Энтони Хоуп - Пленник Зенды. Месть Руперта [сборник]

Руперт – несомненно, это был он – засмеялся и повторил:

– Приятель, король ожидает меня. Идите к нему и сообщите, что я здесь.

После чего он уселся на стол, болтая ногами.

Герберт, впечатленный властными манерами посетителя, стал пятиться к спальне, не сводя глаз с Руперта.

– Если король будет задавать вопросы, – добавил Руперт, – скажите, что я привез пакет и письмо.

Лесник поклонился и вошел в спальню. Король, проснувшись, заявил, что ничего не знает ни о письме, ни о пакете и не ожидает никакого посетителя. Встревоженный Герберт прошептал, что у незнакомца есть револьвер. Каковы бы ни были недостатки короля – да простит меня Бог, что я сужу строго о том, с кем так сурово обошлась судьба, – трусом он не был. Он соскочил с кровати, из-под которой тут же вылез пес, зевая и потягиваясь. Но, почуяв незнакомца, он глухо зарычал. В этот момент Руперт Гентцау, устав ждать или усомнившись, что его сообщение передали правильно, появился в дверях.

Ни король, ни Герберт не были вооружены – их охотничье оружие находилось в соседней комнате, дорогу куда загораживал Руперт. Я говорил, что король не был трусом, но, думаю, один вид Руперта пробудил в нем воспоминания о муках в темнице, ибо он отпрянул с криком:

– Вы!

Собака, инстинктивно поняв испуг хозяина, сердито заворчала.

– Вы ожидали меня, государь? – с поклоном спросил Руперт. Но на лице его играла улыбка – несомненно, его радовало зрелище тревоги короля. Внушать ужас доставляло ему удовольствие, тем более что далеко не каждому доводилось пробуждать страх в сердце монарха из династии Эльфбергов. Однако Руперту фон Гентцау это удавалось не раз.

– Нет, – пробормотал король и, взяв себя в руки, сердито осведомился: – Как вы осмелились явиться сюда?

– Значит, вы меня не ожидали? – воскликнул Руперт, в чью голову, очевидно, сразу же пришла мысль о ловушке.

Он наполовину вытащил револьвер из-за пояса – возможно, это было подсознательным движением, вызванным желанием убедиться в его присутствии. С тревожным криком Герберт заслонил своим телом короля, который опустился на кровать. Озадаченный Руперт, тем не менее продолжая улыбаться, двинулся вперед, сказав что-то о Ришенхайме, – Герберт толком не расслышал его.

– Отойдите назад! – приказал король.

Руперт остановился, а затем, словно повинуясь внезапной мысли, протянул коробку, которую держал в левой руке.

– Взгляните на это, государь, а потом мы поговорим.

– Что там такое? – шепнул король Герберту. – Подойдите и возьмите это!

Но Герберт колебался, боясь отойти от короля, которого прикрывал как щитом. Руперт не выдержал – если это ловушка, то каждая секунда промедления увеличивала опасность.

– Ловите, если боитесь подойти! – воскликнул он с презрительным смехом и бросил коробку в сторону короля и Герберта.

Эта дерзость привела к необычному результату. В ту же секунду Борис с рычанием прыгнул на посетителя. Руперт не заметил пса или не обращал на него внимания. С проклятием он выхватил револьвер и выстрелил. Должно быть, пуля раздробила собаке ключицу, но лишь ненадолго задержала прыжок. Огромный пес бросился Руперту на грудь, вынудив его опуститься на одно колено. Пакет валялся на полу. Король, тревожась за своего любимца, вскочил с кровати и побежал мимо Руперта в соседнюю комнату за оружием, Герберт последовал за ним. Но Руперт смог сбросить раненое слабеющее животное и тоже метнулся к двери, оказавшись лицом к лицу с Гербертом, который держал в руках рогатину, и королем с двустволкой. По словам Герберта, Руперт поднял левую руку, очевидно, прося его выслушать, но король прицелился в него. Одним прыжком Руперт спрятался за дверью, и пуля угодила в стену. Тогда Герберт бросился на него с рогатиной. Объяснения пришлось отложить – речь шла о жизни и смерти. Руперт без колебаний выстрелил в Герберта, смертельно его ранив. Король снова приложил ружье к плечу.

– Ну так получай, чертов дурень! – крикнул Руперт.

Ружье и револьвер выстрелили одновременно. Но Руперт, чьи нервы никогда его не подводили, попал в цель, а король промахнулся. Герберт видел, как Руперт задержался на момент с дымящимся револьвером в руке, глядя на лежащего на полу короля, а потом направился к двери. Хотел бы я видеть его лицо! Что оно выражало – триумф или досаду? Уверен, что не раскаяние!

Дойдя до двери, Руперт вышел из комнаты. Больше Герберт его не видел, но четвертый, бессловесный актер в драме, чья роль была столь краткой, взял на себя инициативу. То воя от мучительной боли, то рыча от ярости, Борис с трудом последовал за Рупертом. Герберт напряг слух, оторвав голову от пола. Послышались ругательства и звуки борьбы. Должно быть, Руперт успел повернуться и отразить прыжок искалеченного пса. Борис не смог добраться до горла врага, а только оторвал кусок одежды, который мы нашли у него в зубах. Потом раздался еще один выстрел, за которым последовали смех, быстро удаляющиеся шаги и хлопанье двери. Поняв, что Руперт убежал, Герберт пополз в коридор. Мысль о том, что глоток бренди придаст ему силы, заставила его повернуть в сторону погреба. Но сил не хватило, даже чтобы добраться туда, и бедняга свалился, не зная, жив его господин или мертв.

Герберт умолк. Я посмотрел на Запта. Полковник был бледен как призрак – морщины на его лице словно стали глубже. Никто из нас не произнес ни слова, но наши глаза говорили за нас: «Вот к чему привела устроенная нами ловушка! Это наши жертвы!»

– Король!.. – хрипло прошептал я, схватив Запта за руку.

– Да, король, – отозвался он.

Повернувшись, мы направились к двери в столовую. Внезапно почувствовав слабость, я ухватился за коменданта. Он помог мне удержаться на ногах и распахнул дверь. В комнате сильно пахло порохом – казалось, дым вьется кольцами вокруг канделябра, делая свет тусклым. Джеймс, взяв лампу, последовал за нами. Но короля не было в столовой. Во мне пробудилась надежда. Значит, он не убит! Ощущая прилив сил, я метнулся к спальне. Здесь свет тоже был тусклым, и я попросил принести лампу. Запт и Джеймс подошли вместе, глядя в дверной проем поверх моего плеча.

Король лицом вниз лежал на полу около кровати. Очевидно, он приполз туда, ища место для отдыха. Какое-то время мы молча смотрели на него, потом, побуждаемые общим импульсом, двинулись вперед, но робко, словно приближаясь к трону самой смерти. Я первый опустился на колени рядом с королем и приподнял его голову. Изо рта у него недавно шла кровь, но сейчас кровотечение прекратилось. Он был мертв.

Я почувствовал на своем плече руку Запта – другая его рука указывала на пол. Посмотрев туда, я увидел в руке короля залитую кровью коробочку, которую я привез в Винтенберг, а Руперт – этим вечером в охотничий домик. В последние минуты король искал не отдыха, а эту коробочку. Наклонившись, я разжал его пальцы, еще гибкие и теплые. Запт наклонился тоже.