Уилбур Смит - Падение с небес

– Значит, еще тогда он сказал тебе, что работает у Дирка Кортни? – строго спросил Шон.

– Нет, сказал, что служит в «Ледибургской сахарной компании», – уточнил Марк.

Шон снова кивнул, уложив белую бороду на грудь.

– Продолжай, – сказал он.

Марк повторил рассказ Пунгуша о смерти деда, о том, как три человека пришли вместе с ним в долину, как «тихий» выстрелил в него, а потом сидел и ждал, когда тот умрет, как они втроем закопали его, ничем не обозначив место захоронения.

Однако Шон покачал головой и нахмурился, а Хобдей пошевелился на диване и попытался сесть. Его распухшая скула задвигалась, слова он произносил невнятно.

– Это все враки, черт меня побери. В первый раз я оказался на Чакас-Гейт три дня назад.

Шон повернулся к Марку, на его исхудалом лице появилась тревога.

– Говоришь, это ты ударил этого человека, ты несешь ответственность за его раны. Как это произошло?

– Когда он явился в долину, Пунгуш сразу узнал в нем человека, который убил Джона Андерса. Я выманил его из лагеря, мы с Пунгушем схватили его и привезли сюда.

– После того, как чуть не убили? – веско заметил Шон и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Мальчик мой, мне кажется, ты поставил себя в очень серьезное положение. Я не вижу никаких, даже самых ничтожных доказательств, чтобы поддержать тебя, никаких улик, которые могли бы убедить кого-либо в суде в твоей правоте… А с другой стороны, ты напал на человека, нанес ему страшные увечья, незаконно похитил его – это по меньшей мере…

– О, у меня есть доказательства! – быстро вставил Марк.

– Какие? – угрюмо спросил Шон.

Человек на диване повернулся разбитым лицом к Шону.

– Черт возьми, он все врет! – решительно заявил он. – Все это вранье…

– Молчи! – махнул на него рукой Шон и снова посмотрел на Марка. – Доказательства?

– Мои доказательства в том, что Дирк Кортни убьет этого человека или прикажет его убить, как только мы отпустим его на свободу.

Оба молча уставились на Марка, явно ошарашенные его заявлением. А он с серьезным видом продолжал:

– Мы все знаем, как обычно действует Дирк Кортни. Он уничтожает все, что стоит на его пути, а этот человек для него теперь очень опасен.

Хобдей смотрел на него не отрываясь, на этот раз глаза его прояснились и загорелись огнем. Разбитые губы задрожали и слегка приоткрылись, демонстрируя черные дыры вместо выбитых зубов.

– Вовсе не обязательно, чтобы этот человек перед нами в чем-то признавался. Ведь он был здесь, в этом доме, со мной и генералом Кортни, то есть в самом логове врагов Дирка Кортни, на его лице явные следы серьезного физического воздействия, и для Дирка Кортни этого будет достаточно. И тогда один телефонный звонок – и дело в шляпе. В общем, что-нибудь в этом роде.

Марк помолчал, потом продолжил:

– Ход мыслей Дирка будет таков: «Раз Хобдей был там с ними, значит он готов сделать заявление под присягой об убийстве Джона Андерса». Мы отвозим Хобдея в город и оставляем его там. Дирк Кортни убивает его, но на этот раз мы будем начеку. На этот раз мы сможем доказать, что он тоже участвовал в убийстве.

– Будь ты проклят! – злобно прорычал Хобдей, стараясь принять сидячее положение. – Это все вранье. Я ни в чем не признавался.

– Расскажи об этом Дирку Кортни. Может, он тебе и поверит, – спокойно проговорил Марк. – Но с другой стороны, если ты выдашь сообщников и станешь свидетелем обвинения, если все-таки во всем признаешься, то получишь от генерала и от закона защиту, от всей силы закона… и мы не станем тебя отпускать.

Хобдей затравленно огляделся, словно искал чудесной возможности улизнуть, но Марк безжалостно продолжал:

– Ты знаешь Дирка Кортни лучше любого из нас, ведь так, а, Хобдей? Ты прекрасно понимаешь, как работают у него мозги. Неужели ты думаешь, что он станет рисковать, надеясь на то, что ты не признаешься? Какая ему от тебя польза в будущем? Ты можешь на него положиться теперь, когда он в тебе сомневается? Ты прекрасно знаешь, что он с тобой сделает, верно? Подумай хорошенько, и поймешь, что у тебя есть единственный шанс остаться в живых – только при условии, что Дирка Кортни надежно упрячут за решетку или повесят.

Хобдей свирепо уставился на него.

– Ну ты и сволочь, – прошипел он сквозь разбитые губы.

И тут его понесло, словно шлюзы открылись, – бурным потоком хлынули ругательства, ядовитая грязь; бессмысленные непристойности повторялись снова и снова, в широко раскрытых глазах Хобдея сверкала беспомощная ненависть.

Марк поднялся, подошел к столу Шона и покрутил ручку телефонного аппарата.

– Коммутатор? – проговорил он в телефонную трубку. – Прошу вас, соедините меня с резиденцией мистера Дирка Кортни.

– Нет! – задохнулся Хобдей. – Не делайте этого!

Теперь ненависть его сменилась диким ужасом; казалось, его разбитое лицо сейчас распадется на части и останутся только разбитые нос и губы.

Марк и не подумал слушаться, и все в комнате услышали щелчок соединения, а потом кудахтанье далекого голоса, искаженного проводами и расстоянием.

– Резиденция его превосходительства, заместителя министра земельных ресурсов мистера Дирка Кортни…

Хобдей кое-как сполз с дивана, доковылял до стола и, выхватив у Марка трубку, с грохотом опустил ее на аппарат.

– Нет, – тяжело дыша от боли и страха, взмолился он. – Прошу вас, не делайте этого.

Он оперся об угол стола, скрючившись и прижав к груди сломанную руку; его изуродованное лицо дергалось. Остальные молчали: и Марк, и Руфь с Шоном – все они ждали, что он решит.

Хобдей повернулся и тяжело поплелся к дивану. Он рухнул на него и почти до колен опустил голову. В тишине слышалось только сиплое, со всхлипами дыхание.

– Ладно, – хрипло прошептал он. – Что вы хотите знать?

Словно просыпаясь от тяжелого кошмара, генерал Кортни встряхнулся, однако голос его прозвучал решительно и бодро:

– Значит, так. Марк, садись в мою машину, пулей жми в город и привези мне адвоката. Я хочу, чтобы это заявление было оформлено надлежащим образом. А я, как мировой судья и уполномоченный по приведению к присяге, засвидетельствую этот документ.

Марк остановил машину на посыпанной гравием подъездной дорожке, ведущей к большому новому дому Питера Боутса на окраине города.

В доме было темно и тихо. Но когда Марк принялся громко стучать в парадную дверь из резного тика, где-то в доме залаяла собака и окно наверху осветилось и со скрипом отворилось.

– Кто там? Что вам нужно?

Со сна голос Питера звучал раздраженно и не вполне разборчиво, как у пьяного.

– Это Марк! – прокричал он в ответ. – Вам надо немедленно ехать со мной!

– Боже мой, Марк, уже двенадцатый час! Нельзя подождать до завтра?