Александр Кутыков - Берега светлых людей

Лехрафс вышел к ночному кострищу и сказал посланникам, чтобы передали главарю своему о раздумье халанского царя. Для почёта и для сопровождения их царь отрядил своих людей. Послам дозволено было сесть верхом, и проводы наглядно показали совершенно изменившееся отношение к антам. На том ничего определённо не решив, но и более не вздоря, расстался Лехрафс с непрошенными азиатами. Время должно было всё расставить по своим местам. До схватки нужна отсрочка.

Находясь на почтительном расстоянии от царского шатра, заговорщицки настроенная верхушка готов никаких подробностей происшедшего не знала. Об опасности какого-то там племени они и не задумывались всерьёз, потому и не обратили внимания на церемонию ночных проводов представителей невнятного народца. К досужему до любого воинственного предприятия Роальду подбежал воин с косицей и доложил:

— Ушли. И провожатые с ними. Вниз по ложбине огни горят — там они и стоят.

— Чу! На коней не садиться. Все туда, а мы туда! — Роальд руководил дерзкой операцией.

Готские и сериванские отряды, не поднимая шума, просочились краем халанского стана в сторону дороги, приведшей армию на эти поляны. В темноте отдыхавшим перед вхождением в родной город не было видно, что там за шевеление. Многие подумали, что их царь приводит в исполнение какой-то тайный план в связи с появлением антов. Мол, так надо... Полеглись почивать, скрываясь от жужжащей камарильи.

Те, кто лицом к лицу сталкивался с бунтарями, без задних мыслей спрашивали о непонятном брожении. Готы и сериваны запросто ответствовали — к городу-де идём, а там, возможно, и домой уже подадимся... Ответы были слишком прямолинейны и просты, чтобы можно было заподозрить заговор и измену, хотя дело обстояло именно так.

Северяне искали встречи с антами, собираясь стать ядром другой армии. Грезилось им решать задачи по собственному усмотрению ради незримых, но грандиозных целей. Надоели варягам всяческие передышки, замирения, туманные межклановые разборки...

Роальд и десяток бойцов с ним по-волчьи бесшумно неслись краем чащи, высоко поднимая ноги и обе руки клином держа перед глазами. Роальд прислушивался к цокоту копыт рядом ехавших антов с провожатыми, определяя, когда начать с ними сближение. Вскоре неспешные всадники отстали от них, и готы озаботились находившейся где-то недалеко цепью часовых. Они и не подозревали, что провожатым наказано проследовать до самого антского лагеря и оценить обстановку по месту. Но северяне в лесу — что рыба в воде: нет для них задач неразрешимых... Со стороны, откуда шёл заметный отряд своих переговорщиков и гостей, цепь обязана быть особо чуткой.

— Кто? Зачем идёте? — внезапно окликнул готов один из двух сторожей, прятавшихся за кустами. Второй поднёс сигнальный рог ко рту.

— Я — Роальд. С готами на разведку. Коняг комары, небось, заели?

В тот же миг, спокойно сблизившись с часовыми, готы стащили всадников наземь и оглушили увесистыми кулаками. Халан с рогом не успел и воздуха набрать.

Нахлобучив островерхие колпаки халан, двое из штурмовой группы влезли на коней и открыто поехали наперерез конникам, сопровождавшим антов. Определив, что количество отряда и не собирается уменьшаться, ловкачи не отставали, решив действовать по ситуации.

Два всадника-гота встали на пригорок так, чтобы скупой свет блёклой пока луны выделил их на фоне сумрачного пейзажа. Рядом с двух сторон залегли остальные, спрятав под телами готовые к схватке мечи: луна хоть и не яркая, но отшлифованная сталь широкими гранями всё равно ловит её лучи.

...На вопрос — вы, что ли, последние? — двое вершников продолжали тихий разговор между собою, очень увлечённые. Ответ и не предусматривался — акцент немедленно вызовет подозрение. Молчание — золото!..

Халаны, ругая болтунов и не ожидая подвоха, подъехали — шишаки на заговорщиках ослабили их осторожность. Далее всё произошло молниеносно. Ощутимых преград исполнению задуманного не было — так внезапно устремлённая бурей к земле тяжеленная лесина всё сокрушает на пути своего падения. Лишь кони антов, валясь с подрубленных ходулей, издали короткий испуганный визг, а затем от нестерпимой боли — грудное, страдальческое ржание. Шестерых халан зарубили на месте, а двое конных готов не дали устрашённым антам бежать. Роальд с остальными добили трёх лошадей, а четырёх пучеглазых лошадок держали за поводья.

Увлекая в ложбину сбитых с толку антов, готы пытались донести, что они такое сотворили и что в дальнейшем собираются делать. Халан-то поймёт анта, домыслив знакомые слова, так же халан общается и с готом, но готу с антом без помощи толмача не обойтись. Неймут анты объяснений горячечных — и всё тут!

Щекотало восприятие степняков краснобайство готских словесников, но не укладывалось в понимании. Был бы случай иной — осерчали бы анты, теперь же — сомлели окончательно. У Лехрафса в шатре, выкладывая козыри свои, были они побойчей... Только сообразив, что влекутся в направлении своих, немного пришли в себя. И засветились огонёчки на дне мглистой ложбины, да опять непонятное и пугающее представление: чёрный массив леска совсем рядом заходил ходуном, затрещал каждой веточкой — вышла и затихла полночная конница. Сверху с уступа дознавались: Роальд или нет? Роальд ответил, затем приказал к себе вниз не спускаться, но смотреть в обе стороны и бдеть пуще зоркого ястреба.

А в стане Лехрафса наконец-то случился переполох. Всё же какого-то умника осенило: союзники союзниками, а командование оповестить надо!..

Гуды ворвался к Лехрафсу, оттолкнул благосклонных женщин, не дал до конца увешать царское тело гремящими бусами. Вместо нежных губок ухо Лехрафса царапнула сальная борода. Царь вскочил, сорвал с себя погремушки, чтоб накрыться для начала от комаров. Велел немедля собрать оставшуюся армию, одел доспех и ожидал, пока оседлают коня.

Через короткое время, окружив в одночасье лишённых покоя горожан, халаны вышли в сторону Танаиса. Лишних звуков не издавая, всматриваясь в темь, жестами торопили спотыкавшуюся толпу — мол, спешите же!..

Отстав от посаженных на коней послов, готы тесно сплотились. Роальд ехал верхом на оставшемся четвёртом, сильно трясшемся от пережитого страха, скакуне. Его дрожь передалась и наезднику. Роальд пытался угадать, как велико полчище новых союзников. При подъезде к сокрытому в теснине стану случилось расстройство — по единичным огонькам численность неизвестного войска не впечатляла и не обещала стать вескою подмогой...

Вот уж и первые анты подошли к ночным скитальцам. Перекидывались словами со своими, из вражьего расположения прибывшими, приближались к их спутникам, притекали, полонили диковинных гостей. Готы увязли в толпе, приток которой не ослабевал. О, боги-предки, сколько же их?!.. Раскалённый к ночи добела лунный диск высвечивал бесконечное шевеление, кое заполняло собою всю ложбину и путало размахом. Определить навскидку, сколько тех антов, никто не мог — вдали так же восстал гул, так же тасовались полуслепые отряды. Но и то, что было зримо, наверняка превосходило армию Лехрафса!