Луи Буссенар - Избранные произведения. II том

— Берегись! — крикнул он. — Осторожно!..

Его прервал выстрел. Пуля попала в бронированный корпус гондолы аэростата. Бессребреник открыл дверь, втолкнул туда маленького Пабло, Кармен и Фрикет. Снова прозвучали выстрелы.

— Ваша очередь, матрос, — сказал он Мариусу. — Ваша, капитан.

А к аэростату уже бежали испанские солдаты, размахивая винтовками и оглашая окрестности яростными воплями. Когда Бессребреник перерезал швартовы, в него прицелился солдат. С быстротой молнии граф опередил того выстрелом из револьвера.

Пора было уходить!

Как раз когда около сотни испанцев выбежали на поляну, Жорж закрыл гондолу. И аэростат медленно, величественно поднялся в воздух. Среди криков послышались отчаянные команды:

— Огонь!.. Огонь!.. Уничтожить это собачье отродье!

Пули расплющивались, попадая в броню гондолы, продырявливали оболочку аэростата, из нее со свистом вырывался газ. Но благодаря великолепному двигателю воздушный шар вскоре был уже вне пределов досягаемости.

Еще не совсем придя в себя от только что пережитых событий, Фрикет и Кармен, капитан, Мариус и Пабло сгрудились в сравнительно небольшой гондоле, где уже находились трое — графиня де Солиньяк, инженер и Бессребреник. Женщина встретила спасенных весьма любезно, окружив их всяческой заботой. Четверо умирали от голода и жажды, падали с ног от непомерной усталости. К счастью, в гондоле было достаточно продуктов и напитков.

В то время как беглецы подкреплялись, Жорж и инженер проверяли состояние воздушного шара. А с этим оказалось далеко не все просто. Значительное увеличение веса, естественно, снизило подъемную силу и сказалось на работе двигателя. Пришлось освобождаться от балласта и беспрестанно подкачивать газ, вырывавшийся из пробитых пулями отверстий.

У графини де Солиньяк накопилась масса вопросов, она с волнением слушала рассказ Фрикет, одновременно угощая Пабло всякими сладостями.

Бесстрашная юная парижанка все еще не могла понять, почему от выстрелов, которые стоили жизни Долорес, не погибли она сама и ее спутники. Капитан в нескольких словах объяснил, что произошло. Когда он заметил, что в девушку целятся, и как подобает истинному солдату понял: сейчас раздастся залп — он повалил Фрикет на землю. Мариус потянул за собой Кармен — та упала прямо на Пабло. Так все пятеро оказались лежащими на земле, когда на храм обрушился залп. Их спасло то, что они лежали.

Бессребреник вышел из отделения, где находился двигатель, как раз когда капитан завершал рассказ. Воздушный шар шел на средней высоте и медленно приближался к морю. Миссис Клавдия заметила: муж смотрит хмуро и явно озабочен.

— Что с вами, друг мой? Что нового? — спросила она с некоторым беспокойством.

— Пока ничего особенно серьезного. Но ветер гонит нас в открытое море, и мы не сможем приземлиться. Кроме того, мы летим над районами, занятыми испанскими войсками. Так что, хоть мы и вне досягаемости их пуль, но я опасаюсь стрельбы из пушек.

— Ну так давайте поднимемся выше!

— А вот этого-то мы сделать и не можем. Я с трудом удерживаю ту высоту, на какой мы находимся.

— Тогда давайте двигаться по ветру. Мы выйдем в открытое море, пересечем пролив и доберемся до островов Флорида-Кис.

— Прекрасная мысль! Мадемуазель и вы, капитан, не будете возражать, если мы на время покинем Остров в огне?

— Никоим образом. У нас всегда есть возможность вернуться сюда на одном из кораблей, прорывающих блокаду, и снова занять боевой пост.

Капитана прервал резкий звук. Обычно спокойный, Бессребреник вздрогнул. Через несколько секунд раздался взрыв.

— Тысяча чертей!.. Вроде пушка стреляет, — произнес до сих пор молчавший Мариус.

Роберто высунул голову в бортовой люк, оставленный открытым, когда до аэростата уже не могли долететь пули. Воздушный шар проходил сейчас над фортом, стоящим на береговой возвышенности. И тут же офицер заметил над крепостью три облачка дыма, что расплывались по небу. А затем характерный гул, какой никогда не забудет тот, кто хоть раз его слышал. В гондолу сильно ударило. Все попадали друг на друга. Бессребреник процедил:

— Черт побери! Эти недотепы сегодня стреляют с удивительной точностью.

Аэростат два или три раза встряхнуло, крутануло. Он закачался и остановился. Хотя ситуация становилась ужасающей, ни одна из женщин даже не вскрикнула.

Бессребреник пошел в моторное отделение к инженеру выяснить, что повреждено и как можно устранить поломку. Граф буквально взбесился, узнав, что механизм если и не выведен из строя, то очень серьезно поврежден. А тут еще он заметил, что воздушный шар явно стал снижаться.

Не теряя ни минуты, капитан с инженером выбросили за борт оставшийся балласт, все тяжелые предметы, в том числе несколько заряженных снарядов, оружие, боеприпасы. Аэростат подскочил и стремительно поднялся на высоту более тысячи метров. Там его подхватил поток воздуха и понес к открытому морю.

Непосредственная опасность миновала. Но пушечные выстрелы привлекли внимание крейсеров, охранявших побережье или же маневрировавших в этом районе. Они увидели воздушный шар. И там и сям появились дымки, расплывавшиеся над водой, гладь ее покрылась пенистыми дорожками от винтов. Тут же стоявшие под парами корабли пустились в погоню за аэростатом, а те суда, что крейсировали в кубинских водах, приготовились преградить ему путь.

Находившиеся поблизости корабли открыли огонь. Загремели, затрещали, загрохотали вращающиеся орудия крупного калибра, легкая артиллерия, пулеметы.

Аэростат мужественно сопротивлялся.

Подобно подстреленной птице, изо всех сил старающейся убежать, он устремился вперед, силясь удалиться от вражеского побережья, уйти в открытое море — лучше рухнуть в бездонную пучину, нежели сдаться.

Механизмы работали плохо. Через многочисленные дыры выходил газ, запасы его приближались к концу. Воздушный корабль медленно, но верно снижался. Вниз постоянно летели оставшиеся тяжелые предметы. Подгоняемый ветром аппарат продолжал двигаться.

Граница кубинских вод уже давно осталась позади. Однако воздухоплавателей по-прежнему преследовали испанские суда, они становились даже более агрессивными.

Мысль о том, что скоро воздушный шар захватят, возбуждающе действовала на всех, кто находился на борту крейсеров, из чьих перегретых машин через трубы валил густой черный дым.

Прошло полчаса. Пассажиры аэростата то впадали в отчаяние, то вновь обретали надежду. Увы! Несмотря на храбрость, стойкость, сноровку, несмотря на всю их изобретательность, катастрофа была неизбежна.

Дуга кораблей все больше сжималась. Вскоре аэронавтам предстояло выбрать: сдаться в плен или погибнуть в волнах моря.