Джон Норвич - Краткая история Франции [litres]

История гибели принца необычна. В 1872 г. родители отправили его, тогда шестнадцатилетнего, в Королевское военное училище в Вулидже изучать артиллерийское дело. (Бонапарты всегда были артиллеристами.) Он закончил училище седьмым в своем выпуске из тридцати четырех человек, но первым в искусстве верховой езды. Затем, в 1879 г., началась Вторая англо-зулусская война, и принц видел, что все его друзья и сослуживцы отправляются в Африку. Его, конечно, не призвали, но он твердо решил ехать со всеми. Он обратился к матери, говорил, что никогда не сможет вернуть трон, если будет вести себя как обычный человек, ему нужно продемонстрировать, что он обладает силой и мужеством, достойным его предков, а война предоставляет такой шанс. Эжени совсем не хотела, чтобы ее единственный сын рисковал жизнью в Африке, но он настаивал, и она с неохотой пообещала обсудить с королевой такую возможность. Виктории тоже не понравилась эта идея, но в итоге она сдалась. Да, сказала английская королева, мальчик может поехать в Зулуленд; но он должен оставаться в безопасности за линией фронта и ни в коем случае не появляться в районе боев. Королева дала распоряжения по этому поводу главнокомандующему лорду Челмсфорду.

Первая англо-зулусская война завершилась разгромом британцев. 22 января 1879 г. британский отряд примерно в 1800 человек атаковали у холма Изандлвана зулусские войска численностью около 20 000 человек. Зулусы были вооружены в основном ассегаями и обтянутыми кожей щитами. Британцы имели новейшие винтовки системы Мартини-Генри и два семифунтовых полевых орудия, но испытывали острую нехватку боеприпасов, поэтому их быстро подавили, оставив на поле боя 1300 убитых британских солдат. Челмсфорду ничего не оставалось, как только отступить из Зулуленда для восстановления своих войск. Именно в этот период из Британии прибыло пополнение, в составе которого находился принц империи. Тогда же был разработан план новой кампании: британская армия снова вторгнется в Зулуленд 1 июня.

Принц, который был обязан, к своему великому неудовольствию, состоять в разведывательной части, быстро заскучал. Вечером 30 мая он предложил своему командиру до наступления основных сил произвести разведку первых десяти миль [ок. 16 км] территории (дневной переход, поскольку армия в качестве транспорта использовала воловьи повозки) и выбрать подходящее место для лагеря на первую ночь. Предыдущий отряд разведчиков, подчеркнул он, уже доложил, что в этом районе зулусов нет, поэтому никакой опасности не будет. Звучит невероятно, но разрешение было дано – при условии, что с ним пойдут три-четыре младших офицера под командованием капитана Джалеля Брентона Кэри. Группа выступила верхом ранним утром, а к полудню британцы нашли прекрасное место для привала у небольшого вади, сухого русла реки. Спешившись, они отпустили лошадей пастись, а сами устроились выпить кофе и выкурить по сигарете, как вдруг услышали звуки выстрелов: импи [191] Давнее собирательное числительное у зулусов, применяемое, насколько я смог выяснить, к любому количеству. В этом случае мы, по всей вероятности, говорим примерно о сотне. зулусов выскочили из высокой травы в нескольких ярдах от них. О сопротивлении не могло быть и речи; единственной надеждой оставалось хватать лошадей и пришпоривать их до безопасного места. Всем, кроме принца, это удалось. А он, безусловно лучший наездник в отряде, обычно легко вскакивавший в седло лошади, бегущей мимо него, на этот раз попытался ухватиться за луку, но поймал только кобуру, притороченную к своему дешевому африканскому седлу, и ремень кобуры быстро оторвался. Остальные успешно ускакали, остановили коней за небольшим холмом в сотне ярдов от места – и увидели, что лошадь принца скачет к ним без всадника. Все сразу поняли, что надежды нет; им оставалось только возвратиться в штаб и доложить о трагедии.

Легко себе представить реакцию штаба. Королева лично отдала приказ ни при каких обстоятельствах не подвергать риску жизнь принца – и вот он стал первой потерей в новой кампании. К вади немедленно отправили поисковый отряд. Тело нашли быстро. Из одежды на нем остался лишь один носок, из восемнадцати ран ни одной не было в спину. Не вызывало сомнений, что при трагедии подобного масштаба требуется найти козла отпущения. Выбор пал на несчастного капитана Кэри. Его обвинили, совершенно несправедливо, в неоказании помощи боевому товарищу в трудную минуту, предали военно-полевому суду и уволили из армии [192] К счастью, когда известие достигло Англии, поднялся такой шум, что королева приказала провести расследование, и Кэри был оправдан. Он умер в Индии в 1883 г. .

Королева Виктория, понятно, восприняла известие о гибели принца с гневом. Эжени была убита горем (она обожала сына), но встретила удар мужественно. Он был солдатом, сказала она, а солдаты, бывает, погибают. Однако в первую годовщину его смерти она приехала к тому вади (сложности ее путешествия даже трудно себе вообразить) и отслужила там панихиду. Она привезла с собой черенки деревьев из Фарнборо и посадила как можно ближе к тому месту, где погиб ее сын. Вскоре по приказу королевы Виктории место отметили небольшим памятником из великолепного белого мрамора. Он и сейчас стоит там в окружении группы явно английских деревьев – маленький кусочек Гемпшира в африканском вельде [193] В столетнюю годовщину этой истории, в 1979 г., я делал телевизионный документальный фильм для ВВС. Сто лет назад гибель принца подробно освещали в Illustrated London News. Публикация сопровождалась замечательными ксилографиями с фотографий, сделанных на месте сразу после печального события. За прошедшее время окрестности совершенно не изменились, только выросли деревья императрицы Евгении, и появился памятник королевы Виктории. В самом вади можно даже найти отдельные камни, изображенные на ксилографиях столетней давности. .

После сдачи императора в плен Бисмарк и прусский главнокомандующий генерал фон Мольтке просили его подписать предварительный вариант мирного договора, но он отказался. Наполеон сказал, что уже не имеет права ничего подписывать, мирные переговоры относятся к компетенции французского правительства, теперь возглавляемого регентом, императрицей Евгенией. Однако это правительство тоже прекратило свое существование, а 4 сентября депутат Леон Гамбетта провозгласил в Парижской ратуше Третью французскую республику. Тем временем война еще продолжалась. Зная, что прусская армия теперь движется на Париж, который соответственно очень скоро окажется на осадном положении, французы создали Правительство национальной обороны. Председателем стал генерал Луи Жюль Трошю, а Гамбетта занял посты военного министра и министра внутренних дел. Для защиты столицы собирали всех: удалось набрать примерно 60 000 солдат, вернувшихся после Седана, около 90 000 жандармов (в основном из территориальных) и бригаду в 30 000 моряков, к которым можно добавить 350 000 необученных членов Национальной гвардии. В целом получилось около полумиллиона человек.