Леонид Пузин - Евангелие от козы [СИ]

Следя за медленно переступающими около куста животными, Урс покрепче перехватил копьё: козы вели себя также, как и вчера — не столько щипали листья, сколько прядали ушами и вертели во все стороны головами. Что? Опять чуют подкрадывающегося леопарда? Но, если так — то?..

Урсу очень хотелось поймать сегодня хотя бы одну козу, однако юноша понимал: если поблизости леопард, то следует думать не об охоте, а о том, как бы побыстрее унести ноги с этого нехорошего места. Будь он один, мог бы рискнуть, пожалуй, и, выследив пятнистого хищника, попробовать разгадать загадку зверя — почему леопард не напал на коз ещё вчера? И что он собирается делать завтра? А что если — да не допустит добрая богиня Ия! — это самка? Которая неподалёку устроила логово для своих будущих детёнышей? И, значит, чтобы избежать смертельно опасного поединка, для ловли коз требуется поискать другое место?

Но как Урсу ни хотелось вызнать замыслы своего зубастого конкурента, юноша в первую очередь думал о безопасном пути домой: сестру следовало скорее отвести в пещеру, обогреть у костра и уложить спать под тёплой медвежьей шкурой. К тому же, приди в голову леопарду вздорная мысль, напасть на них — Пчёлка будет помехой в жестокой битве.

Шум дождя заглушал все тихие звуки, густые заросли не позволяли видеть по сторонам, поэтому, намечая пути отступления, юноша решил положиться не на своё, а на козье чутьё: у рогатых сторожей нюх, несомненно, лучше, чем у него. Скоро этот расчет оправдался: козы вдруг сорвались с места и, перепрыгнув колючий куст, бросились вверх по горному склону. Все — кроме одной. Которая, задней ногой угодив в силок, рухнула, как подкошенная. И сейчас же к беспомощной пленнице метнулась пёстрая тень — леопард. На горле поверженной козы сомкнулись сильные челюсти, несколько раз дёрнувшись, животное затихло — большая кошка получила вожделенную добычу.

Со смесью восхищения и страха Урс следил за смертельным выпадом пятнистого сына их общего Неземного Отца — какая мощь! Быстрота, ловкость, сила! Слава доброй богине Ие, что удалось избежать битвы с могучим хищником! Битвы, в которой, по-честному, у него было мало шансов остаться в живых. Да, через три-четыре весны он, Урс, сможет потягаться с леопардом на равных, а сейчас… как ни был самонадеян юноша, но понимал: сейчас только чудо могло даровать ему победу в смертельном поединке с могучем зверем. Чудо — или их общий небесный прародитель: Великий Отец-Леопард.

По счастью, задушив козу, голодный хищник сразу же приступил к трапезе, потеряв интерес ко всему, кроме сочащегося кровью парного мяса. Можно было, почти не таясь, обойти зверя и вернуться в пещеру. А силки? Что ж, Урс заберёт их завтра. Или оставит на месте: судя по размеру, пожирающий козу леопард был не самкой, а самцом — которому не растить детей и, стало быть, незачем заводить постоянного логова, а можно, следуя за стадами, охотиться на тучных равнинных пастбищах. Так что завтра-послезавтра зверь покинет эти места, и успокоившиеся козы вернутся к любимым кустикам. Короче — домой. Обогреть Пчёлку, зажарить мяса и, наевшись, завалиться спать. К несчастью, за то короткое время, которое потребовалось юноше для принятия этого благоразумного решения, в сердце сестры вызрела прямо противоположная мысль. Неожиданно сорвавшись с места, девочка выскочила на поляну и закричала во весь голос:

— Уходи прочь, драная кошка! Не ешь мою Мемеку!

Обескураженный вопиющим безрассудством сестры, Урс на несколько мгновений потерял способность не только соображать, но и двигаться — время для юноши остановилось, всё окружающее обесцветилось, лишь рвущиеся из сердца слова сохранили значение: Отец-Леопард, защити Пчёлку! Не дай своему пятнистому сыну её обидеть!

По счастью, Отец-Леопард услышал молитву Урса: смущённый неожиданным нападеньем, могучий зверь не бросился на девочку, а лишь грозно зашипел и, защищая добычу, предостерегающе занёс левую переднюю лапу. Испугавшаяся Пчёлка отпрянула в сторону и, сломя голову, кинулась за ближайший куст. Пришедший в себя юноша, закричав, — стой, Пчёлка, там обрыв! — выскочил из укрытия и, забыв об опасности, бросился на помощь сестре. Поздно! Протяжный вопль, — Урсик! — донёсся до юноши снизу, со дна обрыва.

Увидев десятью шагами ниже застрявшую в ветках терновника, орущую Пчёлку, юноша перевёл дух: кажется, паденье не сильно повредило девочке. Склон обрыва был хоть и крутым, но не отвесным, и сестрёнка не столько летела, сколько скользила по вязкой глине. К тому же, терновый куст значительно смягчил падение. А что девчонка наверняка больно оцарапалась об острые колючки — ничего страшного, впредь будет наука.

Успокоившийся юноша, негромко крикнув сестре слова ободрения, глянул на леопарда. Слава их общему Небесному Отцу: прогнав непрошеных гостей, хищник с аппетитом уплетал козу, утратив всякий интерес к беспокойным соседям.

С трудом спустившись по крутому откосу, Урс вытащил из колючего терновника хныкающую Пчёлку, однако, едва он поставил девочку на ноги, Мара громко вскрикнула. Голеностопный сустав на правой ноге сестры распух и зверски болел — скверно! Вывих или даже перелом. Ругая себя за легкомыслие, — только дурак может взять на охоту девчонку! — юноша-Леопард подхватил Пчёлку на руки и бережно понёс домой.

От начала дождей прошло уже полторы луны, а небо не прояснялось: над землями рода Ящерицы висели тяжёлы тучи, сверкали молнии, грохотал гром. Но более всего досаждали детям низвергающиеся из небесных пещер бога-дракона Рарха холодные водопады — ни побегать, ни поиграть, ни подурачиться! Да, первые несколько дней мальчишки и девчонки были настолько рады дождю, что, визжа от восторга, как бешеные носились под упругими водяными струями, не обращая внимания на холод. Ведь дождь — это еда: лягушки, рыба, кролики, антилопы, зебры. В первую очередь — лягушки, которые заводятся уже на второй день после того, как небо начинает орошать землю и пересохшие речные русла до краёв наполняются водой. А вслед за лягушками в реках появляется рыба, затем возвращаются звери — люди-Ящерицы наконец-то отъедаются после голодной зимы.

К сожалению, нет совершенства без изъянов: непрестанно сменяющие друг друга холодные ливни с каждым днём надоедают всё больше — ох, уж этот бог-дракон Рарх! Ни в скупости, ни в щедрости не знающий меры! В зимнюю сушь каплю воды у него не выпросишь, а весной — льёт и льёт.

В десятый раз повторив про себя длиннющий заговор от зубной боли, Клик отодвинул бычью шкуру и выглянул наружу: всё тот же дождь! Как и вчера, и позавчера, и третьего дня — нет! Даже если иссякнут небесные пещеры принявшего облик крылатого Бегемота бога-дракона Рарха, Урсу с Пчёлкой ещё много-много дней не переправиться через широкую, бурную реку. Конечно, если юноша с девочкой нашли убежище на её берегу, а не переселились на Нижние Пастбища, настигнутые внезапным наводнением.