Д Рублёва - Величайшие русские пророки, предсказатели, провидцы

Автор описания жизни Корейши А. Ф. Киреев вспоминал: когда он достиг совершеннолетия, отец вздумал его женить, и они вместе облюбовали невесту по имени Федосья. Но поскольку отец Александра Федоровича не начинал никакого важного дела без благословения Корейши, то он и по поводу сына послал в больницу записку со словами: «Благословите, Иван Яковлевич, рабу Александру вступить в брак с рабою Федосьею!» На вернувшейся записке Корейша карандашом написал такой ответ: «Не с Федосьею, а с Анной». А. Ф. Киреев не придал ему никакого значения, тем более что дело шло полным ходом. Но оно как-то само собой расстроилось, а спустя ровно два года Александр Федорович Киреев совершенно случайно женился на Анне.

В 1855 году А. Ф. Киреев заболел холерой, и помощь врачей ничего не давала. Состояние его было критическое. Отец Александра Федоровича, бывший в отъезде, вернулся домой, когда сын его уже был в бессознательном состоянии, — и он без промедления помчался к Ивану Яковлевичу. Буквально вбежал к нему с призывом о помощи. Корейша хладнокровно заставил его сесть и начать расплетать рогожный кулек. Как взволнованный отец ни возражал, Иван Яковлевич был непреклонен. И они вдвоем больше часа расплетали кулек. Длинным мочалом, которое в итоге получилось, Корейша наказал отцу обвязать по животу больного сына и еще влить ему в рот «маслица от Иверской Божьей Матери». Федор Киреев всю дорогу пребывал в страшной тревоге, боясь, что может не застать сына в живых. Когда же увидел, что состояние его не ухудшилось, обрадовался и сделал все по словам Корейши. И Александр Киреев моментально крепко заснул. Посреди ночи он проснулся «уже в полной памяти», чувствуя при этом, что хочет есть. На следующий день ему стало гораздо лучше, и спустя пару дней он был полностью здоров.

А. Ф. Киреев привел немало случаев прорицаний, сделанных Корейшей, и исцелений, которые иначе как чудесными не назовешь. Еще он записал устные рассказы разных людей, которые, так же, как и он с отцом, посещали Ивана Яковлевича, — свидетельства того, как юродивый не только помог им, но и совершал чудеса. Несколько из них приводятся ниже.

Корейша однажды заставил Киреева-старшего вместе с ним разбивать бутылки и измельчать в порошок стекло. Отскочивший осколок нечаянно порезал щеку отца Александра Федоровича. Взяв щепоть смешанного со стеклянным порошком песка, Иван Яковлевич потер им щеку Федора Киреева. После заживления раны на коже не осталось ни следа.

Одно время, когда Киреев-старший «лишился занятий», семья пребывала в крайне тяжелом положении. Дошло до того, что нечем было платить за квартиру и не на что покупать еду. Было заложено и продано все, что было возможным заложить или продать. Федор Киреев совсем упал духом. Когда он, по своему обыкновению, поехал к Ивану Яковлевичу, Александр Федорович получил на имя отца какую-то бумагу в запечатанном конверте. По возвращении Киреев-старший рассказал, что почти все время визита просидел безучастно, а перед уходом его Корейша подобрал с пола клочок бумаги, разорвал его на мелкие кусочки и сунул в карман жилета Федора Киреева, запретив их вынимать в Москве и наказав посчитать в том городе, где он дело кончит. И больше не добавил ни слова, так что Киреев ушел, ничего не поняв. Оказавшись же дома и вскрыв конверт, он, повеселев, объявил, что ему поручают привести в порядок какие-то дела в Коломне и что за это обещано хорошее вознаграждение. Через полторы недели после приезда в Коломну, именно в тот день, когда он окончил дело и получил за работу по договору 1 800 рублей, Федор Киреев вспомнил о клочках бумаги в жилетном кармане. При подсчете оказалось, что их ровно восемнадцать.

Один богатый господин замыслил масштабное строительство. Ему предлагали землю участками разной площади. Придя к Корейше, он спросил совета, сколько всего земли купить ему для застройки. Иван Яковлевич сказал: больше трех аршинов не понадобится. В том же году этот господин скончался.

Киреевым помогал по хозяйству слуга по имени Артем, подмосковный крестьянин. Он некоторое время внимательно прислушивался к рассказам Киреева-старшего про Корейшу, особенно в те дни, когда тот навещал блаженного. И вот однажды, набравшись смелости, слуга попросил барина взять его с собой к Ивану Яковлевичу. Оказалось, Артем с сыном у себя в деревне новую избенку строили, однако у них не было денег, чтобы закончить дело, и слуга хотел обратиться за помощью к Корейше. Федор Киреев взял его с собой. Когда вошли к Ивану Яковлевичу, он сказал, что привез с собой своего слугу Артема и что тот хочет попросить денег на избенку. Покивав согласно, Корейша сказал, что надо знать размер избы, и добавил, чтобы Артем лег на пол навзничь, а сам он прикинет. Слуга Киреевых лег, а Иван Яковлевич принялся ползать на коленях около него, измеряя его рост. После того, как закончил, велел визитеру подняться. Тот встал и снова обратился насчет помощи. Корейша ответил, что помощь ему ни к чему, и без него избенку выстроят, и отправил Артема восвояси. Когда барин и слуга вернулись, Федор Киреев стал рассказывать домашним про визит, Артем же тем временем отправился за водой. Вернулся он с пригоршней серебра: идя к бассейну, находил монеты, и на обратном пути тоже подбирал. Отправленный еще куда-то с поручением, он опять вернулся с горстью серебра. Утром следующего дня за ним приехал сын, и Артем поехал с ним на несколько дней в деревню, посмотреть выстроенную избу. Слуги не было неделю, а потом снова приехал его сын и рассказал, что вскоре после приезда из Москвы Артем заболел и скоропостижно скончался.

Пришла как-то к Ивану Яковлевичу бедно одетая, но благородная на вид женщина. Нуждаясь настолько, что не могла сама заплатить за вход к блаженному, она скромно встала у входа, не решаясь ни о чем просить Ивана Яковлевича при посетителе, которых в тот день набралось особенно много. Кто-то сердобольный за женщину эту положил в кружку двадцать копеек, а между тем богатая дама поднесла в дар Корейше аршин дорогой шелковой ткани за ценный совет, полученный накануне. Взяв ткань, блаженный передал его благородной наружности беднячке и сказал, чтобы та ее продала и купила детям хлеба. Зарыдав, женщина рухнула на колени. Оказалось, что женщина с детьми своими из-за страшной нужды не ела ничего три дня…

Иван Яковлевич Корейша провел в Преображенской больнице сорок три года. Когда достигнул уже глубокой старости, читаем в книге у А. Ф. Киреева, он, уступая горячим убеждениям своей племянницы, супруги диакона, и с тем, чтобы ей угодить, написал какому-то высокопоставленному лицу прошение следующего содержания: «Обратите милостивое ваше внимание на Ивана Яковлевича, исходатайствуйте ему свободу из больницы на чистый, прохладный воздух, к родной племяннице моей диаконице Марии. За таковое ваше милосердие воздаст вам Бог и Господь и Дух Святый, во Единой Троице славимый! Аминь».