Александр Кутыков - Берега светлых людей

Роальд сотоварищи ожидали того, с кем можно было бы завести речь, и постепенно осознавали: пребывали -недавно исполнительным дополнением у одних, кем же станут в сей тараканьей тьме?..

Рядом послышались призывные возгласы. Обступившая готов толпа расступилась. Северяне ждали выхода, но, судя по всему, идти предлагалось им. Прямо перед собой они увидели группу всадников на белых скакунах, выделявшихся на фоне тёмной массы. По обе стороны образовавшегося прохода зажглись смоляные факелы. Смола потрескивала и, жужжа, капала.

Роальд прогарцевал по коридору к главарям и стал, щурясь, оценивать одежды, определяя, кто же тут самый-самый. Ему адресовали несколько фраз, он ничего из сказанного не разобрал, и тогда его щедро одарили громким, отвратительным смехом, натужно выдавливавшимся надсаженными в сражениях гортанями. Светлые, тёмные, чуть раскосые и красно-рыжие азиаты в упор пялились на стушевавшихся гостей, в числе коих лишь Роальд оставался невозмутимым.

— Народ вы развесёлый, а понять человечью молву не в состоянии!

Кто-то из послов донёс толпе смысл этих слов. Выкрики вокруг стали стихать. Довольно скоро воцарилась тишина, которая ровно столько же скрывала в себе нелюбезности, сколь и громкий смех за минуту до того. Ант в накидке из ирбиса и кусков лисьих шкур повернулся к гостям боком и демонстративно задрал нос.

— Приблизься, человек-ящерица! — один из бывших у халан послов позвал Роальда, величая его так потому, что главарю лицо гота с множеством шрамов напомнило испещрённую природой морду ящерицы. — Эдмир желает говорить с тобой!

Когда Роальд с достоинством подъехал, тот же неотступный посол передал вопрос вожака:

— Чего вы ищете у меня? Отчего это так вдруг покинули Лехрафса? Испугались нас?!

— Поход Лехрафса, к большому нашему сожалению, закончен. Он спешит отдыхать. А мы отдыхать не любим! — сообщал гот, и посол перевёл его слова вождю. Последний продолжил допрос:

— Там стоят твои отряды — ты хотел напасть на меня тёмной ночью?!

Роальд презрительно повёл по чуткой публике холодным взором. Тогда вождь, не сбив с толку гостя, не уязвив того ничем, проговорил:

— Если я пойму, что вы подосланы ко мне, чтобы навредить, прикажу привязать вас всех к хвостам моих самых быстрых коней. Если же скажете что-то меня достойное, посмотрю, как с вами быть.

Такой тон коробил гордого Роальда, но он, дабы выпутаться из пренеприятнейшего положения, стал подыскивать нужные слова. Из окружения Эдмира, что внимало диалогу, никто пока вмешиваться не спешил.

— Я, может быть, и не твой друг, но цель перед нами стоит одна и та же. Тебе ведь нужна земля?

— Земля, с которой можно собирать добычу, нужна всем.

— Тебе самому какая земля нужна?

— Давно я не отвечал на глупые вопросы... Ты понимаешь, как рискуешь, ящерица, когда так говоришь со мной?

Роальд без паузы пояснил:

— Я видел город, я видел поля с хлебом — мне и моим людям такая земля нужна — ухоженная и кормящая.

Антский вожак после такого складного откровения внезапно потерял нить беседы, занервничал, глазки его в свете факелов заблестели, как у лисицы. Он засомневался в правильности перевода и недовольно глянул на толмача. Не умея скрыть раздражение, спросил:

— Ты знаешь эти земли, этот город и его друзей?

— Друзей у города немного. Наши друзья ждут нас в городе. А земля, если мы её заберём, будет общей, — заявил упрямец Роальд. — Вы даже не знаете, как вы удачливы, что встретили нас, за той рекой несметных! — выкрикнул он громогласно.

Эдмир стал шептаться со своими советчиками на белых скакунах. После визгливым заявил:

— Хорошо. Беру тебя и твоих людей. На рассвете подойдём к Дону, и вы увидите, сколько людей со мной...

Готы возвратились к своим отрядам на опушке у края ложбины. Роальд никак не мог освободиться от засевшего в голове хвастливого заявления вождя насчёт численности антского войска. Сводное полчище готов и сериванов с нетерпением ждало их. Они слышали и протяжный гул несметного количества людей в темноте, и громкий смех во время встречи. Что они сами тут делают — для многих из них теперь представилось загадкой. Но возврата к Лехрафсу уже быть не могло. Жить без войны эти люди не умели, и пусть чужая война не слишком радовала их, но она давала призрачный шанс их благородному, по их мнению, существованию.

Рассвет показал антов во всей силе. И сами анты, не таясь, любовались собой. Их было так много, что открытое поле неподалёку от берега Танаиса заполонила их конница совершенно. Какая же добыча смогла бы удовлетворить эдакое воинство? Наверняка посуда им не нужна, не потребны и дома уютные. Коней у них тоже в достатке. Город Лехрафса, Ас-град, Фанагория... Что им делать с ними — разграбят, разорят да пожгут? Ценности ведь надо уметь ещё и приспособить к себе, к своим запросам! Поселятся в домах и станут ухаживать за наделами?.. Займутся охотой и торговлей?.. Нет, нет и нет!

Конечно, им не дойти до римских пределов — для такого серьёзного предприятия всё же пока маловато их. Но Северное Причерноморье ещё поплачет горючими слезами. И без них тут всегда хватало хищников — и пришлых, и своих... Всяк бес набирается здесь силы, чтобы потом устремиться на запад!

Антский вождь всё время посматривал в сторону Роальда. Когда перед воинством распростёрлась ширь-река, Эдмир вызвал гота к себе.

— Здесь никому не переплыть. Выше есть изгиб и там узко. Веди своих людей за мной, — со знанием дела распорядился он.

Тон главаря не был уже таким резким, видимо уверовали анты в неких неисчислимых союзников за Доном. Люди на белых конях по-прежнему в разговор не вмешивались. И Роальд понял, что степной вожак чем-то сильно озабочен. Окружение его — крикливое и глазастое — выглядело растерянным.

— Лехрафс ушёл, лодок и плотов нет, — сбив дыхание, перевёл суетливо толмач. — Народ тоже сбежал. Хаты сожжены — не отыскать и брёвнышка.

На то Роальду ответить было нечего... Анты на белых конях не переставали пытливо следить за ним. Не понимая, чего им нужно, Роальд пронзительно глянул на вождя. Тот сглотнул и спросил северянина:

— Говоришь, корабли, каких много, ваши?

— Корабли должны быть где-то в порту города, — сообщил гот.

— А кто им дал команду плыть туда? — вожак, а затем толмач махнули вверх по течению. Роальд, не задумываясь, сказал первое, что пришло на ум:

— Нас с ними нет — они от пришедшего Лехрафса и уплыли.

Анты, понятия не имевшие ни о кораблях, ни о манёврах их и возможностях, ему поверили.

Роальд возвратился к своим, решив пока о кораблях не упоминать: он-то знал, что корабли подняты выше для атаки и вящего манёвра — если анты знают брод или узь, то халаны и подавно! В случае неприятельской переправы к плывущим сподручней поспешать сверху, нежели, тужась, подниматься. Изрезанное шрамами лицо гота приобрело цвет серого камня. Будь как будет — неужто моряки не признают своих?.. Может быть, у Кантеля имелась другая причина поднять флот? Маловероятно, но Роальд надеялся и на это...