Мишель Зевако - Тайны Нельской башни

Буридан с улыбкой, не лишенной определенного восхищения, разглядывал укладывающуюся в постель Госпожу Красоту, когда позади него открылась дверь. Он обернулся. Взгляд его охватил соседний зал, где горели свечи, был накрыт роскошный стол, и откуда шла к нему женщина в маске и широком, с горностаевой отделкой, плаще, под которым юноша легко бы узрел нагое тело, не будь он так поглощен мыслями о предстоящей ему ужасной дуэли.

Он тотчас же перешел в нападение – неистовое, ошеломляющее.

Едва загадочная дама вошла, промолвив нежным голосом:

– Добро пожаловать к нам, мессир Жан Буридан…

Юноша поклонился и ответил:

– Ваше Величество, если позволите, я хотел бы сказать, что очень горд тем, что смог спасти у Монфокона вашу священную жизнь, столь дорогую для короля, вашего супруга…

Маргарита остановилась, и на лице ее отразилась вся гамма чувств – ужас, тревога, изумление.

– Я убежден, – продолжал Буридан, – что Ваше Величество оказали мне беспримерную честь, пригласив сюда, для того, чтобы выказать свою благодарность. Но к чему она, эта благодарность? Быть преданным, рисковать жизнью ради своего короля или королевы – долг любого верного подданного…

С губ Маргариты сорвался глухой рык.

Резким жестом она сорвала маску, и он увидел ее пылающие гневом глаза. Сердце юноши непроизвольно сжалось.

Голосом, полным высокомерия, она изрекла:

– Раз уж тебе известно, кто я, раз уж ты распознал во мне Маргариту Бургундскую, ты должен знать и то, что королеве не пристало благодарить своих подданных.

Буридан припал на одно колено.

Она продолжала тем же резким тоном:

– Кто предупредил тебя? Кто сказал, что ты встретишь здесь королеву? Говори!

– Ланселот Бигорн, – промолвил Буридан, вставая.

– Ланселот Бигорн? – пробормотала Маргарита. – Где я слышала это имя? Кто этот человек? И откуда он знает?..

Нахмурившись, королева пребывала в крайней задумчивости, но вскоре она, казалось, смягчилось, и лицо ее приняло новое выражение.

В этой царственной головке, где бурным потоком одна страстная мысль сменяла другую, вопрос о том, кем был Бигорн и откуда он что-то узнал, унесся прочь, словно соломинка.

Сейчас рядом с ней находился Буридан. Буридан – то есть любовь…

Ненависть, возмездие, смерть – всё было отложено на завтра.

В эту ночь, в этот час она жаждала лишь любви.

Постепенно тучки, что собрались на ее челе, рассеялись: всё то, что было в ней величественного и строгого, расцвело, королева исчезла, и осталась лишь женщина – опьяневшая от страсти, решившаяся на самую неистовую искренность в признании этой страсти.

– Мессир, – сказала она голосом, в котором дрожала любовь, – присаживайтесь… здесь, рядом со мной, – разговор нам предстоит долгий.

– Простите, мадам, но я не могу сидеть в присутствии королевы.

– Королевы! – промолвила Маргарита с трогательной нежностью. – Здесь нет никакой королевы. Разве вам ничего не сказали, Буридан? Разве вам не сказали, что женщина, которая приглашает вас в Нельскую башню, любит вас всем сердцем? О! – прошептала она, беря его за руки. – Я давно уже тебя заметила, давно полюбила, но только тогда, у Монфокона, поняла всю тщетность сопротивления… Посмотри на меня и скажи, мог ли ты когда-либо мечтать о любовнице более прекрасной, более совершенной, чем та, которую ты видишь перед собой…

Голос ее звучал глухо, но в то же время гармонично, как странная и далекая музыка виол. И говорила она эти неслыханно бесстыдные вещи так, будто и не было ничего необычного в том, что королева Франции предлагает себя первому встречному. И было это так неожиданно, пусть он и готовил себя к такому, было это так далеко от того, что он себе представлял, что Буридан почувствовал, как его пробирает страх.

Маргарита дрожала. На сей раз в ней действительно говорила любовь. На сей раз она была не просто жаждущей удовольствий развратницей, но еще и влюбленной женщиной, сердце которой теснилось в груди от нежных чувств.

– Буридан, – продолжала она, – твоя судьба удивит мир. Вот что я тебе предлагаю: сначала – любовь, то есть себя. Затем – могущество. Скажи лишь слово, Буридан, и завтра же Мариньи, сброшенный с пьедестала своего величия, уступит тебе свое место.

Она поднялась, подошла к нему и, наклонившись, почти умоляя, зашептала:

– Король – он, по сути, еще ребенок… В Лувре не хватает мажордома, такого, Буридан, который, как тот Геристаль [24] Имеется в виду Пипин Геристальский (ок. 635–714) – мажордом Австразии, Нейстрии и всего Франкского государства. , в конце концов примерит на себя корону, станет править и будет настоящим хозяином. Хозяином над женщиной, вроде меня, хозяином над королевством, вроде Франции, – почему бы таковым не стать тебе? Буридан, я осмотрелась вокруг себя – а с высоты моего трона взгляд мой распространяется ох как далеко! Я искала такого человека, и я его нашла: рука моя протянулась к тебе, Буридан, человеку не знатному, незаметному, я привела тебя на гору, куда некогда привели Христа, и подобно сатане, обратившемуся к Иисусу, я говорю тебе: «Посмотри себе под ноги… Почести, сказочное богатство, неслыханная власть, безграничная любовь – всё это твое». Каков же будет твой ответ, Буридан?

– Ваше Величество, – произнес Буридан с глубокой смиренностью, искренний и достойный восхищения в минуту, когда бы мог он возгордиться, – я пришел сюда просить, как просят Бога, я пришел сказать вам: сжальтесь надо мною…

– Ты меня не понял, – пылко продолжала Маргарита. – Послушай: кто-то тебе сказал, что тебя здесь будет ждать королева! Но я могла бы и сама сказать тебе это. Пусть бы ты и не попросил, я бы все равно сорвала с себя маску. Ты говоришь сейчас со мной не только как с королевой, но и как с женщиной. Я предлагаю тебе все, что может предложить королева, и все, что может дать женщина.

Голос ее дрогнул. Она протянула к нему руки, и в этом движении плащ ее распахнулся. Она предстала восхитительно красивой, трепещущей, гармоничной и совершенной, – такой, каких ваял из мрамора Канова [25] Антонио Канова (1757–1822) – известный венецианский скульптор. . И она прошептала:

– Буридан, я жду ответа…

– Отвечать на слова, произнесенные Вашим Величеством, было бы поступком безумца, – проговорил Буридан все с той же смиренностью. – Я явился сюда, зная, что найду здесь мою королеву…

Он упал на колени…

– И я пришел сказать ей: «Ваше Величество, сжальтесь надо мною… Всего одно ваше слово может вернуть мне жизнь и потерянное счастье».

– И что же это за слово? – пробормотала Маргарита, нахмурившись. – О чем ты хочешь спросить?..

– Миртиль… Где она?

Маргарита резко распрямилась. Глаза ее зловеще сверкнули, лицо побледнело.