Виктор Лаптухин - Русский Бокондо

— Я же иностранец, — напомнил Николай.

Недавно командование буров расформировало все отдельные отряды иностранных волонтеров и предложило их участникам стать рядовыми бойцами в коммандо. Иностранцев удалили со всех командных постов и деликатно объяснили, что они слабо знают местные условия и незнакомы с особенностями тактики буров. Это решение обосновали печальным примером голландского отряда добровольцев, которые храбро сражались, но не сочли нужным исполнять приказ вовремя отойти и почти все погибли. Бросившиеся им на помощь буры и немецкие волонтеры сами понесли тяжелые потери.

— Не беспокойся, мы поладим, — сказал фельд-кор- нет. — Майор Якоб рекомендовал тебя поберечь, поэтому я уже запросил артиллеристов из Претории. Дело в том, что англичане со дня на день перейдут в наступление. Выручай.

Около пушки возился рыжеусый господин с забинтованной головой.

— Кузьма, как ты здесь оказался?!

— Господи! Радость-то какая — и вы здесь! Есть теперь хоть слово с кем сказать! — обрадовался земляк. От избытка чувств громко засопел, вытер глаза тыльной стороной ладони.

— Да расшибли нас англичане, как Бог черепаху! Понача- лу-то мы ихние караулы на железной дороге все разметали, пули от брони как горох отскакивали. Господин Генрих машинисту кричал, шуруй, мол, в полную силу, так до самого Дурбана домчимся! Но драгуны эти, чтоб их всех …, успели- таки рельсы разобрать. Мы остановились и только начали путь чинить, как они и ударили. Мать честная! Меня взрывом в придорожную канаву кинуло, в ушах звон, в глазах огненные колеса! От бронепоезда нашего только клочья летят, паровоз набок завалился. Шутка ли, англичане против нас морские орудия выставили!

— А Генрих где?

— Потом по кускам собирали, похоронили вместе с другими. Как только обстрел закончился, драгуны было сунулись, но только мы, кто уцелел, хотя по оврагам и хоронились, за винтовки взялись, их к себе и близко не подпустили. А немного погодя и конные буры появились, всех нас вывезли. Я вот отлежался, так сюда послали. Сказали, что нужен артиллерист. Но к этой пушке я не знаю, как и подступиться. Выстрел-то сделаю, но вот попаду ли в цель?

— Не горюй, Кузьма. Ты пушку Барановского помнишь? Ну, нашу десантную пушку, что на катера ставят? При выстреле она остается на месте, только ее ствол отдачей отбрасывается назад. Здесь принцип тот же, только французы ее малость подновили и калибр до трех дюймов увеличили. Мы ее с тобой осмотрим, пробные выстрелы сделаем и узнаем, какой норов у этой «мадам».

— Ваше благородие, я ее уже осмотрел — в стволе разгар [25], в казеннике грязь. Кто ее раньше-то пользовал?

— Погибли они, пользовали как умели. Ты же сам видишь, что нет у буров регулярной армии. Здешний генерал сказал, что нам в помощь людей пришлет, так подучи их, чтобы каждый свое дело знал, как и положено номерам в расчете. И еще — не зови ты меня вашим благородием, мы же не дома. Ну, просто Николаем Васильевичем называй.

— Ваше доверие я очень даже ценю и уважаю, но позвольте заметить, потому как мы теперь при орудии и на поле боя сражаемся, то по-другому я просто не могу. Так уж обучены.

— Ладно, пусть будет как ты хочешь. Не забудь осмотреть боезапас, снаряды протри.

— Слушаюсь, ваше благородие!

Гроза пришла в тот же вечер. Всю ночь грохотало сильнее любой пушечной пальбы и лило как из ведра. На следующий день по небу ползли низкие тучи и моросил дождь. Дороги развезло, и военные действия почти прекратились. Противники сидели в окопчиках, превратившихся в канавы, наполненные жидкой грязью, в мокрых палатках, без горячей пищи.

Николай не терял времени даром. Вместе с двумя разведчиками, где прячась за скалы, а где ползком, обследовал позиции, а потом докладывал Лукасу, как можно будет расположить пушку и горные орудия. Выслушал советы и получил согласие.

По его просьбе из лагеря доставили несколько пар колес и бревна, а потом плотники принялись сколачивать грубые макеты пушек. Начальник одобрил идею и место этой работы строго охранялось часовыми, которые, к возмущению некоторых любознательных сограждан, не подпускали туда никого. Даже собственных родных и знакомых. Николай успел провести пробную стрельбу и определить отклонения «мадам» от нормы, которые оказались не слишком уж большими.

Не дремал и Кузьма, пушка блестела как новенькая, а по его команде присланные в помощь бурские парни дружно хватались за лафет и колеса и довольно-таки бойко ворочали ее во все стороны. Мальчишка-ездовой лихо подлетал с шестеркой лошадей и орудие быстро меняло позицию. Все это повторялось раз за разом, и Кузьма терпеливо растолковывал своим подчиненным, как и зачем надо проделывать все эти упражнения. Не скупился на похвалу и на своем немецком сыпал шутками и приеловиями, от которых взмокшие от работы парни хохотали от души.

Не теряло времени и бурское командование. Как только прекратились дожди и вновь засияло солнце, Лукас собрал в своей палатке начальников коммандо. Николай, как старший над артиллерией, тоже был вызван. Присел у края стола, слушал разбор обстановки.

Сообщение фельд-корнета было кратким — согласно данным разведки, англичане подтянули новые части пехоты и кавалерии, усилили их артиллерией и пулеметами. Отмечены специальные инженерные роты, которые готовятся наводить мосты, ремонтировать дороги и даже запускать воздушные тары с наблюдателями. Сейчас на этом участке фронта численность войск противника в шесть-семь раз превосходит бурские коммандо. На батальонных складах накоплены запасы продовольствия и боеприпасов на 15 дней, а склады дивизий и корпусов пополняются непрерывно. Сегодня утром на позициях каждый английский пехотинец получил дополнительно по пятьдесят патронов, мясных консервов на три дня и кусок непромокаемой парусины, чтобы мог ночевать не в палатке, а под открытым небом. В кавалерии лошадям выдали добавочные порции овса, а в конной артиллерии даже расщедрились на ячмень. Все говорит о том, что наступление англичан начнется в ближайшие часы.

Начальники молча выслушали сообщение, только кто-то вздохнул:

— Нам бы хоть часть этого военного добра, а то сидим на норме по два патрона на день на человека.

В ответ Лукас посоветовал стрелять без промаха и не оставлять трофеи на поле боя, а потом велел всем расходиться и хорошенько выспаться. Николаю, как иностранцу, особо пояснил свой план действий, горные орудия велел держать на правом фланге, французскую пушку в центре, а самому находиться при штабе.

Выспаться, однако, не удалось.

— Ваше благородие, вставайте, генерал зовет, — тряс за плечо Кузьма. — Англичане уже двинулись.