Д Рублёва - Величайшие русские пророки, предсказатели, провидцы

На месте кельи, в которой Прохору было видение Богородицы и даровано чудесное исцеление, построили больницу с церковью во имя чудотворцев Зосимы и Савватия Соловецких. В одном из приделов нашел место алтарный столик, который послушник Прохор собственноручно смастерил из древесины кипариса. В последующее время, после освящения придела, он практически постоянно принимал причащение в этой церкви.

В течение восьми лет Прохор послушничал в Саровской пустыни, до тридцати двух лет. Такой возраст считается началом зрелости, а для него он обозначил начало монашеского пути.

13 августа 1786 года Прохором Мошниным был принят иноческий постриг и при посвящении получено новое имя — Серафим (Пламенный). Спустя год монаха Серафима рукоположили в иеродиакона. И Господь продолжал утешать и укреплять его в подвигах благочестия чудесными видениями. Серафиму иногда являлись святые ангелы при церковных служениях. А однажды на Страстной неделе в храме, когда шла Божественная литургия Великого четверга, узрен им был Иисус Христос, как пишет святитель Дмитрий Ростовский в «Житиях святых», «во образе Сына Человеческого во славе, сияющего, светлее солнца, неизреченным светом и окруженного, как бы роем пчел Небесными Силами: ангелами, архангелами, херувимами и серафимами. От западных церковных врат шел Он по воздуху, остановился против амвона и, воздвигши руки Свои, благословил служащих и молящихся. Затем Он вступил в местный образ близ царских врат».

На тридцать девятом году жизни отец Серафим был рукоположен в иеромонаха и спустя некоторое время добровольно стал жителем пустыни. Он поселился в небольшой келье среди густого соснового леса, в нескольких километрах от обители, куда приходил лишь в субботние дни — ради причащения. Но и высоким подвижничеством не был он огражден от нападения разбойных людей. Грабители, повстречав его в лесу, стали требовать денег, которые он якобы получает от мирян, его посещающих. Серафим отвечал, что денег не имеет никаких, и был яростно избит злыми людьми. И хотя он обладал недюжинной телесной силой и держал топор в руке (перед появлением разбойников он занимался рубкой дров), Серафим не стал сопротивляться вовсе, помня слова Иисусу Христа о том, что все, кто взял меч, от меча и погибнут.

Он всю ночь пролежал в беспамятстве в своей келье, доползя до нее с великим трудом. Наутро кое-как поднялся и доковылял до обители, где ему пришлось остаться. Страдания его были жестоки настолько, что он не мог принимать ни воду, ни пищу, и так продолжалось восемь дней. Осмотревшие его врачи удивились, что он вообще выжил. Избивая отца Серафима, грабители проломили ему голову, сломали несколько ребер, все его тело было покрыто жестокими ранами. И вот он снова «забылся и уснул тонким, легким, спокойным сном», в котором ему были явлены Богородица Пресвятая и апостолы Петр и Иоанн Богослов, как и тогда, когда он страдал водянкой. Божья Матерь прикоснулась к голове преподобного Серафима, и ему было даровано выздоровление.

В течение пяти месяцев со дня избиения отец Серафим проживал в обители, а потом, почувствовав, что в силах пустынножительствовать, опять удалился в свою лесную глушь, где в 1807 году им был возложен на себя подвиг молчальничества. Серафим Саровский прожил в безмолвии три года, по истечении которых он вернулся в обитель и там сразу, говоря словами Дмитрия Ростовского, подъял на себя новый, труднейший подвиг затворничества. В строгом затворе он пребывал пять лет. Подвижничество преподобного Серафима позволило ему достичь великой душевной чистоты, высшие же дарования духовные, как то: учительство, прозорливость, чудотворение и способность к исцелению стали его удостоением от Господа Бога. Подобные способности не могли оставаться без должного применения. И по Вышней воле, снова явившейся ему во время чудесного сна Богородицей, было велено отцу Серафиму, чтобы он принимал у себя людей, которым требовались наставление, утешение, руководство и исцеление. Вслед за этим началось исполнение им подвига старчества.

Старцем Серафимом все посетители были принимаемы охотно и с радушием, он вел беседы, кратко наставлял и благословлял. Он был неизменно участлив, обращался к посетителям ласково, говоря им «радость моя», «сокровище мое», и это располагало их к нему. Ну а любовь, которая от него исходила, и помощь, которую от него реально получали, влекла в Саров все больше и больше людей.

Ранняя обедня и восемь часов вечера служили границами того промежутка времени, в течение которого к старцу могли свободно входить посетители. Тот, кто входил к нему впервые, не мог миновать дубового гроба в сенях, сделанного отцом Серафимом для себя из деревесного ствола, непременно натыкался. Рядом с гробом старец часто предавался молитве, никогда не забывая о существовании иного мира. В маленькой келье печки не было, свет в ней давали одна лампада, многочисленные свечи у икон и два крошечных окна. Спал старец на мешках, в которых были песок и камни, вместо стула использовал часть срубленного дерева. Келейный сосед предостерегал старца: так много горящих свечей в такой тесноте — это опасность большая. На это Серафим Саровский отвечал: «Пока я жив, пожара не будет, а когда я умру, кончина моя откроется пожаром».

Многие жизнеописания старца содержат рассказ о прибежавшем в монастырь «простом крестьянине» с шапкой в руке и с растрепанными волосами, который с отчаянным видом принялся искать отца Серафима. Ему указали, куда идти. Когда он его отыскал, крестьянин рухнул на колени перед старцем и вскричал:

— Батюшка! У меня украли лошадь, и я теперь без нее совсем нищий. Не знаю, чем кормить буду семью. А ты угадываешь, говорят!

Отец Серафим помог крестьянину подняться на ноги и ласковым голосом сказал, чтобы он оградил себя молчанием и поспешил в село такое-то.

— Когда будешь подходить к селу, — продолжал старец, — свороти с дороги вправо и пройди задами четыре дома: там ты увидишь калиточку. Войди в нее, отвяжи свою лошадь от колоды и выведи молча.

Крестьянин с радостным чувством без промедления побежал вон из обители. Лошадь свою он отыскал в том месте, которое ему было указано.

Однажды «туристское» любопытство привело в Саровскую пустынь заслуженного и орденоносного генерал-лейтенанта. Пройдясь гоголем по обители, экскурсант при полном параде уже хотел было удалиться, когда ему при выходе встретился знакомый помещик. Завязалась беседа, и выяснилось, что генералу не знаком лично старец Серафим. Помещик принялся настоятельно советовать собеседнику своему посетить старца в его келье. В конце концов уговоры возымели действие, и генерал позволил-таки повести себя к отцу Серафиму. Когда посетители вошли к нему, старец шагнул им навстречу и поклонился генералу в ноги. Помещик, понимая, что его присутствие будет лишним, вышел в сени, и уже спустя несколько минут из кельи до него донесся генералов плач.