Патрик О'Брайан - Коммандер

«Больше похож на сухой рей [25] На сухом рее парус не поднимали, он использовался только для оттягивания шкотовых углов вышестоящего марселя. , чем на грота-рей», — подумал он, как и двадцать раз до этого. Он внимательно наблюдал за поведением рея на ветре. Теперь «Софи» не прибавляла хода, поэтому нагрузка на него не уменьшалась. Рей гнулся, и Джеку показалось, что он услышал стон. Брасы «Софи», разумеется, были проведены вперёд, она же была бригом, и больше всего рей гнулся на ноках, что раздражало Джека, но некоторая степень изгиба всегда была. Он стоял, закинув руки назад, и внимательно разглядывал рей. Остальные офицеры, находившиеся на квартердеке: Диллон, Маршалл, Пуллингс и юный Риккетс молча посматривали то на своего нового капитана, то на парус. Они не были единственными, кто наблюдал за происходящим. Большинство наиболее опытных матросов, стоящих на полубаке, тоже переглядывались, посматривая то наверх, то искоса на Джека. Возникла странная пауза. Теперь, при курсе фордевинд, ну или очень близко к нему, то есть в том же направлении, что и ветер, пение такелажа практически стихло. Плавная килевая качка «Софи» (не было перекрестных волн, чтобы сильно ее качать) производила едва заметный шум. И вдобавок стоял напряжённый гул шепчущихся друг с другом матросов, трудно различимый на слух. Но, несмотря на все их старания не быть услышанными, до квартердека донесся чей-то голос: «Он сведёт нас всех в могилу, если продолжит так идти на всех парусах».

Джек этого не услышал. Он не заметил напряжённости, сгущавшейся вокруг него, будучи глубоко погружен в расчеты противодействующих сил. Это были вовсе не математические выкладки, но скорее расчеты всадника, сидящего на незнакомой лошади и подъезжающего к ограде.

Вскоре он спустился к себе в каюту и, посмотрев какое-то время в окно, взглянул на карту. Мыс Мола должен теперь быть по правому борту, вскоре они должны увидеть его. Мыс немного добавит силы ветра, отражая его вдоль побережья. Джек очень тихонько насвистывал «О, подойди скорей к окошку» и размышлял: «Если все будет удачно, и если я разбогатею, раздобыв, скажем, несколько сотен гиней, то первым делом, расплатившись с долгами, нужно будет поехать в Вену, в оперу».

Джеймс Диллон постучал в дверь:

— Ветер крепчает, сэр, — доложил он. — Могу я убрать грот или, по крайней мере, взять риф?

— Нет, нет, мистер Диллон, — сказал Джек, улыбнувшись. Затем, подумав, что будет несправедливо возлагать всё это на плечи лейтенанта, добавил: — Через две минуты я выйду на палубу.

На самом деле не прошло и минуты, как он вышел и тотчас услышал зловещий треск ломающегося дерева.

— Травить шкоты! — завопил он. — Людей на гардели. Марсель на гитовы. Взяться за топенанты. Давай-давай спускай. Поживей там!

Они поспешили: рей был небольшим и вскоре оказался на палубе, парус отвязали и сняли все снасти.

— Безнадёжно треснул посередине, сэр, — невесело заметил тиммерман. — Я мог бы попытаться поставить фишу, только на него нельзя будет положиться.

Джек кивнул с бесстрастным выражением лица. Подойдя к ограждению, он водрузил на него ногу и поднялся вверх на несколько выбленок. «Софи» поднялась на волне, и перед капитаном действительно открылся мыс Мола: темная полоска в трех румбах от правого траверза.

— Думаю, нам нужно сменить дозорных, — заметил он. — Прошу вас, мистер Диллон, введите судно в гавань. Косой грот и все паруса, какие она сможет нести. Нельзя терять ни минуты.

Через сорок пять минут «Софи» пришвартовалась на месте своей стоянки. Еще до того, как судно потеряло ход, на воду спустили катер, а треснувший рей уже был в воде. Шлюпка спешно направилась в сторону верфи, буксируя поврежденный рей, походивший на рыбий хвост.

— Вот он, наш флотский бесстыдно улыбающийся змей, — заметил баковый гребец, когда Джек взбежал по лестнице. — Как только он появился на борту бедной «Софи», то взял ее в оборот, не оставив целым ни одного рея, все шпангоуты играют как сумасшедшие, и половина команды вкалывает на помпе, спасая свою жизнь и жизнь остальных, день напролет без единого перерыва на трубочку табака. А он бежит себе по лестнице, улыбается, будто наверху его ждет король Георг, чтобы произвести в рыцари.

— И обед короткий, каким никогда не был, — произнес низкий голос из середины шлюпки.

— Тихо! — крикнул Баббингтон, постаравшись придать голосу как можно больше выразительности.

— Мистер Браун, — произнес Джек с самым серьезным видом, — вы можете оказать мне очень важную услугу, если сделаете это. Должен сказать вам, что к несчастью у меня треснул грота-рей, а мне нужно отплывать сегодня вечером — «Фанни» пришла. Поэтому прошу вас забраковать этот рей и выдать мне взамен новый. Нет, вас никогда так сильно не удивляли, дорогой сэр, — продолжал он, взяв Брауна под руку, и повел его к катеру. — Но я возвращаю вам двенадцатифунтовые пушки, насколько я понимаю, артиллерийское снабжение теперь находится в вашем ведении, поскольку боюсь, что шлюп будет перегружен.

— Всей душой рад бы помочь, — отозвался Браун, взглянув на разорённую верфь, на которую молча пялилась команда катера. — Но на верфи нет ни одного подходящего дерева, которое было бы достаточно мало для вас.

— Послушайте, сэр, вы забыли про «Женерё». У него три запасных фор-брам-рея, а также огромный запас остального рангоута. Вы должны признать, что я имею полное моральное право на один из них.

— Что ж, можете попробовать, если хотите. Вы можете поднять его на мачту, чтобы мы посмотрели, как оно будет выглядеть на месте. Но я ничего не обещаю.

— Позвольте моим людям забрать его с собой. Я помню, где они лежат. Мистер Баббингтон, четыре человека. Идём со мной. Поживей.

— Имейте в виду, капитан Обри, я даю вам его только на пробу, — воскликнул Браун. — Я буду наблюдать за тем, как вы будете его поднимать.

— Вот, что я называю настоящим деревом, — произнес Лэмб, любовно рассматривая рей. — Ни сучка, ни свиля. Настоящее французское дерево, я бы сказал. Сорок три фута, чистое, как стёклышко. Вот на таком рее вы растянете грот так грот, сэр.

— Да-да, — нетерпеливо отозвался Джек Обри. — Перлинь уже на шпиле?

— Да, сэр, — после секундной паузы послышался ответ.

— Тогда поднимай.

Перлинь был прикреплен к середине рея, а затем уложен вдоль всего рея почти до правого нока и привязан стопорами из шкимушгара в полудюжине мест от середины до нока. От нока перлинь шёл вверх до стень-вынтреп-блока у топа мачты и спускался вниз, где проходил через другой блок, стоящий на палубе, откуда уже шёл на шпиль. После того как начали поворачивать шпиль, рей стал подниматься из воды, наклоняясь всё больше и больше, пока не встал вертикально. Затем его затянули на борт, аккуратно проведя промеж такелажа.