Николай Пахомов - Святослав, князь курский [Proza.ry]

Доводы подействовали и остудили самые жаркие головы. Решили выбрать позицию получше.

— Вон у того леска нужно встать, — указал десницей в боевой кожа-ной рукавице на окраину соснового бора Петрила Микулич. — И место просторное — есть где полки наши расставить без теснения, и возвы-шенность будет у нас, а Юрию придется вести рать свою по заснежен-ному низинному полю.

— Быть по-твоему, — согласился с разумными доводами своего ты-сяцкого князь Всеволод и приказал новгородцам занять возвышенность у леска.

«Разумно, — мысленно одобрил решение обоих воинских начальни-ков Святослав Ольгович, внимательно осмотрев окрестности. — Вполне разумно».

Совершив на глазах у противной стороны умелый маневр, новго-родцы заняли выгодные позиции и стали выкликать ростовцев на бой. Однако последние сразиться с ними не спешили. Наоборот, князь Юрий прислал к Всеволоду переговорщиков о примирении. Всеволод и рад был замириться, да новгородцы мира не хотели, а жаждали битвы, наде-ясь на скорую и легкую победу, поэтому мирные переговоры были от-клонены.

— Глупо, глупо, — не одобрил действий новгородцев Святославов воевода Петр Ильин.

— Почему же? — удивился Святослав, не менее самых ретивых нов-городцев жаждавший сечи.

— Да устали воины наши после столь длительного пути, а ростовцы стоят на своей земле, защищать будут свой кров и очаг, своих жен и деток, а потому сражаться будут упорно. Да и не знаем мы, какие не-ожиданности припасли они нам, какой такой камень вытащат из-за па-зухи… Ты бы предложил князю и новгородским воеводам запасный полк сотен так в пять в лесу на всякий случай спрятать… чтобы было кому и тыл наш стеречь от греха подальше, и свежими силами стать для сечи… на случай нужды.

Предложение старого тмутараканского и черниговского воеводы было разумно, и Святослав поспешил с ним к новгородским воеводам. Тысяцкий, выслушав Святослава, согласился, но остальные воеводы воспротивились, чуть на смех не подняли.

«Ну и черт с вами! — мысленно ругнулся в сердцах Святослав и на-стаивать на своем предложении не стал. — Поступайте, как знаете».

Куда умнее самоуверенных и необузданных новгородцев поступил ростовский князь. Видя, что переговоры ни к чему не привели, Юрий Владимирович ближе к ночи призвал в шатер свой воеводу Короба и приказал ему, как только ночная темь ляжет на поле и укроет обе рати от взоров друг друга, взять с собой человек пятьсот конных ратников и тайно, обойдя лес, имея при этом новгородцев одесно от себя, притаить-ся в засаде. Чтобы утром, прямо с рассветом, когда Юрий поведет свои полки через заснеженное поле, ударить неожиданно на новгородцев с тылу.

Ничего на это не сказал старый и опытный вояка, лишь криво ух-мыльнулся. Без слов было понятно, что он замысел князя понял, одоб-рил и исполнит его в лучшем виде.

Утро следующего дня началось с того, что княжеские сигнальщики задули в медные трубы, призывая новгородские войска к построению. Те поеживаясь от холода, начали становиться в «стенку».

— Что-то восток сегодня кровав, — взглянув на небесный свод, ска-зал воевода Петр Ильин Святославу, садясь на подведенного ему отро-ками серого, в яблоках, коня. — Наверное, быть кровавой жатве…

Из-за крепкого мороза, щипавшего нос и щеки и превращавшего выдыхаемый влажный воздух в иней, воевода, и так седой как лунь, во-обще стал похож на сказочного волхва-кудесника или лесовика: из-за серебристого инея на бровях и усах блестят черными угольями глаза да торчит шишкой красный нос.

— Да это из-за леса, — обведя окоем очами, отозвался довольно бес-печно Святослав, — оно солнышко скрадывает, вот и кажется, что небо с восхода красное… Ну, а что жатве быть, то быть… Как же в сече крова-вой жатвы избежать? Не избежать. Вопрос лишь в том, кто снопы пова-ленные поднимать будет… кто урожай собирать станет?..

Но довести разговор ни князь, ни его воевода не смогли: с проти-воположного края поля на новгородцев уже двигались густые толпы пеших ростовцев, суздальцев и владимирцев, прикрываясь выступив-шими вперед стрельцами из луков.

— Стрельцы, вперед! — скомандовал князь Всеволод своим новго-родцам. И тут же из стоявших полков по заранее установленному ряду выступили лучники и щитоносцы, прикрывавшие их своими большими щитами.

— Что-то комонных у князя Юрия сегодня вроде бы меньше, — гля-дя из-под ладони на ростово-суздальские полки, скорее себе, чем своему князю, молвил воевода Петр. — То ли вчера, считая, ошибался, то ли Юрий конницу решил придержать… или еще какую хитрость приду-мал…

Тут к Святославу подъехал на соловом коне посадник Иванко, не дав своим появлением воеводе Петру полностью высказаться, а Свято-славу «переварить» в своей голове сказанное.

— Пора, князь! Чело уже тронулось.

Действительно центр новгородского воинства, возглавляемый лич-но князем Всеволодом, не дожидаясь, когда лучники завершат свое дело и возвратятся в боевые порядки, скорым шагом двинулся навстречу ростовцам, оглашая окрестности боевым кличем: «Новгород и святая София!». А навстречу же им с поля, все нарастая и нарастая в силе и мощи, неслось: «Ростов! Суздаль!».

Следом за передовым полком князя Всеволода тронулся и полк правой руки, ведомый тысяцким Петрилой.

— Раз пора, то пойдем! — взмахнул Святослав мечом, отдавая приказ своим дружинникам и приданным ему новгородцам к бою.

Новгородцы ринулись на ростовцев и смяли чело их рати. Дружине Святослава, поддержанной новгородскими конниками, удалось про-биться до вражеских знаменосцев и сразить их, опрокинув на снег стя-ги. Ростовцы дрогнули и стали пятиться. Казалось, еще мгновение, и ростовцы побегут, подставив новгородцам свои спины для ударов.

— Ломи! Вали! Наша берет! — орали новгородские ратники, крика-ми поднимая у себя боевой дух и пугая противника.

— Поднаддай! — вторили им их товарищи, заглушая стоны раненых и умирающих.

Но тут случилось то, что никто уже не ожидал: в спину новгород-ским полкам ударили конники ростовского воеводы Короба.

— Бей! Круши! — рубя мечами и топорами, поражая копьями и бу-лавами ошеломленных и растерявшихся новгородцев, кричали, раздирая рты в утробном крике ростовцы.

Новгородцы дрогнули и побежали, бросая оружие и срывая тяже-лые доспехи, забывая о своей удали и чести. Все! Полков новгородских больше не было, сгинули полки, осталось только обезумевшее стадо людей.

Только конники Святослава из черниговской дружины, да дружин-ники князя Всеволода из личной охраны, к которым прибились тысяц-кий Петрила и посадник Иванко, еще продолжали яростно сражаться в окружении врагов. Но вот пал посадник, с которым князь Святослав так и не успел как следует сведаться. Вскоре смертельно ранен в грудь вра-жеским копьем был и тысяцкий. Не выдержал прямого удара железного жала наконечника копья германский панцирь — гордость тысяцкого — подвел владельца.