Бьярне Ройтер - Кольцо принца Файсала

Том был так занят своей участью и виселицей, которой он временно избежал, что совсем позабыл о свадьбе сестры. Но сейчас ему хватило одного взгляда на Теодору, чтобы убедиться, что она не походила на тех невест, которые покорно шли к алтарю, как овцы на заклание. Скорее это была девушка, обдумывающая свою судьбу и готовая взять ее в свои руки, как только представится шанс.

Сеньор Саласар хотел обнять Теодору за талию, но был решительно отвергнут.

«Никому из мужчин, – подумал Том, – сестра не позволит себя обнимать».

Разбойники в это время расхаживали среди пассажиров, срывая сережки и браслеты с женщин и обыскивая мужчин, – они шарили у них под одеждой и даже заглядывали им в рот.

– Чертова посудина, – ругались пираты, отвешивая оплеухи матросам.

Монгол рылся в ворохе ценных вещей, но вдруг сплюнул и, обернувшись, уставился на Тома, отделившегося от группы моряков и сделавшего шаг вперед.

– Прощу прощения, – произнес Том, – но у нас в трюме вода.

На мгновение воцарилась тишина. Пассажиры, команда, пираты и дети – все с ужасом уставились на Тома.

Тут пират со шрамом выступил вперед.

– Что ты сказал? – проворчал он.

– Я лишь сказал, что у нас в трюмах полно воды, – повторил Том. – Быть может, корабль еще можно спасти, если немедленно что-нибудь предпринять.

Подошли еще два пирата. Они переглянулись и недоверчиво улыбнулись. Но мужчина со шрамом не смеялся. Он взял Тома за ворот и грубо швырнул на палубу.

– Вот и еще один на очереди, – объявил он. – Следующего, кто захочет что-то проблеять, постигнет та же участь, что и этого невоспитанного сопляка.

Один из двух пиратов протянул мужчине пистолет.

– Терпеть не могу рыжих, – пробормотал мужчина со шрамом и прицелился в Тома, лежавшего на спине меньше чем в двух метрах от него.

– Только трус будет стрелять в безоружного мальчишку, – раздалось вдруг в тишине.

Том быстро взглянул на Теодору и перевел взгляд на пирата, чей змееобразный шрам побагровел от злости.

– Сдается мне, – прошипел он, – что мне потребуется не один, а целых два пистолета.

Мужчина приблизился к Теодоре, которая гордо задрала подбородок и посмотрела пирату прямо в глаза.

– Трус, значит, – пробормотал мужчина и, качая головой, задумчиво провел дулом пистолета по щеке Тео. – Нужно быть либо невероятным глупцом, либо слишком сильно устать от жизни, чтобы называть Индиго Муна трусом.

– Ни то и ни другое, – звонко ответила Тео, – напротив, я боюсь за жизнь моего брата, чья единственная вина лишь в том, что он сказал…

Человек по имени Мун перебил Тео, приставив дуло пистолета к ее виску.

Пассажиры стояли словно окаменев, матери даже позабыли про своих плачущих детей.

– Выбирай, – крикнул Мун, – кто из вас умрет: ты или твой брат?

– Только законченный негодяй будет предлагать девушке подобный выбор.

Теодора перевела взгляд с Муна на Тома, который все еще лежал на палубе.

– Что ж, это твой выбор, – рявкнул Мун и приставил пистолет ко лбу Тео.

– Капитан! – послышалось внезапно.

С одного судна на другое перекинули трап.

Пираты быстро выстроились впереди команды с саблями и мечами наизготовку.

Мужчина со шрамом развернулся спиной к Тео и, широко расставив ноги, крикнул:

– Команда приветствует вас на борту этого судна, капитан!

Том отполз немного назад и уставился на человека, выступившего из пелены тумана. Мужчина, два метра ростом, в черной как уголь одежде и новых, начищенных до блеска сапогах. На голове его была треуголка с серебряной эмблемой, изображающей череп, но больше всего в облике капитана пиратов притягивала внимание огромная заплетенная в косички борода, обрамлявшая ярко-красные губы. Глаза пирата были большими и черными, брови срослись.

Пират жевал замусоленный окурок сигары. Сплюнув на палубу, он откашлялся, оскалив зубы, и вздрогнул, словно от сильного озноба. Потом, не говоря ни слова, протянул руку назад к маленькому толстенькому человечку в полосатой рубахе, который стоял за его спиной, держа наготове круглую вещицу с белым шнуром, сильно смахивающую на гранату с фитилем.

– Огня мне, – прогудел капитан морских разбойников и игриво подмигнул одной пассажирке. Мун поспешно чиркнул кремнем и поджег фитиль.

Капитан пиратов обвел взглядом пассажиров и команду. Затем прошествовал по палубе с безумным блеском в своих больших черных глазах.

Он остановился перед Муньеко, все еще сидевшим связанным на стуле. Стало так тихо, что можно было услышать, как перо падает на землю.

Все внимание было теперь приковано к пирату и капитану Муньеко.

Извивающийся фитиль бомбы был не больше пробки от бутылки с вином, и все же пират решил потянуть время – из его рта вырвался клокочущий смех. Он оглянулся с плутоватой улыбкой на присутствующих и, поцеловав капитана Муньеко в лоб, осторожно положил тому за пазуху гранату и сказал «adios».

Следом раздался оглушительный взрыв.

Большую часть палубы заволокло дымом. Все уставились на то, что осталось от стула, в середине которого образовалось большое круглое пятно.

От самого Эдуардо Родриго Муньеко остались только туфли.

Женщины ахнули, кто-то потерял сознание, мужчины дружно перекрестились.

– Такова традиция, – вздохнул капитан пиратов и пожал плечами.

Тут он наконец заметил Тома, все еще сидевшего на палубе.

– А другая традиция, – проворчал капитан, – состоит в том, что все должны вставать в присутствии Ч. У. Булля.

Очнувшись, Том увидел, что лежит на средней палубе вместе с такими же, как он, подростками. Он не помнил, как потерял сознание: капитан пиратов обратился к нему, и потом померк свет.

Том посмотрел на Бото, который сидел спиной к бочке и чинил порванную тряпичную куклу.

– Что случилось? – прошептал он.

– А, да просто дырка, – отозвался Бото и улыбнулся кукле.

– В судне или у нас в башке? – проворчал Том.

– Некоторые спустили шлюпки на воду, – сказал Бото, – и покинули корабль. Думаю, почти вся команда.

– Что с Теодорой?

– Не могу сказать, быть может, она тоже в лодке. Наверное, пираты подожгут корабль.

Том вскочил на ноги и констатировал, что ветер переменился и усилился. Брамселя как не бывало, но грот и бом-брамсель уцелели, равно как и фок, и топсель.

– Если бы нам только удалось поднять якорь, – задумчиво пробормотал Бото.

– Для поднятия якоря требуется пять человек, – заметил Том.

– Можно разрубить якорный канат, – предложил Бото.

– Зачем нам разрубать его, Ньо Бото?

– Чтобы повернуть судно, – ответил Бото. – Если у нас получится, мы сможем запалить пушки и дать залп в борт пиратского судна. Если повезет.

Том вздохнул.

– Ты хоть соображаешь, что говоришь, Ньо Бото? Тебе известно, кто захватил наше судно?