Виктор Баранец - Спецоперация Крым-2014

Но эти слова прозвучат спустя три года после крымской весны. А тогда, 1 марта 2014 года, случилось еще одно важное событие: премьер-министр Крыма Сергей Аксенов тоже обратился к Путину с просьбой «оказать содействие в обеспечении мира на полуострове». Администрация президента РФ положительно отреагировала на это обращение. В тот же день Совмин Крыма решил временно подчинить себе подразделения силовых структур в автономии. Соединения и части силовых структур будут временно находиться в прямом подчинении властей АРК, заявил председатель Совета министров автономии Сергей Аксенов. Речь шла о структурах МВД, СБУ, ВС, МЧС, флота, налоговой и пограничной служб.

Все это, взятое вместе, в немалой степени облегчало Кремлю решение главной задачи – создание условий для бескровного и легитимного возвращения Крыма в Россию.

Позже, на слушаниях в Конгрессе США, где американских военных подвергли лютой критике за то, что они «прозевали Крым», представитель командования космической разведки признается: «У нас просто не хватило спутникового покрытия, чтобы уследить за всеми войсками русских, которые постоянно «шевелились». Хотя еще в декабре 2013 года некоторые наши спутники-разведчики в связи с событиями на Украине и были перенацелены с ближневосточного региона на Россию».

И все же вряд ли стоит считать разведку США и других стран НАТО такой уж «лопоухой» – некоторые признаки проведения операции они все же пронюхали с помощью своих осведомителей и в штабе военно-морских сил Украины в Севастополе, и в руководстве крымско-татарского Меджлиса.

На слушаниях в том же Конгрессе США один из генералов Пентагона чистосердечно признался: «Мы могли бы совсем по-другому отреагировать на действия русской армии. Но дело в том, что в Крыму она действовала дерзко, скрытно и быстрее нас. Она все время опережала нас».

Но вернемся к тому моменту, когда Путин согласился с предложением Минобороны и Генштаба перебросить дополнительный контингент войск в Крым и приказал подготовить план этой операции.

Главное оперативное управление (ГОУ) Генштаба в стахановском темпе готовило план, который надо было вези в Кремль утром следующего дня. Начальник Генштаба Герасимов и начальник ГОУ генерал-полковник Зарудницкий колдовали над картой с районами дислокации украинских и российских частей в Крыму, уточняли маршруты переброски наших частей и подразделений с материка на полуостров. Министр поторапливал генералов.

Уже через пару часов после того, как Шойгу приказал начальнику Генштаба срочно приступить к разработке документа, он позвонил Герасимову и спросил у него:

– Как идут дела, Валерий Васильевич?

– Заканчиваем, товарищ министр. Через час сделаем начисто и доложим вам.

– Прошу прибыть ко мне с черновиком. Мне важно понять идею. А красиво к утру нарисуете.

Герасимов и Зарудницкий быстрым шагом двинулись к министру. В руках Зарудницкого хрустела карта Крыма, густо залепленная красными и синими тактическими знаками. Красным цветом, как всегда, обозначались свои войска, синим – противника. Но были значки и непривычного для командиров оранжевого цвета – так отражались формирования и места дислокации крымских сил самообороны. Таких значков было много. Они брали в кольцо украинские штабы, части, учреждения, базы. А с тыла силы самообороны (их называли еще и ополчением) в случае необходимости должны были поддержать российские подразделения.

Войдя в кабинет министра, Герасимов с ходу извинился за то, что карта пока имеет неподходящий вид. Матерый штабник не привык показывать начальству сырые документы. Зарудницкий развернул карту на огромном столе в кабинете министра. Шойгу склонился над ней, читая закодированный тактическими знаками замысел. Затем стал уточнять детали.

Герасимов докладывал четко и по сути. Все было разложено по полочкам: задачи частей Черноморского флота, Южного военного округа и ВДВ, подразделений ГРУ, Сил специальных операций, этапы и маршруты переброски армейских частей и боевой техники с материка на полуостров по воздуху и по воде, районы сосредоточения, взаимодействие с местными силами самообороны, разведка, маскировка, связь, материальное и информационное обеспечение операции и еще десятки вопросов.

Шойгу снова торопил подчиненных. Уже начинало светать, когда министр решил внести в план пару новых моментов, показавшихся ему важными, он не стал вызывать к себе начальника Генштаба – сам пошел к нему. И там снова склонился над огромной картой Крыма. «Наши головы дымились от напряжения, – позже будет вспоминать он, – надо было связать воедино десятки, сотни задач».

Министр даже не обращал внимание на то, что в кабинете Герасимова попахивало сигаретным дымом (Шойгу бросил курить еще во время службы в МЧС, где его зам, генерал-полковник Александр Востротин, с помощью своих «рецептов» отучил министра курить).

На краю карты лежала маленькая черная коробка в кожаном чехле – в ней начальник Генштаба «маскировал» курево, зная о том, что министр не любит, когда его провоцируют сигаретами, и тем более, когда курят в его присутствии.

Но в ту ночь напряжение было столь велико, что Шойгу как-то инстинктивно взял коробку, достал из нее сигарету – да так, незажженную, и держал в губах, скользя штабным карандашом по карте Крыма, испещренной тактическими знаками.

А затем, когда дело было закончено, он, будто очнувшись от гипноза, достал сигарету изо рта, сломал ее и бросил в пепельницу. А Герасимову уважительно сказал:

– Валерий Васильевич, по такому случаю можно и погрешить… Закуривайте…

Уходя из кабинета начальника Генштаба, Шойгу оглянулся: вокруг склонившегося над картой Герасимова клубился голубой дымок. Министр шел по длинному коридору и думал о том, что ему повезло с начальником Генштаба, скромным и умным трудягой, еще пацаном сделавшим свой первый шаг на военный Олимп на плацу Казанского суворовского училища – Шойгу всегда с уважением поглядывал на золотистый значок с буквами «СВУ» на правой стороне кителя Валерия Васильевича. Герасимов был одним из тех генералов, которые последовательно поднимались по крутой лестнице офицерской карьеры – от взвода до главной должности в Генштабе. Этот человек с огромным войсковым и штабным опытом был, что называется на месте. И в исторический момент возвращения Крыма его место было рядом с министром – тем более, что он был и первым замом Шойгу…

В общих чертах замысел операции был таким. Наш Черноморский флот в Крыму усиливается за счет частей и подразделений, перебрасываемых по морю и по воздуху на полуостров. Там они вместе с моряками-черноморцами занимают позиции, которые позволяли бы им при взаимодействии с отрядами самообороны Крыма блокировать украинские части и корабли, не допустить их выхода с оружием за пределы мест дислокации, а также перегруппировки и усиления за счет местных и прибывающих в Крым формирований националистов. Одновременно берутся под охрану стратегические объекты Республики Крым, перекрываются подходы к штабам, оружейным складам и арсеналам военно-морских сил Украины, ВВС и сухопутных и частей.