Юлия Латынина - Христос с тысячью лиц

В гоисов, проповедовавших Христа, веровали потому, что они позиционировали себя как Спасители и Целители, которые умеют лечить больных, воскрешать мертвых и обещают вечную жизнь.

Так же, вполне реалистично, выглядят сцены победы над Сатаной. Надо только иметь в виду, что победой над Сатаной было обращение любого язычника, а также любой экзорцизм, любое исцеление и даже любое осквернение языческого алтаря – любимый вид спорта христиан. Достаточно было разбить алтарь или изгнать беса – и ты уже победил Сатану.

Так же – исключительно реалистично – «Деяния» описывают реакцию облагодетельствованных язычников на тщетные попытки миролюбивых христиан спасти их грешные души. Родители новообращенных христиан негодуют. Мужья обращаются в суд. Царь Миздай, проконсул Вариан, проконсул Эгет и любые другие персонажи, столкнувшись с христианами, неизменно называют их «колдунами», гоисами. Первосвященник Анания, даже погрузившись по шею в землю, продолжает упорствовать и хулить имя Иисуса Христа. «Выдай обманщика, выдай волхва!» {392}– это обыкновенный крик, который поднимает толпа, когда в город приходит святой . «Пошли за Сифором и тем колдуном, который прячется в его доме, и казни его», – требует царь Миздай {393}.

Кроме того, как мы уже замечали, апостолы явно ничего не знают о том, что они распространяют христианство только среди униженных и оскорбленных. Они проповедуют бедность, но это не значит, что они проповедуют бедным.

Апостол Петр проповедует римскому сенатору Марцеллу. Апостол Иоанн обращает претора Ликомида, претора Андроника и богачей Аттика и Евгения. Апостол Андрей обращает в христианство богачей Экзооса, Медиаса и Николая и даже двух проконсулов. Апостол Фома обращает царевичей и цариц. Апостол Павел обращает в христианство вдову понтийского царя Антонию Трифену. Апостол Филипп – богача Ирея.

Разумеется, многие из этих «обращений» выдают желаемое за действительное, но сами по себе эти наивные тексты описывают modus operandi христианских проповедников куда точнее, чем позднейшие велеречивые проповеди.

Богатый ученик, а особенно ученица, были предпочтительней бедного ученика уже размером имущества, которое они готовы были предоставить в распоряжение своего нового духовного отца. Любая секта всегда стремится заполучить в свои ряды прежде всего влиятельных и богатых сторонников, и христиане, специализировавшиеся на богатых женщнинах, рабах и евнухах, не представляли собой исключения.

Мы можем даже предположить, что нешуточные преследования, которые разъяренные мужья или родители обрушивают на голову гоиса, обратившего их жену/сына/дочь, связаны не столько с воздержанием последних от секса, сколько со строжайшим требованием ранних христиан передавать в распоряжение секты все движимое и недвижимое имущество обращенного. Мы легко можем понять причину их недовольства, не прибегая к гипотезе о вселившемся в родственников Сатане. Жалобы разъяренной семьи были, как мы увидим в других книгах, действительно одной из главных причин преследований христианских гоисов .

Во многих вышеперечисленных «Деяниях» имеется еще одна любопытная особенность. Для них, как и для всех гностических текстов, характерен резкий дуализм. Сатана в них является Богом материального мира, а евреи являются детьми Сатаны. «Их законы даны беззаконным Змием» {394}. Однако Сатана далеко не всегда отождествляется с Богом Ветхого Завета.

Очень часто дело обстоит ровно наоборот – евреи являются детьми Сатаны, потому что они отступили от своего настоящего Бога. Филипп и Фома подчеркивают в своей беседе с Иисусом, что они евреи. Фома и Филипп цитируют пророков {395}, Апостолы проповедуют в синагогах {396}и строят синагоги {397}, а сын Сатаны со своими спутниками, которых побеждают Филипп и Фома, оказываются не кто иные, как те самые пятьдесят египетских змей, которых пожрал посох Моисея.

Все эти тексты отражают разные литургические практики. Одни общины причащаются вином, другие – только водой. Филипп и его ученики – строгие веганы, не признающие даже хлеба {398}. Общины Филиппа и Иоанна вместо причастия «пляшут во Христе» и поют при этом один и тот же гностический гимн, который впервые появляется в «Деяниях Иоанна». Однако это не значит, что перед нами одна и та же община. Община Филиппа одобряет самооскопление, община Иоанна категорически осуждает скопцов.

Многим из этих текстов – но не «Деяниям Петра» – свойственна очень высокая роль женщин. В «Деяниях Иоанна» Иоанн передает свою способность воскрешать своим ученицам Друзиане и Клеопатре. В «Деяниях Филиппа» Мариам играет роль двойника Филиппа. Она надевает мужскую одежду и следует за Филиппом. Апостолом является Фекла в «Деяниях Павла и Феклы». Она надевает мужскую одежду и следует за Павлом. Обе они следуют заповеди из «Евангелия от Фомы»: «Всякая женщина, которая станет мужчиной, войдет в царствие Небесное» (Фм, 118). В древности именно мужчина – но никак не женщина – считался совершенным человеком. Превращение в мужчину – это путь к совершенству.

Но, что самое важное, эти «Деяния» с почти фотографической точностью дают нам ответ на вопрос о причинах, по которым Царство Божие на земле, обещанное в ранних кумранских свитках, сменилось Царствием Небесным, обещанным в гностических трактатах.

Гностицизм – это совершенно закономерный результат эволюции веры в Иисуса после многократных крахов вооруженных восстаний.

Обитатели Кумрана обещали своим последователям золотые троны, неуязвимость в бою, мирские блага и потрясающее, поразительное всемогущество. После регулярных разгромов у паствы начал возникать вопрос: как при таком всемогуществе у апостолов получаются такие плачевные результаты? Единственный ответ, дававший возможность сохранить власть над паствой, заключался в том, что все обещанное могущество незримо и ожидает верующих в другом мире.

В «Книге Стражей» и в «Книге войны Сынов Света против Сынов Тьмы» под Царствием Божием подразумевается вполне материальный переворот. В ходе его Господь должен был сойти на землю физически. Праведники должны были воскреснуть физически. Древо Жизни должно было быть пересажено к горе Сион физически .

Ириней Лионский еще в конце II в. чрезвычайно серьезно рассказывал о том, что после второго пришествия на каждом виноградном кусте будет по десять тысяч лоз, на каждой лозе 10 тыс. веток, на каждой ветке 10 тыс. прутьев, на каждом пруте по 10 тыс. кистей, на каждой кисти по 10 тыс. ягодин и в каждой ягодине по 25 метрет вина. Не верил сему, согласно Иринею, только Иуда-предатель. «Если же кто попытается принять за аллегорию такого рода обетования, – сурово предупреждает Ириней Лионский, – то они не окажутся во всем согласными сами с собой» {399}.