Николай Пахомов - Время бусово

— В жизни, сотник, всякое бывает, — констатировал данный факт волхв, — ибо неисповедимы пути Творца Сварога, по воле которого все происходит или же ничего не происходит. Что же касается несчастного семейства, то я склонен считать, что оно погибло от голода или же от диких зверей, коих множество в придонских степях. А если из детей предателя воеводы еще кто-то жив, то буду молить Сварога, чтобы жиз-ненные пути присутствующих не пересекались с их путями, если они выжили. Ничего хорошего от таких встреч быть не может…

— Это еще почему? — насторожился Злат, хотя последние слова волхва на Буса, кажется, никакого впечатления не произвели, а сотник Аслан лишь бегло взглянул на Златогора.

— Да потому, что дурная кровь брата предателя и убийцы, а также его отца — пособника еще скажется. И не только скажется, но станет искать пути к отмщению, причем, самые, что ни на есть коварные и подлые…

От слов волхва повеяло чем-то неприятным и опасным, что про-должать дальнейшую беседу всем как-то расхотелось. Поэтому некото-рое время двигались молча, уныло покачиваясь на конях в такт их раз-меренных шагов.

— Однако, интересно, — вновь первым нарушил молчание Злат, — если они живы, то сколько им сейчас лет. Ведь они намного старше нас.

— Лет на десять — самое меньшее, — отозвался сотник Аслан, кото-рого, по всему видать, также не оставили в покое дела минувших дней. — Старшему, почитай, теперь уже и за тридцать стукнуло. А что?

— Да так, — замялся Злат. — Вдруг действительно судьба сведет на узкой дорожке столкнуться. Так хотя бы знать, от кого что ожидать…

— А Злат молвил верно, — задумчиво поддержал младшего брата Бус. — Закон крови требует мщения. Даже если кровь эта — кровь измен-ника… Как-то раньше об этом даже и не мыслилось.

— Княжичи, — посчитал нужным вмешаться волхв, видя, что разго-вор уходит совсем в ненужное русло, — а не кажется ли вам, что мы не совсем подходящую тему для обсуждения нашли. Как говорится, начали за здравие, а окончили — за упокой! Предлагаю сменить тему на более интересную. Кто против?

Против смены темы разговора никого не оказалось.

— Вот и хорошо, — подвел итог волхв молчаливому согласию с его предложением и стал рассказывать о природе и других достопримеча-тельностях беловежского края.

Всадники, на время забыв про жару, со всем вниманием предались слушанию поучительных историй.

Посольство встречал сам князь Белой Вежи, бывший воевода Ра-тай, давний знакомый русколанского князя Дажина. С тех самых пор, когда Дажин еще не был женат, а свою будущую суженую Ладуню ви-дел только во дворе киевского князя Щека. Причем не девицей, а еще девчушкой. Боги отмерили ему долгую жизнь, так как в свои восемьде-сят лет он был бодр и расторопен. Впрочем, время тут не обошло князя стороной: вместо буйных волос, когда-то украшавших его голову, све-тилась проплешина-лысина, а окладистая борода его — словно степной ковыль по осени — была пронзительно серебристой, окладистой и пу-шистой.

Не раз и не два случались веча в Белой Веже, не раз и не два сво-бодолюбивые русичи выбирали на них князя, и каждый раз сходились на том, что князем быть на очередной срок Ратаю. Уже и сыновья Ратая имели своих сыновей, а те обзавелись своими, но каждый раз беловеж-цы вновь и вновь выбирали себе в князья Ратая, помня его старания для всего роду-племени, справедливость совершаемого им суда и ряда, опыт и мудрость не только в ратных делах, но и в бытовом укладе сородичей. Не раз и не два Ратай и сам просил вече отпустить его на покой, а в кня-зья избрать кого-нибудь помоложе, мотивируя это тем, что он уже стар годами и не так ловок в бранном деле на поле, что молодые легче на подъем, и силушка в них играет, да и время пришло им вершить дела и ряд рядить как с соседями-русичами, так и с теми, кто в друзьях никогда не ходил. Но каждый раз, покричав изрядно, выбирали его.

Буса и его брата Злата Ратай опознал безошибочно. Возможно, по горделивой осанке обоих, а еще чем-то неуловимо напоминавших сво-его отца Дажина в его сравнительно молодые годы, когда они встреча-лись в Белой Веже по столь знаменательному случаю — предательскому убийству бывшего князя беловежцев — Рустама.

— Здравы будьте, княжичи! — без подобострастия, но как равных себе приветствовал Ратай знатных гостей.

— И тебе, князь, долгих лет жизни и здоровьица по воле Сварога, — поздоровались Бус и Злат с Ратаем, троекратно расцеловавшись, как того требовал обычай русичей. — И детям твоим, и внукам со всеми их чадами и домочадцами долгие лета, — добавили почти в один голос пу-тешественники.

— Настоящие степные орлята! — восхищался Ратай, трогая то одно-го, то другого княжича. — Смотрите, жена, дети, чем не орлы, чем не соколы!

Жена беловежского князя, женщина преклонных лет, однако, зна-чительно моложе самого Ратая, — по всему видать, не первая уже супру-га князя-долгожителя, — принаряженная по такому случаю в алый сара-фан из плотной синьской ткани — паволоки и светлого плата, наброшен-ного поверх русых, заплетенных в косы, волос, а также десяток крепких мужичков в длинных светлых рубахах с расшитыми воротникам, еле сходящимися на загорелых бычьих шеях их обладателей, и темных пор-тах — сыновей и внуков беловежского князя — с неподдельным интере-сом рассматривали гостей.

Не забыл Ратай за прошествием стольких лет, наполненных быто-выми и ратными волнениями, волхва Златогора и сотника Аслана. Осо-бо тепло поздоровался он с ними.

— А ты, волхв, как мне видится, совсем не постарел за эти годы, — радушно похлопывал еще крепкой жилистой рукой беловежский князь по спине волхва Златогора. — Только Сварог серебра добавил в твои кудри и бороду. А я, вот видишь, — указал он на свою плешь, — остался совсем без кудрей. Голова, что та Луна: светится, но не греет…

— Не знаю, не знаю, — улыбался Златогор, искренне радуясь встрече с беловежским князем и его семейством, — по мне, так ты, князь, совсем не постарел. Все такой же молодец, каким я тебя узнал тридцать лет тому назад. А я… Что я: годы гнут к земле-матушке! Но держусь, хоть и скриплю, как старое древо на ветру…

Обменявшись приветственными словами и шутками, оба рассмея-лись. Легко так, душевно, как смеются только добрые друзья, давно не видевшие друг друга и радующиеся встрече.

Пока Ратай здоровался с прибывшими гостями из Кияра Антского, его младшие дружинники и слуги, следуя ранее полученному указанию, разобрали притомившихся лошадей путешественников, чтобы отвести их в тенистые стойла, напоить и задать свежего корма в ясли. Потом помогли воинам Буса освободить от поклажи заводных лошадей, после чего, стреножив, отогнали их пастись на ближайший луг, как менее ус-тавших от похода.