Павел Брянцев - Литовское государство [От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке] [litres]

О состоявшейся сделке между королем и врагами Сапеги скоро сделалось известно сему последнему; гетману теперь ясно стало, почему король не обратил внимания на его последнюю просьбу; поэтому он, не видя другого исхода, решился изменить отечеству и перейти на сторону Карла XII, что он и сделал в конце 1700 г.

Вторжение Карла XII в пределы Речи Посполитой и борьба его с Августом II.Прибытие такого знатного лица, каков был Сапега, чрезвычайно обрадовало шведского короля, тем более что это случилось как раз в то время, когда король, разделавшись с Христианом V и разбивши Петра I под Нарвою, намеревался двинуться в Курляндию, чтобы напасть на войско Августа II, которое, после неудачной осады г. Риги, расположено было в той местности на зимние квартиры.

В конце 1700 г. Карл XII начал стягивать в Курляндию свою армию. В начале 1701 г. она уже вся была сосредоточена там. Польский король пришел в ужас: он немедленно обратился за помощью к русскому царю Петру I. По этому поводу в 1701 г. 20 февраля в Жмуди, в местечке Биржах, происходило свидание между Августом II и Петром I; тут был заключен окончательный договор с русским царем. В силу этого договора русский царь обещал прислать Августу II несколько полков вспомогательного войска.

Обещанная помощь действительно была прислана в мае, но она существенной пользы не принесла: в конце июня Карл XII напал на союзные войска, которыми командовал Штейнау, и разбил их наголову.

После этого Карл XII, по совету польского гетмана Сапеги, отправил в Жмудь часть своего войска, под начальством трех предводителей, для занятия некоторых стратегических пунктов. Против него, по просьбе Августа II, выступил было Огинский, враг Сапеги. Но, подойдя к шведам, Огинский почему-то не решился напасть на них, хотя имел вдвое больше войска, чем неприятель: он ограничился только тем, что стал наблюдать за шведами и от нечего делать занялся грабежом духовных имений в Жмуди, за что католический епископ грозил ему проклятием.

В конце ноября в Жмудь приехал сам Карл XII. Соединивши свои разбросанные отряды, шведский король двинулся на Огинского, но тот быстро начал отступать вовнутрь Литвы, опустошая на пути все поместья обывателей хуже, чем самые шведы, по словам одного современника. В конце декабря Огинский прибыл в Вильну, где нашел друга своего Вишневецкого, которому и передал начальство над своим войском, как более опытному.

Между тем Карл XII, не настигши Огинского, занял Ковну. Но в Ковне шведский король недолго прожил: узнавши, что Вишневецкий, имея в пять раз сильнейшее войско, думает напасть на него, оставил город и быстро направился в Курляндию, откуда немедленно привел в Жмудь всю свою армию. 17 января 1702 г. он в четырех верстах от г. Россией, в местечке Беловицах, устроил свою главную квартиру, а с марта месяца начал действовать против Вишневецкого, проживавшего в это время в Вильне. Первая значительная битва между шведами и Вишневецким произошла около местечка Езно и кончилась совершенным поражением Вишневецкого: в этой битве поляки потеряли десять пушек.

15 марта около местечка Дорсунишек между Вишневецким и шведами произошла новая битва. На этот раз шведы, несмотря на отчаянную храбрость, были разбиты наголову, причем и главнокомандующий их генерал Гуммериельм попался в плен [324].

Карл XII, узнавши об истреблении отряда Гуммериельма и взятии в плен самого предводителя, отдал приказание генералу Мернеру и полковнику Стембоку немедленно овладеть Вильною, чтобы этим самым лишить Вишневецкого опоры для борьбы. 5 апреля Мернер и Стембок исполнили поручение своего короля самым блестящим образом: они с такою быстротою бросились на Вильну и так неожиданно напали на нее, что сам Вишневецкий едва успел сесть на коня и выехать за город в поле. За ним погнался было один шведский солдат, который догнал его, схватил за повод лошади и стал поворачивать обратно в Вильну; но в это время подскочил какой-то литовский ополченец и убил шведского солдата.

Мернер и Стембок, овладев Вильною, захватили много пушек, лошадей и фуража; кроме того, они получили от жителей в виде контрибуции 148 605 злотых деньгами, 1859 фунтов пороху и 2503 фунтов свинца.

Между тем Вишневецкий, выгнанный из Вильны, задумал было напасть на Ковну, которая была занята шведами, но потерпел неудачу: два раза он на нее нападал и два раза был отбит с большим уроном. После этого Вишневецкий удалился за Вильну, где соединился с Огинским, который привел к нему значительное подкрепление.

В то время как большая часть Литвы занята была шведами, сам польский король Август II находился в Варшаве и бездействовал: сейм по-прежнему не давал ему войска; мало того, сейм даже высказал порицание королю за начатие им войны с Карлом XII; наконец, дело дошло до того, что сейм отправил нескольких депутатов к Карлу в местечко Деуговицы, где он в это время находился с своим штабом, с просьбою прекратить войну и заключить с ним мир. Но шведский король принял депутатов холодно и прямо заявил, что если они желают заключить с ним мир, то пусть лишат своего короля престола и заплатят ему военные издержки (т. е. контрибуцию), в противном случае он сам лишит Августа II престола и на место его возведет другого, а с них возьмет такую контрибуцию, какая ему вздумается. Послы никак не ожидали этого, а потому явились в Варшаву сильно сконфуженные приемом шведского короля.

Расставшись с польскими послами, Карл сейчас же из Литвы двинулся вглубь собственно Польши, куда приказал идти и тем войскам, которые занимали Ковну и Вильну. После этого в Литовском государстве осталось очень немного шведского войска, которое притом рассыпано было мелкими отрядами. Но, несмотря на это, шведское войско, как в высшей степени дисциплинированное, представляло для Литвы грозную неприятельскую силу, тем более что оно находилось в руках двух опытных лиц в военном деле, именно: генерала Левенгаупта и бывшего литовского гетмана Сапеги.

По удалении шведского короля в пределы собственно Польши в Литве началась было партизанская война: многие литовско-польские паны, составив из своей челяди небольшие отряды, стали делать нападения на шведские войска; но только они мало принесли пользы для Речи Посполитой, потому что паны-партизаны, начавши такого рода войну, не сумели как следует взяться за дело, а вследствие этого по большей части терпели неудачи. На помощь партизанам-панам выступили было Вишневецкий и Огинский, но тоже неудачно. Первая довольно серьезная битва между Вишневецким и Огинским, с одной стороны, и Левенгауптом и Сапегою, с другой, произошла около местечка Салантского и кончилась совершенным поражением Вишневецкого и Огинского: они потеряли 600 человек убитыми, 11 пушек, весь обоз и едва сами избегли плена. Вторая битва последовала около местечка Радзивилишек (Виленской губ.). Битва эта, как и около местечка Салантского, кончилась также совершенным поражением Вишневецкого и Огинского. Во время этой битвы Сапега овладел большим обозом Вишневецкого, в котором находился большой запас пороху, свинцу, а также все семейные драгоценности Вишневецкого и 27 000 талеров наличных денег.