Невилл Форбс - История Балкан [Болгария, Сербия, Греция, Румыния, Турция от становления государства до Первой мировой войны] [litres]

Князь Кароль, недостаточно знакомый с тем, как обстояли дела в стране, и не имея достаточного влияния среди правящего класса, не мог воспрепятствовать принятию новых положений крайне либеральной конституции всего через несколько недель после его восшествия на трон. Новая конституция, при составлении которой за образец приняли в основном конституцию Бельгии, была утверждена Конституционным собранием, избранным на основе всеобщего избирательного права. Незначительные изменения были приняты в 1879 и 1884 гг. Согласно основному закону, король и его министры представляют исполнительную власть, последние были ответственны за законодательные акты правительства. Законодательной властью были облечены король, сенат и нижняя палата, каждый из которых имел право на законодательную инициативу [116]. Бюджет и смета ежегодных расходов на армию должны были пройти утверждение в палате представителей. Согласие двух палат и короля требовались для того, чтобы законопроект стал законом. Король наделялся правом созыва, приостанавливать работу парламента и распускать его. Он провозглашал законы и имел право абсолютного вето. Конституция провозглашала неприкосновенность жилища, свободу слова и собраний, свободу выбора религии и вероисповедания, если последние не вступают в конфликт с общественным порядком. Конституция не признавала различия классов и привилегий; все граждане имели равные права и обязанности перед законом. Образование в государственных школах было бесплатное, начальное образование обязательное, где бы государственная школа ни находилась. Личная свобода и собственность защищались законом, но только румынские граждане имели право приобретать земельную собственность. Служба в армии – обязательная: 2 года в пехоте, 3 – в кавалерии и артиллерии; окончившим обучение, в том числе выпускникам университета, предписывалось служить 1 год в любом виде вооруженных сил. Смертная казнь была отменена; в виде исключения применялась только за военные преступления во время войны.

Государственной религией объявлялось греческое Православие. Румынская православная церковь находилась в юрисдикции Константинопольского патриархата вплоть до 1864 г., когда она в одностороннем порядке провозгласила себя независимой и национальной церковью. Ее автокефалию патриархат признал только в 1885 г., в то время как секуляризация монастырской собственности de facto положила конец влиянию греческого духовенства. Вопросы веры догматического характера решал Священный синод в Бухаресте, в который входили два митрополита – Бухарестский и Ясский – и восемь епископов. Министр образования, на ком лежала ответственность за административное управление церковью, имел только совещательный голос. Средства на содержание церкви и клира входили в общий бюджет страны; священники считались государственными служащими (закон 1893 г.).

Религия никогда не играла важной роли в жизни румын, вера сводилась лишь к исполнению внешних обрядов. Славянский язык был языком церкви с IX в., а затем постепенно был вытеснен греческим (и впоследствии румынским). Священниками были греки, и они не могли, да и не хотели стать наставниками в вере для румынского крестьянина. Полностью отсутствуют свидетельства о религиозных спорах или церковных расколах в румынской истории. Веру не могло пробудить даже господство турок, которые с презрением относились к неверным и налагали на них столько денежных поборов, сколько было возможно. Куза, передав монастырскую собственность государству, оставил священство без доходов, и за 30 лет оно совершенно обнищало и осталось в стороне от основного пути развития интеллектуальной жизни страны. Несмотря на то что положение значительно улучшилось после принятия закона 1893 г., который приравнял священников к правительственным чиновникам, клир, рекрутируемый большей частью из сельского населения, в сравнении со священниками Трансильвании и Буковины сильно уступал им в развитии. Многие из них рассматривали священство как профессию. «Я знал несколько сельских приходских священников, которые были убежденными атеистами», – свидетельствует Росетти.

Как бы ни была трудна его задача, князь Кароль I никогда не отклонялся от строго конституционного пути. Его оппоненты были свободны в суждениях о князе, но он никогда не давал им повода ставить вопрос о его честности.

Князь Кароль надеялся на то, что его происхождение и семейные связи, его взаимоотношения с другими правителями помогут ему снискать уважение его новых подданных. Подобные соображения произвели впечатление на румын. Не могли они и не отдавать себе отчет в различиях между ранее избранными князьями и нынешней династией и в том, что именно благодаря ей положение страны улучшилось.

С целью привить румынам чувство дисциплины князь, несмотря на все препятствия, энергично и не покладая рук принялся за организацию армии. Надежная и хорошо организованная вооруженная сила была наилучшей гарантией против внутренних нарушителей спокойствия и наилучшим аргументом в международных отношениях, что и подтвердили последующие события. Румынские политические партии были при своем зарождении партиями одного человека, поддерживавшими того или иного кандидата на трон. Когда в XVII в. дало себя знать греческое влияние, распространявшееся из Константинополя, образовалась национальная партия с целью противостоять ему. Различные фракции этой партии рассчитывали на поддержку той или иной соседней державы; назывались они соответственно австрийской, русской и др. С избранием Кузы внешняя опасность уменьшилась, и политики разделились во мнениях по поводу внутренних реформ. Куза не поддерживал ни одну из партий, и потому они объединились, чтобы свергнуть его. Они поддерживали перемирие все то время, которое предшествовало интронизации Кароля I, когда появилась серьезная внешняя угроза и было создано коалиционное объединение для принятия новой конституции 1866 г. Но когда это произошло, перемирие было нарушено. Политические споры вспыхнули снова с тем большей силой, чем больше их подавляли, хотя бы и на краткое время.

В процессе обсуждения реформ позиции политических партий сильно разошлись. Либералы, или, как их называли в то время, «Красная партия», выступали за реформы, вряд ли осуществимые даже в условиях развитой демократии. Во главе их стояли К.А. Росетти и Иоан Брэтиану, яростные последователи Мадзини, сыгравшие важную роль в революционном движении 1848 г. и в свержении Кузы. Консерваторы, ведомые Ласкаром Катарджиу, пытались поставить плотину на пути бурного потока идеальных либеральных реформ, которые отличались едва ли не полным отсутствием чувства реальности [117]. За год с небольшим сменилось 4 кабинета министров, не говоря уже о частой смене самих министров. «Князь Кароль I был вынужден постоянно прилагать усилия, лавируя между двумя крайними направлениями в политике, чтобы удержать выбранный курс. Можно сказать, что он был единственным центром стабильности в этой самой нестабильной стране». Порой складывались непредвиденные тяжелые ситуации. Князь не раз подвергался бессовестным нападкам со стороны оппозиционных политиков, которые не стеснялись пенять князю на его немецкое происхождение и германские симпатии, пытаясь посеять недовольство им в народе. Этот внутренний конфликт перешел в острую фазу во время Франко-прусской войны. Идя навстречу общественному мнению, министр иностранных дел Карп заявил в парламенте, что «где бы ни развевался французский [трехцветный] стяг, там наши интересы и симпатии». Князь же написал прусскому королю, заверив, что «симпатии [Кароля I] будут всегда там, где развевается черно-белое знамя». В этой столь напряженной ситуации часть жителей Бухареста была вовлечена в антигерманские уличные протесты. Отчаявшись хоть что-то сделать для этой «прекрасной страны», народ которой «не знает ни как управлять самим, ни позволяет управлять собой», князь принял решение отречься от престола.