Дмитрий Пучков - «Рим». Мир сериала

Тут надо по поводу XIII легиона пару слов сказать. Теодор Моммзен, например, доказывал, что XIII парный легион не ходил никуда с Цезарем и что вообще его создал только Октавиан Август, потому что, по мнению Моммзена, легион был создан в 6 году до н. э., а мы говорим сейчас о 49-м. Но в 109-й книге Тита Ливия из «Истории от основания Города» и в «Записках о гражданской войне» самого Цезаря однозначно сказано, что XIII легион был. И мне кажется, что доверять Цезарю можно несколько больше, чем Моммзену. Уж, наверное, Цезарь помнил номера своих легионов, а каких-то особых резонов врать по этому поводу у него вроде и не было.

Д. Пучков:А Моммзен чем при этом мог руководствоваться? Это позднейшая вставка какая-то?

К. Жуков:Это из критики источников исходит. Но вернемся к Помпею. С точки зрения арифметики, простой логики и римского закона Помпей абсолютно прав, потому что у Цезаря было около пяти тысяч солдат, а может, и меньше, ведь легион номер XIII только что вернулся с Галльской войны, конечно понеся потери. А новобранцы наверняка еще не все были в строю – короче говоря, около пяти тысяч человек и какое-то количество конницы. Помпей теоретически располагал вдвое большим количеством солдат: он два легиона забрал у Цезаря по окончании Галльской войны под предлогом борьбы с парфянами. Кроме того, только из Рима и его окрестностей можно было набрать очень серьезное войско. Да еще сам город – это мощнейшая крепость. И пятью тысячами его штурмовать? Абсолютно невозможно. В свое время на пике славы Ганнибал не осмелился этого сделать. После всех своих побед при Тразименском озере, при Каннах, когда ему была открыта дорога на Рим, он понял, что штурмовать его не сможет.

Д. Пучков:То есть не потому, что Ганнибал был лох и не догадался взять Рим приступом. Это было непросто, да?

К. Жуков:Да. А далее логика римского закона: кто такой Юлий Цезарь? Проконсул, причем, по мнению сената, со спорными полномочиями. Как только проконсул пересекает Рубикон с войском, он автоматически становится Hostis Publicae, то есть врагом общества, врагом народа. И это было бы для него исключительно опасно. Один его легион, даже составленный из ниндзя и терминаторов, просто растворился бы среди всех этих бесчисленных городов-крепостей, расположенных вокруг Рима. Они перестали бы его пускать, закрывали бы двери перед ним, и ему каждый город пришлось бы штурмовать – на это никаких сил не хватит. Общество должно было буквально всколыхнуться, тем более что все прекрасно помнили Луция Корнелия Суллу, который совсем недавно проводил аналогичные мероприятия, и все знали, чем это закончилось.

Д. Пучков:Как скажут в следующей серии, «когда в город заходил Сулла, дома можно было красить кровью».

К. Жуков:Помпей рассчитывал, что он автоматически будет считаться защитником отечества, потому что находится в Риме, его поддерживает сенат и не он, в конце концов, куда-то вторгся, – у него вообще тут легионов нету, по крайней мере прямо сейчас. У Помпея все в рамках закона, а у Цезаря с точки зрения закона позиция слабая, и народ должен был от него отвернуться. Но это только в теории, потому что Цезарь, как выяснилось, понимал ситуацию несколько глубже. Он очень хитрый был.

Но вернемся к фильму: Цезарь двигается по солнечной зимней Италии – аж завидно, черт возьми: у нас май хуже, чем у них январь. Идет на Рим. Он отправляет Луция Ворена и Тита Пулло с конницей на разведку, напутствовав: «Никаких грабежей и поджогов!» Попутно им выдают в тубусе воззвание, которое нужно зачитывать гражданам. И, по словам Марка Антония, который там неподалеку на лошадке катается, «если не будет сопротивления, езжайте прямо в Рим и приколотите к воротам сената».

Это все странно с точки зрения истории: во-первых, непонятно, к каким воротам сената нужно было это воззвание приколотить, потому что у сената не было постоянного здания. Ну ладно – куда-нибудь да приколотили бы. Нужно было сказать что-то вроде: на форуме приколотите – там люди бывают. Во-вторых, несмотря на всю свою лихость, Цезарь не был идиотом, военную топографию он знал на пять с плюсом, а переть от Рубикона сразу на Рим было бы в самом деле самоубийством. Цезарь бы на такое, конечно, не пошел. Ему нужно было занимать сначала ключевые города в собственном тылу, которые обеспечивали бы дорогу на Рим, подвоз продовольствия, поступление подкреплений и в случае чего – отступление. Если бы он этого не сделал и пошел сразу на Рим, это был бы конец. Помпею не понадобились бы даже какие-то большие силы, нужно было всего лишь послать в тыл Цезарю пару когорт верных солдат, которые гарантированно закрыли бы два каких-нибудь ключевых города. Когорта маленькая, дойдет быстрее, чем большое войско. И все, Цезарь попадет в крайне непростое положение. Поэтому Цезарь не пошел на Рим. Первым делом он пошел в Аримин, современный Римини, который находится на побережье Адриатического моря. Это Восточная Италия.

Д. Пучков:Я там был.

К. Жуков:А я нет.

Д. Пучков:Там хорошо. Там памятник Цезарю стоит.

К. Жуков:А Марк Антоний то ли одновременно, то ли чуть позже, но по крайней мере в очень сжатые сроки захватывает Ареццо (это античный Арецций, центр Тосканы, Флорентийская губерния). Таким образом берутся под контроль две точки, контролирующие дороги на Рим: приморская и центральная. И только взяв опорные пункты, Цезарь стал угрожать Риму, причем угрожать специфически: он сел в Аримине, расположил там временную штаб-квартиру и вступил в очередные переговоры с Помпеем (вообще весь свой поход, пока они с Помпеем еще непосредственно не схлестнулись на поле боя, Цезарь постоянно разговаривает с ним о мире). Что интересно, Помпей тоже соблюдает видимость приличий и присылает Цезарю некие извинения, мол, как так получается, я не понимаю, но получается вот так.

Ну и в-третьих, пехотный центурион Ворен, какой бы он ни был крутой, как обрыв, вряд ли получил бы под командование легионную конницу.

Д. Пучков:Потому что привык сражаться пешком?

К. Жуков:Конница – это вспомогательный контингент из союзников. Во времена Цезаря при легионе имелась одна алла, то есть 10–12 турм по 30–32 всадника. Каждой турмой командовал декурион, декурион примус, то есть первый декурион. У каждого подразделения был свой штатный кавалерийский командир, опытный, прошедший с этими парнями огонь, воду и медные трубы. Чтобы пехотинец вдруг оказался во главе конницы? Как?

Д. Пучков:На дорогом коне.

К. Жуков:Тем более что в маршевой колонне ему лошади по штату не полагалось, он пешком топал. А тут у него вдруг появилась кобыла, и он в пехотном доспехе оказался во главе всадников. Куда он дел свой щит? На кого-то повесил, что ли, или, может, в обоз сдал? Ну и уж точно совершенно там не могло быть простого легионера Пулло, потому что ему категорически никакой лошади не полагалось. По фильму он рядовой.