Анна Емельянова - Бастард Его Величества

Морис пришпорил свою лошадь, чтобы не отстать. Стремительно они пронеслись через лесные дебри и к полудню приблизились к светлым круглым башням Спрингроузеза. Подъезжая, Морис заметил, что на деревьях возле стен замка раскачиваются висельники. Стражники пропустили слугу и оруженосца без лишних разговоров.

Спешившись, Хьюго бросил поводья конюху.

— Мервилл, оставайся во дворе. Я сам сообщу сэру новости.

Морис не возражал. Ему было отвратительно вновь пересказывать то, что он выяснил.

— Из меня плохой соглядатай, — пробормотал он, спрыгивая с лошади. — И я рад, что оставил замок Гисборна. Каждый поцелуй, сорванный с губ Тесы, был мне как упрёк.

Но слуга ничего не расслышал. Он уже взбирался по лестнице к стрельчатому входу в главную башню.

Морис, хмуро поглядывая по сторонам, направился в оружейную, где встретил Генри Ланкастера. Юноша показался Морису раздосадованным и мрачным. Одетый в костюм для путешествий, с твёрдостью во взоре, он выбирал себе оружие из того, что во множестве имелось в оружейной Спрингроузеза.

— Я уезжаю, Морис, — сказал он. — Возвращаюсь к отцу. Не желаю здесь больше оставаться.

— Вижу, ты разочаровался в сэре Филиппе Монтгомери? — хмыкнул Морис.

— Он вздёрнул людей из свиты лорда Норфолка из-за того, что герцог вроде бы напал на него. Но ведь стражники не виноваты в том, что служили Норфолку! Сэр Филипп мог просто выслать их за пределы графства, — сказал Генри.

— Я не удивлён. За время службы у сэра Филиппа я не раз видел его беспощадность к врагам, — ответил Морис. — Кстати, ты едешь один?

— Да. И немедля. — Юноша крепко сжал рукоять увесистого длинного меча.

— В лесах полно опасностей, Генри, — сказал Морис. — Да и что подумают о тебе люди, узнав, что Генри Ланкастера, сына Джона Гонта, знаменитого на всю Англию герцога, смутила жестокая выходка рыцаря, у которого он служил?

Генри засомневался.

— Меня и раньше предупреждали о его жестокости, — сказал он, возвращая меч на прежнее место. Морис, зачерпнув глиняной кружкой ледяную воду из стоявшего у входа бочонка, жадно выпил.

— Рассказывай, что произошло между тобой и Тесой, — проговорил Генри.

— Я уехал не из-за Тесы. Из-за Рэндалла Блистательного. Видишь ли, я — полный негодяй, Генри. Я недостоин быть оруженосцем даже у сэра Филиппа.

— Да в чём дело?! — воскликнул Генри.

Усевшись возле него, Морис подробно поведал другу обо всём, что связывало его с Филиппом и Хьюго. Когда он закончил и перевёл взгляд на Генри, то увидел, что в серых, немного раскосых глазах сына герцога Ланкастера светится сочувствие.

— Ты не презираешь меня? — спросил Морис.

— О, нет, — сказал Генри и положил руку ему на плечо. — Разве могу я презирать тебя?! Единственный, кто в данной ситуации достоин презрения, это сэр Филипп.

— Но я так раскаиваюсь, — прошептал Морис. — Я использовал любимую женщину, чтобы шпионить за леди Гисборн!

В душной оружейной очень разные юноши, одному из которых предстояло стать королём Англии, а второму — провести свои дни в раскаянии и молитвах, они решили разделить ужин.

Ворвавшись в опочивальню сэра Филиппа, уже приведённую в порядок после жестокого убийства Норфолка, Хьюго отвесил поклон. Сэр Филипп как раз закончил ужин и теперь попивал вино из дорогого кубка.

— Как быстро ты возвратился, Хьюго! Неужели уже переговорил с моим соглядатаем? — холодно осведомился граф.

— Морис прибыл со мной в Спрингроузез, потому что в его присутствии в замке Гисборна более нет нужды. Незачем следить за женщиной, тайно вышедшей замуж, — сказал Хьюго.

— Замуж? За кого? — отставив кубок, спросил Филипп.

— За вашего кузена, — ответил Хьюго.

— Ясно. Значит, Памела любит Рэндалла. Я не ошибался, когда говорил, что мой соперник — Рэндалл Блистательный.

— Рэндалл Монтгомери, — напомнил Хьюго.

Вскочив, Филипп схватил ножны с убранным в них мечом и прикрепил к поясу. В его бледном лице Хьюго увидел решительность, которую встречал и раньше.

— Что вы намерены делать, милорд? Как поступите со своим кузеном?

— Прежде всего он — мой соперник, враг! А тебе известно, как я поступаю с врагами. Я скачу к Гисборну.

— Ник чему, милорд. Рэндалл уже на пути к Спрингроузезу. Он поехал проводить в Рило цистерцианца. Теперь, вероятно, Рэндалл направляется через Йоркшир к границе графства. Если вы пуститесь ему навстречу, у вас больше шансов схватить его.

Филипп распорядился седлать лошадей и готовить отряд. Начались сборы. Двор наполнился возгласами, звоном оружия и ржанием лошадей.

В блестящих доспехах сэр Филипп спустился во двор и вскочил на скакуна. Стражники открыли главные ворота замка, через ров на цепях опустили мост. Кавалькада поскакала со двора. Впереди ехал сэр Филипп.

— Обыскать весь лес! — приказал рыцарь. — Будем искать негодяя ночью, а если не найдём — и днём тоже.

Лай собак и топот копыт Рэндалл уловил издали.

— А я-то думал миновать Спрингроузез ночью, незаметно для стражи, — пробормотал он и, взяв лошадь под уздцы, пошёл вглубь леса, чтобы отыскать тропу, ведущую к окраине графства. Рэндалл предпочитал не встречаться с кузеном в его краях.

Внезапно лай собак усилился. Замедлив шаг, Рэндалл насторожился. Несколько всадников во весь опор скакали в его сторону. Не колеблясь, он привязал лошадь к дереву и стремительно пошёл в противоположном направлении.

Спустя сотни две шагов он оказался у оврага, где, укрывшись за стволом семисотлетнего бука, перевёл дыхание. Кровь бешено стучала в висках. Позади, в гуще леса, зазвучал рог. Всадники обнаружили привязанную лошадь.

«Сколько бы их ни было, я должен драться», — решил для себя Рэндалл.

Достав из ножен меч, он, ощущая его тяжесть, крепко сжал гладкую рукоять.

Несколько минут он стоял, выжидая и настраиваясь на решающую схватку. Конский топот и возгласы приближались. Всадники из Спрингроузеза неслись по его следам. Чтобы драться с врагами, Рэндаллу нужно было действовать неожиданно. Затаившись за буком, он слышал, как они выехали к оврагу.

— Он, вероятно, перебрался на соседний склон! — крикнул кто-то.

Выступив из темноты, Рэндалл ударил одного из всадников мечом. Завопив, тот повалился в снег. На возглас обернулись трое других и пришпорили скакунов. Первого, поравнявшись, Рэндалл разрубил почти пополам. Во второго метнул меч, и лезвие пронзило всаднику горло. Упав с лошади, тот захрипел.

Рэндалл, разгорячённый дракой, видел, как третий всадник — человек в латах, — наблюдал за ним со стороны, предпочитая не вмешиваться. Но когда Рэндалл остался с ним наедине, натянул узду.

Рэндалл стоял перед ним безоружный. Лица незнакомого рыцаря за опущенным забралом он не мог разглядеть, но предположил, что его противник торжествующе усмехается.