Александр Тамоников - Вражья дочь

— Хорошо, я расспрошу ее, как провожу тебя.

Купец прошел с Витейским до ворот.

Повалил снег, заметно похолодало.

— Ну и погода, — проговорил купец.

— То, что надо. Это не на пользу для русских, засевших на починке. Снега бы побольше, да чтобы валил дня два, и тогда они будут заперты там, на хуторе Веселом.

— Русские пройдут через любые препятствия, а к снегу им не привыкать.

— Не нравятся мне речи твои, Стефан.

— А мне не нравится, что наш Король и Великий Князь Сигизмунд Второй Август до сих пор не прислал в город большое войско. Он словно решил сдать Полоцк.

— Не говори глупостей. Гонец к Радзивиллу послан.

— Почему к гетману литовскому, а не к Королю?

— Да потому, что это не твое дело. Для тебя, купец, главное что? Уйти из крепости.

— Я бы хоть завтра.

— Знаешь, я бы тоже ушел, но служба не позволяет. Как и тебе, Стефан.

— За эту службу мне не заплатили ни гроша.

— Ты получишь гораздо больше, чем деньги. Все богатство пана Войчика станет твоим. А ведь я могу сделать так, что этот старый пень сам откажется от Анны. Тогда не видать тебе его добра.

— Ладно, ступай. Нечего попусту на морозе стоять.

Витейский ушел.

Дравес вернулся домой, прошел в покои дочери. Та сидела на кровати, ждала отца.

Он присел на стул, отодвинул занавеску, посмотрел в окно, не увидел ничего, кроме снега, повернулся к дочери и заявил:

— Рассказывай, Анна!

— Что тебе рассказать, папенька?

— Что вы там задумали с этим проходимцем Тадеушем Витейским?

Анна изложила то, что предназначалось для ушей отца.

— Это все? — спросил он.

— Да, папенька.

— Как бы не изуродовал тебя хорунжий. Может, заплатить ему? Он сразу оставит тебя в покое, а мы не обеднеем.

— Он деньги возьмет и не отстанет от меня. Но ты не волнуйся, Витейский только пугает.

— Ну, смотри. Опасную игру вы затеяли.

— Да ничего опасного. Лишь бы все прошло как надо. Тогда мы получим возможность выехать из города.

— Если русские позволят нам это сделать.

— Я слышала, что Царь московитов милостив, мирное население не трогает, отпускает. И нас, значит, отпустит.

— Ох уж мне эти слухи!.. Ладно, посмотрим, чем все закончится.

— Хорошо закончится, папенька.

— Будем надеяться. Спи спокойно, Аннушка, завтра тебе тяжелый день предстоит.

За окном по-прежнему тихо падал снег. Мороз начал рисовать свои причудливые узоры на стеклах окон. Потрескивали дрова в большой печи, у которой на лежанке пристроился Густав Кални.

Ночь накрыла Полоцк.

Анна спала.

Спал в доме Коваля воевода особой дружины Дмитрий Савельев, съездивший в новый лагерь. Влас Бессонов ворочался, посапывал, видел во сне панночку, так полюбившуюся ему.

Во дворце полоцкого воеводы хорунжий Тадеуш Витейский еще какое-то время вел переговоры с ротмистром Голубицким. Но вскоре и они разошлись для отдыха.

Утро выдалось морозным. Снегопад прекратился, сквозь облака иногда проглядывало солнце.

Савельев с Бессоновым-младшим и купцом Ковалем на санях выехали из Бельдево.

Весть о приближении русской рати не на шутку встревожила жителей Полоцка. У ворот вместе с городскими стражниками стояли ратники из польских и литовских рот. Они проверяли обозы, всадников, остановили и сани Коваля.

Стражник в тулупе подошел к купцу и осведомился:

— Кто такие, зачем едем в город?

Коваль достал грамоту, выданную ему воеводой, протянул ее воину.

— Купец я из Бельдево, со мной работники, едем смотреть товар у ремесленников на Посаде и в Замке. Кстати, сейчас туда проехать-то можно?

— Можно, — ответил стражник, вернул грамоту, осмотрел сани, саблей поковырял в соломе, отошел и буркнул: — Проезжай!

Влас, исполнявший обязанности возницы, повел сани к центру Посада. У строящегося костела, замерзшего сперва в переносном, а сегодня и в прямом смысле, он остановился, передал вожжи Савельеву, а сам пошел в проулок. Сани двинулись дальше, в сторону Замка.

Желая как можно быстрее увидеть Анну, Влас бежал что есть силы и скоро заколотил руками в калитку.

Открыли ему не сразу.

— Кто там? — донесся из-за калитки ворчливый голос работника Густава Кални.

— Влас это. Отворяй!

Работник открыл калитку и с удивлением спросил:

— Ты пеший?

— Да, так уж вышло, Густав. Купец дома?

— Где ж ему быть?

— А дочь?

— Про это у купца и спросишь. Проходи, а то холодно.

— Одеваться теплее надо.

Ратник прошел в коридор, встретился там с купцом, снял шапку, поздоровался:

— Долгих лет, пан Дравес.

— Тебе того же. Где князь?

— Он по делам поехал с Ковалем.

— Тебя зачем сюда послал?

— Это он знает. Я могу увидеть Анну?

— Нет.

— Почему, пан Дравес? — спросил ратник.

— Ушла она к подруге своей Елене.

— Жалко.

— А чего тебе она?

— Да так просто. Мне тут князя ждать. С панночкой время быстрее прошло бы.

— Иди на кухню, там обожди. Может, она и вернется скоро.

— А где проживает эта ее подруга?

— Тебе, ратник, туда ходу нет.

— Почему?

— Потому! Не хватало еще, чтобы за моей дочерью в семью Елены явился русский человек. Неужто сам не подумал, что нельзя так поступать?

Влас вздохнул.

— Ты прав, купец. Это невозможно. Ладно, подожду здесь.

— Не шастай по подворью, тем более не выходи за ворота. Это понятно?

— Ты что, мне начальник?

— Нет, но посмотрю, как поведет себя князь, когда узнает, что ты не слушался меня.

— Ладно. Не буду.

— Вот и славно. Придет Анна, скажу, что ты здесь.

— Благодарствую.

Бессонов прошел на кухню. Там служанка угостила его пирогами. Влас не отказался. Есть он хотел всегда.

Помощник ротмистра Голубицкого хорунжий Герек Качек сидел в закрытой карете и наблюдал через оконце за воротами подворья купца Дравеса. Он увидел, как туда зашел Влас Бессонов, и удовлетворенно хмыкнул. То обстоятельство, что сегодня с ратником не было воеводы русской дружины, его не встревожило. Он имел задание, в котором князю Савельеву отводилась малая роль.

Качек поплотнее укутался в шубу и продолжал смотреть в оконце.

Савельев под команды Коваля подвел сани к улочке, которая шла вдоль рва и вала Замка.

— Вот тут стой, — сказал купец.

Дмитрий остановил лошадь.

Коваль слез с саней.

Из калитки вышел молодой человек и сказал:

— Приветствую тебя, Николай.

— И тебе здравствовать, Василь. Хозяин дома?

— В кузнице. Извиняй, лошадь с санями во дворе не поместится, придется на улице оставлять.

— Да, знаю.

— Не беспокойся, тут никто не тронет.

— И это знаю. — Коваль повернулся к Савельеву и распорядился: — Накинь поводья на кол.

Дмитрий выполнил наказ купца, и они прошли во двор, к кузнице.

Кузнец только что отложил молот, стер со лба пот.