Юлия Латынина - Христос с тысячью лиц

Именно это и произошло во многих списках «славянского Иосифа». «Акрид» нет в шести из тридцати имеющихся списков, но в большинстве списков переписчик, верный наследник Епифания, ничтоже сумняшеся, в одном из мест, не выдержав, приписал: «И всякого животного гнушаться ясти. И всяку неправду обличаше. И на потребу ему быша древяные щеполъкы, и акриды и мед дивии » {573}.

Наш бедный переводчик даже не заметил, что акриды не только противоречат духу текста, который несколько раз повторяет, что «дикий муж» питался только побегами деревьев, но и прямо противоречат информации, сообщенной ровно строчкой выше: а именно, что «дикий муж» гнушался есть животного.

Точно так же трудно представить себе, что такой переписчик выдумает эпизод с Симоном Ессеем, который обличил «дикого мужа».

Дело в том, что «ессеи» отсутствуют среди действующих лиц Нового Завета, там есть только иродиане, книжники и фарисеи. Поздний христианский переписчик не будет выдумывать «ессея». В его картине мира такой персонаж отсутствует. Он или вовсе незнаком с этим словом, или, если он учен и многоязычен, знаком с ним только в изложении отцов церкви, для которых «ессеи» являются еретической сектой, соблюдающей иудейский закон и веровавшей в Иисуса Христа, ветвь Давидову, отрасль Иессееву, откуда, собственно, и происходит ее название. Эти «ессеи» также когда-то являлись весьма воинственными и резали в переулках всех тех христиан, которые не соблюдали иудейский закон, «от этого-то они и получили свои названия, будучи прозваны одними зилотами, а другими – сикариями» {574}.

Иначе говоря, христианский переписчик не будет выдумывать сцены с участием непонятного ему «ессея», он лучше возьмет фигуру из стандартного репертуара Нового Завета – фарисея или иродианина.

«Мирные ессеи» – это специфическая примета пропаганды Иосифа Флавия, фейковый конструкт, созданный им по тому же рецепту, по которому потом христианская пропаганда создала ранних «мирных христиан». Эпизод противостояния некоего Симона Ессея и «дикого мужа» – это классический образец пропаганды Иосифа Флавия, призванный отмести всякие подозрения о родстве ессеев и «дикого мужа» драматическим и наглядным способом.

Но самой драматической частью нашей истории является, безусловно, предсказание Иоанна Крестителя о том, что тетрарх Филипп потеряет и жену, и владения и что они перейдут его брату Ироду Антипе.

Дело в том, что это поразительное по своей силе прорицание в корне неверно.

Из текста славянского Иосифа можно заключить, что тетрарх Галилеи Ирод Антипа по смерти своего брата Филиппа в 34 г. женился на его супруге Иродиаде (которой на тот момент стукнул 51 год) и унаследовал его владения.

Это – совершеннейшая неправда. Легенда о прорицании попросту путает двух сыновей Иродов: тетрарха Филиппа, который правил Трахонеей и Голанитами и который умер около 34 г. н. э., и другого Ирода, сводного брата Антипы от дочери первосвященника Симона Боэта. В «Иудейской войне» Иосиф ничего не рассказывает об этих Иродах, но спустя двадцать лет в «Иудейских древностях» он рассказывает эту историю с деталями, которые не оставляют сомнений в ее достоверности.

Иосиф пишет следующее: «Во время одного путешествия в Рим он [Ирод Антипа] заехал к своему сводному брату Ироду, который родился от дочери первосвященника Симона. Влюбившись в жену брата, Иродиаду (она была дочерью их общего брата Аристобула и сестрою Агриппы Великого), он рискнул предложить ей выйти за него замуж. Иродиада согласилась и сговорилась с ним войти в его дом, когда он возвратится из Рима. При этом было условлено, что Ирод прогонит дочь Ареты» {575}.

Дальше Иосиф сообщает, что когда дочь Ареты, царя набатейского, узнала об этой истории, она сбежала к отцу, который и пошел в отместку на Антипу войной. Эту войну Антипа проиграл из-за казни им Иоанна Крестителя.

Точно так же автор предсказания ошибается и насчет наследства. После смерти Филиппа его владения отошли не брату Антипе, а императору Тиберию. Впрочем, Тиберий скоро умер, и новый император, Гай Калигула, передал их еще одному представителю дома Ирода – своему любимцу Ироду Агриппе, который до этого момента жил в Риме, не владел ничем и был в долгах как в шелках, что не мешало ему ссужать Калигуле огромные суммы {576}.

Таким образом, легенда о предсказании «дикого мужа» не только сложена, как обычно, задним числом, но и путает все, что можно. Тетрарха Филиппа она путает с частным римским гражданином Иродом, а тетрарха Ирода Антипу – с фаворитом Калигулы Иродом Агриппой.

Откуда же взялось это изумительное по своей неточности предсказание?

Мы можем сделать простое предположение: из рассказов пророка Бануса. Стажируясь у мирных ессеев, Иосиф Флавий слышал от них большое количество фольклорных рассказов о мудрости «дикого мужа». Разобраться в хитросплетениях относительно различных Иродов нелегко нам и сейчас, а уж сектантам в иудейской пустыне спустя 20 лет после описываемых событий – и подавно.

Они знали, что Ирод Антипа был женат на жене своего брата, что он развелся с дочерью набатейского царя. Они знали, что царь этот начал против него в 36 г. войну, которую он проиграл из-за казни Иоанна Крестителя.

Все эти события слились для сектантов в одну и ту же историю, которую и воспроизвел в наспех сметанном на живую нитку арамейском варианте «Иудейской войны» Иосиф Флавий.

Впоследствии, когда он писал «Иудейские древности», он много общался с проживавшим на правах частного гражданина в Риме Иродом Агриппой II, что сильно улучшило его познания в генеалогии бесчисленных Иродов. Ирод Агриппа, без сомнения, и указал ему на ошибку.

Сама по себе эта история с ошибочным предсказанием была бы не так важна, если бы не одно «но». Ессеи, рассказавшие Иосифу эту историю, перепутали все детали.

Но они перепутали их именно потому, что Иоанн Креститель был казнен после смерти Филиппа и накануне войны Антипы с набатеями, – иначе говоря, около 36 г. Именно эту дату смерти Иоанна Крестителя косвенно подтверждают и «Иудейские древности», в которых говорится, что Ирод Антипа вступил в войну с набатейским царем Аретой в 36 г. н. э. и что, по общему убеждению, он проиграл ее из-за смерти Иоанна. «Иудеи же были убеждены, что войско Ирода погибло лишь в наказание за эту казнь, так как Предвечный желал проучить Ирода» {577}.

Таким образом – и это еще один наш важнейший вывод, – хронология славянского Иосифа радикально расходится с евангельской. Согласно «Евангелию от Луки» Иоанн Креститель был современником Иисуса и был казнен за год до него. Согласно славянскому Иосифу Иоанн начал проповедь за поколение до Иисуса, а казнен был в 36 г. н. э. – примерно в то время, напомним, в которое был отправлен с позором в отставку прокуратор Иудеи Понтий Пилат и в которое, как мы предполагаем, и был принят Сенатусконсульт против христиан.