Анна Емельянова - Бастард Его Величества

— Я принял решение и согласен с сэром Филиппом, — глухо сказал Ричард, затем быстро подошёл к столу и, придвинув кресло, сел.

Монтгомери торжествующе взглянул на принцессу Уэльскую.

Вне себя от поступка Ричарда, утратив былое самообладание, принцесса отступила к двери.

Нацарапав своё имя внизу каждого свитка, король встал и, ухмыляясь, передал их сэру Филиппу.

— Теперь нам будет легче разделаться с Уотом Тайлером? — осведомился юноша.

— Несомненно, милорд, — ответил сэр Филипп.

— Вы огорчены? — Ричард повернулся к матери. — Но чем, позвольте узнать? Тем, что я обманул разбойника Уота Тайлера?

— Нет, — ответила принцесса Джоанна. — Тем, что обманули мои ожидания.

Король побледнел. Явно не ожидая, что услышит дерзость, он ощутил гнев, но, сжав кулаки, подавил его.

— Вы свободны. Идите в вашу комнату, где слуги уже накрыли для вас ужин. Попробуйте поросёнка, которого приготовил мой повар, а также вино: его поставляют сицилийцы, — любезно сказал он и даже заставил себя улыбнуться.

Принцесса вышла, оставив Ричарда наедине с Филиппом.

Королю было всего четырнадцать, но он уже отменно научился лицемерить, и Монтгомери это слегка настораживало.

— Сдаётся мне, сэр Филипп, что моя мать чересчур заботится о благополучии Уота Тайлера. Нужно бы за ней последить, — сказал Ричард. — У тебя есть верный соглядатай?

— Да, милорд. Мой личный слуга Хьюго Бэнкс весьма искушён в такого рода делах, — ответил рыцарь. — Когда-то этот проходимец служил ещё моему отцу.

— Он сейчас в Лондоне?

— Разумеется.

— Позови его, — распорядился король, и сэр Филипп послал стражника во двор, где слуга ожидал своего хозяина. Через несколько минут на пороге королевской комнаты возник тощий немолодой человек в грубой куртке и грязных сапогах.

— Хьюго Бэнкс к вашим услугам, милорд! — отрапортовал он, отвесив поклон Ричарду.

— У короля появилось к тебе поручение, — сказал сэр Филипп.

— Что я должен сделать? — осведомился Хьюго.

— Следить за моей матерью, принцессой Уэльской, — веско проговорил Ричард. — Я приглашаю сэра Филиппа провести пару недель в Тауэре, за которые, думаю, мы расправимся с бунтовщиками. Ты должен следить за ней всё это время.

— Поступай, как велит король, Хьюго, — сказал сэр Филипп.

— Хм! Я понял приказ и уже готов, — ухмыльнулся Хьюго. — Но позвольте полюбопытствовать, чего именно вы ждёте от принцессы?

— Нам кажется, она слишком расположена к Уоту Тайлеру, предводителю бунтовщиков, — ответил сэр Филипп. — Следи за ней, чтобы установить истину.

Хьюго мерзко хихикнул, обнажив гнилые зубы:

— Мне доставит удовольствие разоблачить столь знатную и красивую особу, как принцесса Уэльская!

Вдруг с улицы послышались гул голосов и топот десятков бегущих ног. Подавшись к окну, Филипп выглянул и увидел толпу вооружённых короткими мечами и дубинками простолюдинов, направлявшихся к Тауэру. Их преследовала городская стража. Где-то вдали полыхало здание — отблески пожара мерцали на поверхности Темзы.

На углу Тауэра толпу встретил отряд короля. Закипела драка.

— Это пылает Темпль, — прошептал Ричард, вцепившись хрупкими пальцами в узкое запястье графа.

— Не волнуйтесь. Лондон верен вам, — успокоил Монтгомери.

Драка у стен Тауэра завершилась за несколько минут. Часть мятежников бежала, другая попала в плен. Как потом стало известно, мост, ведущий в город, был поднят, но восставшие угрозами вынудили горожан и стражу впустить их в Лондон. Врываясь в дома городских богачей и купцов, они грабили их и всячески бесчинствовали. Ричард не ошибся, когда предположил, что они подожгли Темпль. Ко всему прочему, бродяги спалили рукописи и летописи Ламбетского дворца: тот горел всю ночь, вселяя ужас в обитателей Лондона.

Глядя на всё это из окна Тауэра, Ричард понимал, что, как бы он ни упорствовал, ему всё-таки придётся встретиться с Уотом Тайлером.

Ночь застала Рэндалла возвращающимся от очередного покупателя специй. Доставив мешочек шафрана Норфолку, он перестал считать подобное занятие обременительным для себя. Молодой блондин с точёными чертами красивого лица нравился богатым покупателям, и купец нередко посылал его теперь с товаром в дома знатных господ. В ту ночь, когда в Лондоне заполыхали здания, а шайки бродяг вламывались в дома обывателей, Рэндалл шагал без опаски по узким тёмным улочкам, куда глухо доносились звуки творимых в центре города бесчинств.

Вдруг навстречу ему выехал конный отряд стражников, и Рэндалл вжался в нишу в стене, надеясь остаться незамеченным. Вдали, высоко над остроконечными крышами и башенками городских зданий, вздымалось пламя подожжённого Темпля.

Рэндалл дрожал от волнения, нервно сжимая увесистый кошелёк, полученный от королевского повара. Из своего укрытия он видел, как отряд столкнулся с шайкой бродяг. Началось сражение. Воспользовавшись ситуацией, Рэндалл покинул нишу и торопливо двинулся в сторону площади, стараясь держаться в тени домов. Возможно, ему бы и удалось беспрепятственно добраться до жилища Фарингдона, но вмешался его величество случай. Прямо над ним внезапно распахнулось окно, и оттуда, держа в руке светильник, высунулся жирный сонный ремесленник. Подняв голову, Рэндалл встретился с ним глазами. Испугавшись от неожиданности, ремесленник закричал:

— Стража! Стража! Один из них здесь! Он прячется под окнами моего дома!

Не теряя больше ни минуты, Рэндалл побежал. От толпы дерущихся на другом конце площади отделились двое стражников и бросились за беглецом.

— Он скрылся за поворотом улицы! — орал ремесленник, лёжа на подоконнике.

Стражники преследовали Рэндалла, обнажив мечи. С противоположной стороны улицы путь молодому человеку преградил другой отряд городской стражи.

— Стой, мерзавец! — закричали стражники.

Рэндалл упал на колени:

— Я не разбойник, поверьте! Я слуга сэра Ральфа де Монфора!

— Для чего слуге рыцаря бродить ночью по Лондону и убегать от стражи? — не поверил один из них и ударил Рэндалла рукоятью алебарды.

Упав лицом на тротуар, Рэндалл почувствовал, как его руки крепко связывают верёвкой.

— Поверьте, я слуга сэра Ральфа! — твердил он. Стражники, хохоча, подняли его и поволокли вглубь улочек. Рэндалл догадался, что его ведут в тюрьму для бродяг и нищих, где пленников держат в ужасных условиях.

Стража втащила Рэндалла в тёмное душное помещение, где внизу, под решёткой, находилась камера, из которой доносились стоны и разъярённые проклятия. Один из конвоиров разрезал верёвку на запястьях.

— Нет, нет, нет, — повторял он в отчаянии. — Не поступайте так со мной! Взгляните на мою одежду — я не бродяга!