Виктор Баранец - Спецоперация Крым-2014

Несколько тысяч российских военных, переодетых в гражданскую одежду, вливаются в ряды крымских отрядов самообороны, которые блокируют основные дороги, украинские части и подразделения. Задача – взять под контроль их стрелковое и другое оружие, боевую технику и боеприпасы.

Следующий этап – работа с руководством военно-морских сил Украины и командирами украинских частей. Главная задача – убедить их не отдавать подчиненным приказов на применение оружия против сил самообороны и российских военных. Плюс – активная вербовочная и пропагандистская работа с украинскими высшими, старшими и младшими офицерами, а также рядовым составом. С этой целью в дело должны включиться пророссийски настроенные и живущие на полуострове ветераны Великой Отечественной войны и советских вооруженных сил, воины-афганцы, активисты местных политических и общественных организаций, поддерживающих возвращение Крыма в состав России (на подмогу им из Москвы самолетами планировалось доставить несколько сот бывших сослуживцев и коллег-единомышленников). Центральная задача операции – создание нормальных спокойных условий для проведения крымского референдума и обеспечения его безопасности.

Все это множество сугубо военных, а также политических, организационных и других вопросов крымской операции выстраивалось в единый сценарий, в котором было все, издревле присущее российской генштабовской школе – профессиональный прагматизм и военная хитрость, трезвый расчет и оправданный риск, нестандартность мышления и глубокое предвидение.

Шойгу внес в план Генштаба еще одну принципиальную правку – он предложил разделить Крым на четыре зоны действий российских войск и сил флота – за каждую из них должен был отвечать старший военачальник. Это решение тоже стало частью крымского плана.

Напоследок министр спросил у начальника Генштаба – не превысит ли количество перебрасываемых на полуостров российских войск ту их численность, которая предусмотрена российско-украинским договором от 2010 года – 25 тысяч человек?

– Сейчас у нас в Крыму около 13 тысяч бойцов, – ответил Герасимов. – Мы смело можем перебросить туда еще 12 тысяч. Но, конечно, не сразу и не всех. Будем делать это по мере необходимости. Пока по нашим расчетам хватит и 4 тысяч. Они пойдут в первом эшелоне. Потом будем наращивать по обстановке.

Куранты на Спасской башне пробили 9 утра, когда министр обороны и начальник Генштаба вошли в кабинет Путина. На совещание у Президента также были приглашены глава Администрации Сергей Иванов, министр иностранных Сергей Лавров, секретарь Совета безопасности РФ Николай Патрушев, директор ФСБ Александр Бортников, руководитель СВР Михаил Фрадков и другие. Судя по составу приглашенных лиц, Верховный был намерен скоординировать работу силовиков в Крыму (позже он сам признается в этом телевизионному журналисту – «Мне нужно было взять это дело в свои руки»).

После доклада министра обороны, Путин задал ему и начальнику Генштаба несколько уточняющих вопросов – они касались скрытности операции, взаимодействия армейских и флотских частей с силами самообороны Крыма, обеспечения безопасности будущего референдума и возможных вариантов противодействия операции со стороны вооруженных отрядов крымских националистов и украинских военных.

Получив исчерпывающие ответы Шойгу и Герасимова, Президент попросил высказаться и других силовиков. Каждый из них добавил в план операции предложения, которые должны были «работать» на общий замысел и обеспечить успех.

Там же, на совещании в Кремле, было озвучено сообщение управления разведки Черноморского флота о том, что боевики «Правого сектора» при поддержке большой группы крымских татар захватили два административных здания в Симферополе. Начальник Генштаба тут же сделал какие-то пометки в своей рабочей тетради.

«На смотровой вышке Кирилловского полигона мне удалось накоротке переговорить с президентом… Я передал ему особые слова одного из ветеранов, который просил Путина в этой обстановке сочетать осторожность с хорошей «русской наглостью»…Президент улыбнулся»

В конце совещания Президент снова повторил уже не раз сказанную им фразу:

– Как бы ни складывались обстоятельства, нужно сделать все, чтобы не пролилось и капли крови. Надо не позволить сорвать референдум в Крыму, – Путин сделал паузу, внимательно осмотрел присутствующих, и добавил, – Ну что, с Богом, товарищи!

Старт операции в Крыму был дан. То была первая в истории Российской армии операция, победы в которой надо было добиться без единого выстрела.

Военная машина включилась и стала набирать обороты. Ей не потребовалось много времени для «разогрева» – внезапные проверки войск и флотов, которые регулярно устраивали им Верховный главнокомандующий и Министр обороны, главкомы видов вооруженных сил и командующие родами войск, поддерживали армию в хорошей боевой форме.

Многие части и подразделения, которые дислоцировались в европейской части России, в форс-мажорном темпе готовились к переброске в Крым. Черноморский флот был приведен в повышенную боевую готовность.

Утвердив в Кремле план переброски войск в Крым, Министр обороны России Сергей Шойгу понимал, что самые сложные задачи на полуострове будут выполнять подразделения Сил специальных операций. У него к ним было особое отношение. Когда он возглавил Минобороны в ноябре 2012 года и начал разбираться с вверенными ему войсками, ему доложили, что в составе частей спецназа ГРУ есть элита – Силы специальных операций.

Министр захотел посмотреть, что это такое. А когда посмотрел – помрачнел. Многое было убого и примитивно. «Элита» была, можно сказать, лишь в зачатке. Одни подразделения укомплектованы личным составом на 30%, другие – чуть больше. По вооружению, боевой технике и экипировке – позавчерашний день…

Да, у командования Сил были хорошие амбициозные планы. Но настоящих Сил еще не было.

После этого министр доложил Верховному:

– То, на что вы рассчитываете, и то, что должно в нужный момент решать самые сложные задачи – этого пока нет…

Верховный приказал исправить положение.

И Шойгу вместе с начальником Генштаба стал ситуацию выправлять. Собрали финансистов, чтобы понять, где найти деньги на комплектование, учебную базу и вооружение Сил спецопераций.

Деньги нашли за счет сокращения объемов финансирования некоторых менее приоритетных программ, которые могли «потерпеть». Кое-что «наскребли» в других статьях военного бюджета. Затем из лучших войсковых разведчиков, частей спецназа ГРУ и ВДВ начали собирать спецов.