Валерий Шамбаров - Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР

Но сами слухи о разбежавшихся защитниках тоже стали серьезной провокацией. По всей Москве развернулись операции, чтобы выловить их. Был объявлен комендантский час. А взвинченную атмосферу еще и дополнительно накаляли. Ночью чьим-то выстрелом из гранатомета был подожжен БТР возле Белого дома. А пресса раструбила о нападении «красно-коричневых» на здание «Итар-ТАСС». На самом деле, это были военнослужащие Таманской дивизии, пошли на поиски еды — а их обстреляли, одного убили, второго ранили. Такие перестрелки возникали и в других местах, 6 человек были убиты за «неподчинение патрулям» — случайные прохожие, пьяные.

А на волне этой раскрученной истерики на следующий день, 5 октября, в «Известиях» появилось «Письма сорока двух». Его подписали культурные деятели либерального толка, как Алесь Адамович, Мариэтта Чудакова, Булат Окуджава, Василь Быков, Белла Ахмадулина, Роберт Рождественский, Лев Разгон, Римма Казакова, Андрей Нуйкин, подписал и изображавший из себя «патриота» академик Лихачев. Они не только одобряли погром оппозиции, но и жаждали крови, расправы, мести. Клеймили защитников Верховного Совета «фашистами», требовали для них самой суровой кары. Призывали запретить «все виды коммунистических и националистических партий, фронтов и объединений», жестоко наказывать за коммунистическую и патриотическую деятельность, закрыть все газеты и телепрограммы подобного направления. Даже профессор истории Университета Флориды В. Солонарь назвал это письмо «возмутительным примером дискредитации политических оппонентов: чтение этого письма и сегодня вызывает вопрос, кто тут больше подобен „фашистам“ — те, кого письмо называет таковыми, или его авторы?» [121].

Да, либералы в данном случае настолько обнаглели и настолько переборщили, что от авторов отвернулись даже многие вчерашние почитатели. А известные диссиденты Синявский, Максимов, Абовин-Егидес опубликовали другое письмо, требуя от Ельцина: «Только отставка. Монастырь. Грехи замаливать». Но в отставку он, конечно же, не подал. О монастыре тем более не помышлял. Он был победителем. Хотя ему все же пришлось сделать скорбное лицо, объявить 7 октября днем траура. Общее число погибших разные источники оценивают от 124 до 187, раненых — от 368 до 437. Но многие исследователи и участники событий считают эти данные далеко не полными, заниженными. Периодически всплывают новые фамилии жертв, не попавшие в составленные списки.

Конечно, произошел самый настоящий государственный переворот. Если провокация августа 1991 г. уничтожила власть коммунистической партии, то октябрь 1993 г. доломал всю систему советской власти. Но при этом потерпела разгром и патриотическая оппозиция. И если любое силовое подавление беспорядков в СССР — в Тбилиси, Баку, Вильнюсе — вызывало яростные нападки западных держав и СМИ, то расстрел законного парламента и его защитников получил от «мировой общественности» полную поддержку. О Верховном Совете указывали, что там не было «здоровой демократии», а действия Ельцина президент США Клинтон вполне одобрил, указал, что теперь «нет препятствий для демократических выборов».

Впрочем, и рисовать упрощенную картину противоборства «хорошего» Верховного Совета с «плохим» Ельциным, как нередко делается в патриотических кругах, было бы совершенно неправомочно. Напомним, что тот же самый Верховный Совет Хасбулатова с ходу ратифицировал Беловежские соглашения и денонсировал договор об образовании Советского Союза (вопреки позиции Съезда народных депутатов СССР). Этот же Верховный Совет принимал программы «рыночных» реформ и утвердил планы приватизации. Поддержал переворот в Чечне, заблокировал попытки Ельцина раздавить в зародыше этот гнойник. И в дальнейшем продолжал защищать его, подпитывать. В Ичкерии уже резали и изгоняли русских, похищали людей, грабили поезда, Дудаев запретил въезд в свою республику российским военным и представителям правоохранительных органов, а Верховный Совет по бюджету на 1993 г. выделил ему 11,5 млрд рублей [56]! С патриотизмом совсем не вяжется…

Нет, российский народ опять обманули, опять раскололи весьма сомнительным выбором — когда правды нет ни на одной стороне. А сейчас, из будущего, стоит задаться и другим вопросом. Могла ли стать гипотетическая победа сторонников Верховного Совета благом для России? Вот уж вряд ли. Слишком разные силы и организации сошлись в их рядах. Хасбулатов, Руцкой, Макашов, Анпилов, Баркашов, Терехов, Бабурин… Коммунисты, национал-патриоты, монархисты, да и просто ренегаты, оказавшиеся обиженными при дележке «теплых мест». Объединяло их только одно — противостояние с Ельциным и его командой. Но без него исчезло бы и их единство. Те же самые группировки схлестнулись бы за власть между собой. Скорее всего, это обернулось бы гражданской войной — так же, как в Таджикистане.

Но и в планы зарубежных режиссеров, в отличие от 1917 г., гражданская война в России не входила. Ее исход был непредсказуемым. И любой вариант, коммунисты или националисты, «мировую закулису» не удовлетворял. Нетрезвый и неумный Ельцин, окруженный иностранными советниками и агентами влияния, получался гораздо удобнее. Чтобы вести разрушение страны надежно, последовательно и под контролем…

От сгоревшего Белого дома и пролитой крови народ сразу же постарались отвлечь, переключить в другое русло. Закрутилась предвыборная кампания — шумная и пестрая, захлестнула телевидение, радиопередачи, газеты. По проекту Конституции, вынесенному на обсуждение Ельциным, предполагалось вместо Верховного Совета создать новый двухпалатный парламент. Верхняя палата, Совет Федерации, составлялась из представителей регионов. По два человека от каждого субъекта Федерации: глава администрации (или президент) и председатель краевого, областного, республиканского парламента (совета). В нижнюю палату, Государственную Думу, половина депутатов избиралась населением напрямую, по одномандатным округам. Другая половина — от партий, сумевших преодолеть пятипроцентный барьер.

Некоторые партии уже существовали, возникали и новые. КПРФ после октябрьских событий пытались было запретить, но оказалось — не за что. Активного участия в противостоянии с Ельциным она не принимала. Зюганов, наоборот, призывал своих сторонников воздерживаться от «противоправных» действий. Появилась даже партия по половому признаку, «Женщины России». А «партию власти» взялся формировать Гайдар вместе с «архитектором перестройки» Яковлевым. Собирали в кучу все прежние либеральные структуры и через две недели после расстрела Белого дома провели учредительный съезд новой партии — «Выбор России» (позже название подкорректировали — «Демократический выбор России»). В нее вошли самые махровые «реформаторы» — Чубайс, министр иностранных дел Козырев, Шумейко, Полторанин, «правозащитники» Ковалев и Элла Памфилова и пр.