Александр Широкорад - Секретные операции царских спецслужб. 1877-1917 гг.

Столыпин нагло врал. Никаких реальных планов ни у него, ни у его министров не было. Царь без ведения Столыпина и даже военного министра принимал решения – то разоружать западные крепости, то через полгода вооружать их, опять полгода – часть вооружить, часть разоружить…

В результате реформы Столыпина резко усилили социальную напряженность в деревне. В 1915–1917 гг. кулаки, которые производили более половины товарного хлеба в России, начали прятать хлеб и пускали его на корм скоту и самогон. Парадоксальная ситуация: Германия до 1914 г. была самым крупным экспортером продовольствия в Европе, а Россия – самым главным экспортером. И вот в Германии не было хлебных бунтов, а в России были. Немецкий Михель исправно кормил свою армию, а русский кулак Иван не захотел. В 1916 г. русские министры приняли закон о… продразверстке. Но реально вводить его пришлось большевикам.

Ну а с мая по октябрь 1917 г. в России было сожжено и разграблено больше барских усадеб, чем при Разине и Пугачеве вместе взятых.

В начале 1911 г. В.Л. Бурцев написал открытое письмо Столыпину с требованием предать Азефа суду. Он отправляет письма депутатам Государственной думы с предложением предъявить правительству запрос по делу Азефа. Он пишет родственникам лиц, убитых террористами под руководством Азефа, в их числе и некоторым великим князьям, например известному историку великому князю Николаю Михайловичу, правым журналистам и политическим деятелям.

Из письма Бурцева одному из членов Государственной думы: «Отставка Столыпина – вот девиз всех, кто верит в то, что он лгал 24 февраля 1909 г. в Думе, спасал Азефа от суда и прикрывал всех азефовцев, будучи сам Азефом 96-й пробы.

Неужели никто не хочет так поставить вопрос в Думе?

Готовый к Вашим услугам

В. Бурцев».

Ну а министр внутренних дел Столыпин с санкции премьер-министра Столыпина решил продолжать охоту на министров. Новой жертвой должен был стать бывший министр финансов и премьер-министр Сергей Юльевич Витте. К подготовке покушения были подключены генерал Трепов, начальник Санкт-Петербургского охранного отделения полковник Герасимов и др.

Непосредственно с террористами общался жандармский ротмистр Комиссаров, который ранее работал в Азефом. Комиссаров подыскал и террориста Филимона Казаринова. Тот несколько месяцев служил агентом охранки в «Союзе Михаила Архангела» и участвовал в убийстве большевика Николая Баумана.

За ликвидацию Витте взялся полицейский агент А.Е. Казанцев. Он подговорил убить Витте двух молодых рабочих В.Д. Федорова и А.С. Степанова, не состоявших ранее в революционных организациях. Казанцев представился рабочим в качестве эсера. Разумеется, партия эсеров ничего не знала об этой затее.

Рано утром 29 января 1907 г. Федоров и Степанов взобрались на крышу дома Витте и опустили в дымоходы две бомбы с часовым механизмом. Взрыв был намечен на 9 часов утра. Однако взрыватели не сработали, и вечером прислуга обнаружила бомбы.

Предоставлю слово самому Витте: «Когда я пришел наверх, то увидел во вьюшке печки четырехугольный маленький ящик; к этому ящику была привязана очень длинная бечевка. Я спросил Гурьева, что это значит? На что истопник мне ответил: что, когда он отворил вьюшку, то заметил конец веревки и начал тащить и, вытащив веревку арш. 30, увидел, что там есть ящик. Тогда они за мной послали. Я взял этот ящик и положил на пол. Ящик и веревка были очень мало замараны сажей, хотя несколько и были. Тогда Гурьев хотел, чтобы этот ящик вынесли из дому и его там вскрыли. Так как я несколько раз был предупреждаем, что на меня хотят сделать покушение, то мне пришла мысль в голову, не есть ли это адская машина. Поэтому я сказал Гурьеву и людям, чтобы они не смели трогать ящик, а сам по телефону дал знать охранному отделению. В то время охранным отделением города Петербурга заведовал полковник Герасимов, ныне генерал, состоящий при министре внутренних дел.

Немедленно приехали из охранного отделения, сначала ротмистр Комиссаров, ныне он заведует жандармским управлением Пермской губернии, а в то время он заведовал самым секретным отделением в охранном отделении, за ним приехал Герасимов, потом судебный следователь, товарищ прокурора, затем директор Департамента полиции и наехала целая масса полицейских и судебных властей.

Ящик этот ротмистр Комиссаров вынес сам в сад и раскупорил его. Когда он раскупорил, то оказалось, что в этом ящике находится адская машина, действующая посредством часового механизма. Часы поставлены ровно на 9 часов, между тем было уже около 11 часов вечера. Тогда, когда он вскрыл ящик и разъединил вспышку, а вспышка должна была произойти посредством серной кислоты, то принес ее в дом и положил на стол около моего кабинета в моей библиотеке. Все начали осматривать эту машину, затем составлять всевозможные протоколы» [79] Витте С.Ю. Избранные воспоминания. 1849–1911 гг. М.: Мысль, 1991. С. 626–627. .

Какая прелесть! Ну прямо как теперь – организаторы покушения ведут следствие по покушению.

Витте на время выехал за границу. Но агент Казанцев решил не терять время зря. Он предложил 22-летнему Федорову, не отличавшемуся особенными умственными способностями, убить человека, якобы укравшего из кассы партии эсеров 80 тысяч рублей и за это приговоренного партией к смерти. 14 марта 1907 г. Казанцев показал Федорову этого человека на улице. Федоров догнал его и 4 раза выстрелил в голову из револьвера.

Убитым оказался редактор «Русских ведомостей», депутат Первой Государственной думы, Г.Б. Иоллос, заслуживший ненависть властей и черносотенцев.

По возвращении Витте из Франции в Петербург Казанцев начал готовить Федорова к новому покушению на Витте. Планировалось метнуть бомбу в автомобиль Витте по дороге в Государственный совет. Время покушения – конец мая – было выбрано не случайно. Правительство нуждалось в поводе для роспуска Второй Государственной думы. Расчет был прост – от Думы предполагалось потребовать резкого осуждения теракта в частности и действий революционеров вообще. Отказ был неизбежен, за чем следовала бы реакция – роспуск Думы. Но на сей раз у Федорова и его приятеля Петрова хватило ума посоветоваться с левыми депутатами Думы. Те пришли в ужас, сообщили рабочим, что Казанцев провокатор, а о готовящемся покушении было сообщено в полицию и самому Витте.

27 мая 1907 г. Казанцев отправился за город начинять бомбы взрывчаткой. Пока Казанцев снаряжал первую бомбу, к нему сзади подошел Федоров и нанес несколько ударов кинжалом.

После убийства провокатора Степанов скрылся в России, а Федоров отправился в Париж, где выступил с разоблачениями перед прессой.

Граф Витте имел тесные связи с правительственными и финансовыми кругами Франции, и он неофициально прозондировал вопрос о выдаче Федорова русским властям. Предоставлю слово самому Витте: «… мне было сказано, что Федоров обвинялся в политическом убийстве, а по существующим условиям международного права виновные в политических убийствах не выдаются; но при этом прибавили: конечно, мы бы Федорова выдали ввиду того уважения, которое во Франции мы к вам питаем, тем более что Федоров в конце концов является все-таки простым убийцей, но мы этого не сделаем, потому что, с одной стороны, русское правительство официально требовало выдачи Федорова, а с другой стороны, словесно передало, что нам было бы приятно, если бы наше требование не исполнили».