Д Кузиманза - Балкон во вчера и завтра [СИ]

Поразительно, как чтение некоторых сказок и просмотр некоторых фильмов запудривает мозги. Ведь я же нормальный и взрослый человек, но почему-то поверила, что эта штука — магический артефакт! А в ней было не больше магии, чем в аптечке Криса Дюпона. Мне неизвестно, как они действуют? А разве я знаю, как работает, например, телевизор.

Что же теперь делать? Если муж убьёт Кастельмора — а точно убьёт, это слон какой-то бешеный, а не муж — то кто спасёт от важных господ всю нашу компанию в доме Шеров и, главное, меня? Этот конкретный страх усилил мою сообразительность, более того, он здорово добавил мне куражу. Путаясь в юбках, я выбралась из-под стола, увернулась от рук Кастельмора, подскочила к двери, повернула ключ в замке и с криком: «Какого чёрта надо?!» — распахнула дверь. Вернее, я начала было кричать, но рука Кастельмора зажала мне рот.

Мы с бешеным мужем уставились друг на друга, стоя нос к носу: я и невысокий, щупленький человечек, одетый в зелёный бархат. Лицо его покраснело от гнева, глаза дико сверкали, но увидев меня, он чуть не задохнулся от изумления.

— Сударыня… — только и выдавил он из себя.

— Апчхи-апчхи-апчхи! — донеслось из-под кровати.

Будь муж в зелёном поспокойнее, он бы понял, что его всё же обманывают. Но он был так ошарашен и растерян, что изысканно поклонился мне и ринулся вниз по лестнице. Неверная жена, вся в пыли и пухе, выцарапалась из-под кровати.

— Это не мой, — чихая и отплёвываясь, прошипела она. — А где его жена, если не эта мерзавка? В шкафу?

И она отвесила бы смущённому Кастельмору оплеуху, но он ловко, как настоящий воин, увернулся. Тогда бедная женщина кое-как отряхнулась, пронеслась мимо меня, словно фурия — я шарахнулась в сторону — и поскакала вниз по лестнице, за чужим мужем и к выходу из гостиницы. Подумав так, я беззаботно рассмеялась.

И только Кастельмор спас меня…

Он вполне мог отпрыгнуть за шкаф. Но он кинулся ко мне и швырнул за кровать. И упал рядом. Звон в ушах от падения слился с звуком уже второго выстрела. Первый был, когда я еще летела за кровать.

Потом стрелки затопали вниз по лестнице.

— Теперь я верю и вам, и письму, — сказал Кастельмор. — Они стояли на площадке выше.

— Их послал муж? — спросила я, в очередной раз выползая из-за мебели.

— Её муж убил бы меня, но в тёмном переулке, а не так открыто и нагло. Нет, эти два наёмника пришли по пятам за мной, или за вами, или за нами, но не от него.

Меня начало трясти. Я опять щёлкнула по льву и опять ничего не произошло, но теперь даже и сообщений никаких не было. Да, проблемы этого мира стали моими!

— Тогд-да я ухож-жу, — сказала я.

— Согласен, уходить нужно. Но эти молодчики будут ждать нас на улице. Не у порога, конечно, а где-нибудь за углом.

Мне приспичило заплакать. Зарыдать в два ручья. Но не думаю, чтобы Кастельмор стал меня утешать. Поэтому я решила воздержаться — какой смысл?

— А если послать кого-нибудь за охраной? — спросила я.

— Они не пропустят никого. Поймите, они решились напасть днём и в гостинице — значит, им срочно нужно уничтожить или меня, или вас, или нас.

— Но почему они не напали, когда мы шли сюда?

Кастельмор приподнял брови:

— А верно, почему?

Он вдруг кинулся к шкафу и попытался отодвинуть его. Это почти не удалось, но и в образовавшуюся щель хорошо была видна полуоткрытая дверь в соседнюю комнату.

