Фрэнсис Дворник - Центральная и Восточная Европа в Средние века [История возникновения славянских государств] [litres]

Может, именно из-за разочарования Бржетислава в своем епископе он подружился с аббатом Прокопием, для которого его отец или он сам построил Сазавский монастырь. Это аббатство стало одним из убежищ в Богемии славянской литургии, которая была еще популярна во многих местах, так же как славянская литература. Эта литургия настолько широко распространилась на землях Пржемыслидов, что Бржетислав намеревался распространить ее по всем своим владениям. По крайней мере, так считают многие. Хотя это, скорее всего, преувеличение. Тем не менее известно, что таким было намерение его преемника Братислава. Иными словами, можно еще многое сказать о планах Болеслава Великого и Бржетислава. Они уже в XI веке чувствовали, что славянская империя, растущая у восточных границ Германии, может черпать силу и единство из общей славянской культуры, основанной на греческой и латинской традиции. Далее мы расскажем, какие богатые возможности были в этом скрыты – если бы только политические возможности оказались благоприятными.

Из-за противодействия императора Генриха III планы Бржетислава не исполнились. Моравия и Словакия оказались единственными приобретениями, которые он сумел удержать. По-видимому, Бржетислав отказался от идеи вернуть для Богемии территории, которые были захвачены, вероятно, в 1029 году Венгрией. Будучи умным политиком, он понимал, что Генрих III не согласится на дальнейшее усиление чешского княжества. Не то чтобы он имел в виду устраниться от венгерских дел вообще. Наоборот. Король Петр, преемник Стефана, даже стал его союзником против Генриха III. В конце 1039 года он совершил набег на Остмарку, а в 1040 году послал отряд кавалерии на помощь Бржетиславу. Но король Петр не был популярен в своей стране, был изгнан Самуилом Абой и нашел убежище при дворе Генриха. Обозленный еще одним венгерским набегом император подготовил карательную экспедицию, чтобы преподать венграм урок. Чехи к нему присоединились, и Бржетислав отличился на знакомой территории. Разбитые венгры отказались вернуть Петра и попросили императора выбрать для них другого короля. Тогда Бржетислав сделал попытку посадить на венгерский трон своего протеже – родственника покойного Стефана, жившего в Богемии. Император согласился, но комбинация не сработала, и Самуил Аба вернулся на трон. Во время последней императорской экспедиции в 1044 году Бржетислав выступил с предложением кандидатуры Петра.

Будущее оправдало вмешательство Бржетислава в венгерские дела. Положение в Польше изменилось, и анархия, которой удачно воспользовались чехи в 1038 году, подошла к концу. Она была спровоцирована вождями разных племен, которые желали избавиться от центральной власти Пястов, но, столкнувшись с тяжелыми последствиями своих действий, они поняли необходимость централизации. С помощью молодого императора Казимир вернулся в Польшу и был принят везде, за исключением двух центров, отказавшихся признать его власть, – Мазовии, где правил Маслав, представитель местного польского племени, и Померании, где правил Земомысл, сын герцога Дитриха, изгнанного из Померании Мешко II. Эти две части Польши были едва затронуты христианством.

С помощью русского князя Ярослава, который отдал в жены Казимиру свою сестру, взамен потребовав его сестру для своего сына, польский король разгромил мазовшан, правитель которых был убит на поле боя, а потом и померан. Померания снова стала польской, чем Казимир оправдал прозвище Восстановитель, данное ему потомками.

Можно было ожидать, что после первого успеха Казимир захочет вернуть Силезию, но Генрих III осознал трудности, которые могут возникнуть в результате, и в 1046 году принудил поляка к миру в интересах своей римской экспедиции. Но уже в 1050 году Казимир напал на спорную территорию и захватил ее. Последовали беспорядки в Венгрии, где Петр снова оказался изгнанником, а на трон был призван Андраш, живший со своими братьями в Богемии. В 1051 году чехи и поляки сражались плечом к плечу в императорской армии, тщетно пытавшейся установить имперский порядок в Венгрии. Инцидент прошлого года был явно забыт. Только в 1054 году в Кведлинбурге были достигнуты окончательные договоренности: Бржетислав уступил Силезию и Бреслау Польше в обмен на ежегодную выплату 500 фунтов серебра и 30 фунтов золота.

Этот компромисс стал важной вехой, завершив первую стадию эволюции Богемии и Польши. Этот период во многих отношениях был таким же важным для Польши и Богемии, как для Германии, Венгрии и всей Центральной и Восточной Европы. Было сделано две попытки создания у восточных границ Германии славянского центра – Склаеинии , который мог развиться в свободное независимое государство. Первая попытка – Моравская империя, которая стремилась к экспансии не только на север вдоль Эльбы, но и к Висле и Дунайскому бассейну, – была разбита совместной атакой мадьяр и германцев. Вторая попытка, начатая Мешко I и продолженная его сыном Болеславом Великим, хотя и была спланирована лучше, чем первая, но тоже провалилась. На ней негативно сказались действия не столько германцев, сколько чешской династии Пржемыслидов. Все же план Болеслава был надежен, поскольку Пясты в то время были единственной славянской династией, способной справиться с таким делом с хотя бы какой-то надеждой на успех. В этой династии было четыре талантливых правителя – Мешко I, Болеслав Великий, Мешко II и Казимир, которые могли обеспечить необходимую продолжительность работ. Но Болеслав утратил контроль над Богемией, и весь план был обречен на неудачу. Тем не менее только союз Богемии и Польши мог стать краеугольным камнем для строительства такой империи. К сожалению, она так и не появилась.

Создание польско-богемского государства могло иметь чрезвычайно важные последствия для последующего развития Европы. Вероятно, Болеслав хотел сделать Прагу центром империи, а Богемию – трамплином для дальнейшей экспансии, если получится, через земли славянских племен между Эльбой и Одером, и такой союз едва не возник. В то время разница между чехами, поляками и другими славянскими племенами не была настолько глубокой, чтобы не позволить им слиться в один лингвистический блок, и можно только гадать, какой стала бы судьба Европы, если бы план удался.

Но этого не случилось, и к концу периода Польша и Богемия находились рядом, но не объединились. Они даже не были друзьями – всего лишь соседями. Каждый из них старался разобраться с внутренними проблемами, и оба зависели от Германской империи. В такой ситуации они были бессильны повлиять на судьбу, ожидавшую многие славянские племена, жившие между Эльбой, Одером и Балтийским морем. Только активные объединенные действия чехов и поляков могли оказать благотворное воздействие на судьбу этой части Центральной Европы. В результате политического развития предыдущих десятилетий ни Пржемыслиды, ни Пясты не желали объединения ради общих интересов и общего блага, если они вообще видели, в чем заключаются общие интересы их народов. В конце рассматриваемого периода перспективы нельзя было назвать многообещающими, однако будущее все еще таило возможность изменений к лучшему. Тем временем Германия осталась единственным решающим фактором в истории Центральной Европы, и у императоров оказались развязанными руки для свободной экспансии на восток.