в Речи Посполитой ни одно постановление правительства, ни один его указ не был обязателен в практическом применении для духовенства и для шляхты или, по крайней мере, они считали для себя необязательным; поэтому мы видим, что в Речи Посполитой духовенство и шляхта сплошь и рядом безнаказанно действовали против постановления не только короля и сената, но даже и сейма. Подобного рода явления особенно часто встречались среди духовенства по делам религиозным, да это и логично было: католическое духовенство, ставя себя выше короля, сенаторов и сейма, считало вправе и не слушаться их постановлений, когда эти последние относились к пользе еретиков и схизматиков, а следовательно, ко вреду, по их понятиям, латинству. Вот почему мы видим, что при Сигизмунде III и сыне его Владиславе IV, хотя и издавались постановления, гарантирующие свободу совести православных, но они оставались мертвою буквою [268].