— Вот и разгадка, — сказал он. — Нас подслушали. Значит, они следят за мной очень внимательно и боятся непонятных им встреч.

Вот так. Опасность была буквально в двух шагах, просто удивительно, что эти бандиты не подстрелили нас таким образом. Наверное, они решили, что нам все равно не спастись или что мы ещё не всё рассказали. Я торопливо вытерла слёзы вуалью.

— Не ревите, — поморщился Кастельмор. — Мерзацы думают, что мы в мышеловке? Но я никогда не прихожу на свидание в незнакомое мне место. Пошли!

Он выскочил из комнаты и стал подниматься по лестнице, прыгая через две ступеньки. А я за ним, подхватив подолы юбок до колен. На четвёртом этаже обычная лестница кончалась, но была приставная к двери в стене.

— Это каморка служанки и чулан. Заберётесь?

— Конечно! — но пришлось бросить подолы и взяться руками за перекладины, так что я запуталась таки в юбках и, если бы не Кастельмор, упала бы на первый этаж. Капитан втащил меня наверх, завёл в чулан и открыл дверцу стоящего там шкафа.

— Вот это да! — сказала я, потому что это был не шкаф, а путь на чердак. — Мы пойдём по крышам?

— Зачем же? По чердакам. А, подождите.

Он вернулся и принёс из каморки какой-то свёрток.

— Пошли!

Почти бегом мы отправились в путь по чердакам, которые переходили один в другой, словно кошмарный лабиринт балок, стропил и потайных дверей, за которые я то и дело цеплялась одеждой. А когда я останавливалась и отцеплялась, Кастельмор подгонял меня. Скоро мне стало казаться, что мы уже давно вышли за пределы Аркадии и идём по какому-то анекдотическому туннелю среди лесов и лугов. Но выглядывая в окошки, я видела крыши, крыши и крыши.

На утомительный путь к спасению от убийц я не обижалась и не досадовала. Если бы была Франсуазой Шер, то пела бы от восторга, что негодяи-киллеры будут глупо ожидать, а потом безнадёжно выслеживать нас. Но я госпожой Шер только звалась. И с ужасом думала, что мои родители могут в любой момент позвонить мне, чтобы рассказать, как отдыхает Алёнка. А я не отвечу. Раз, второй, третий. Сегодня, завтра, послезавтра…

— Сейчас мы выйдем на улицу. Переоденьтесь!

Мы стояли перед очередной потайной дверью. Кастельмор подал мне свёрток, который всё это время нёс.

— Мерзавец видел вас только сквозь вуаль, — продолжал он, — да я ещё закрыл часть вашего лица ладонью. Он почти не слышал вашего голоса. Но по одежде вас узнают.

Я догадалась, что он говорил о человечке в зелёном, рыкавшем в гостинице, как носорог.

— Разве это был не муж?!

— Давайте предполагать самый плохой вариант: он сообщник убийц.

Я сняла лохмотья, в которые превратила верхнюю юбку и кафтан госпожи Шер, и надела залатанное платье и потрепанный чепчик. Переодеваясь, обнаружила на себе что-то вроде корсета, но очень свободного. Ладно, буду надеяться, что если что-то и спрятано, то в нём, а не в верхней одежде.

— Перчатки, — сказал Кастельмор.

Ах, как не хотелось мне прятать их в карман нижней юбки!

— Не забывайте, если кто-то их увидит — это может стоить вам жизни, — предупредил Кастельмор. — Лучше спрячьте их здесь.

— Не увидит, — ответила я, а сама подумала: «Хоть бы эта штука опять заработала. Интересно, как пополнять счёт?»

— Что это вы надумали?

Я недоумённо посмотрела на Кастельмора, а потом на свёрток у себя в руках. Кафтан и платье я свернула, закатав в них шляпу и собиралась всё это отнести в дом Шеров. Больше всего я переживала за шляпу: обязательно помнётся!