Эмилио Сальгари - Черный Корсар. Королева карибов. Иоланда, дочь Черного Корсара (сборник)

– Ага!.. Мошенник! Попался! – закричал Кармо, быстро хватаясь за этот хвост.

Он попытался вытащить зверька, но, к его великому изумлению, тот не поддавался.

– Гром и молния! – воскликнул Кармо. – Возможно ли, чтобы он был сильнее меня!.. Он ведь не больше кролика!

– Посмотрим, в чем тут дело, – сказал Ван Штиллер и заглянул в дупло.

Присмотревшись, он увидел спину зверька, покрытую чем-то вроде костяных щитков, которые, упираясь в стенки дупла, помогали ему держаться.

– Понятия не имею, что это за зверь, – сказал гамбуржец. – Но по виду он не очень большой и должен легко поддаться.

– Неужели я потерял силу? – удивлялся Кармо. – Но мне так не кажется.

– Дай-ка я попробую.

Гамбуржец схватил хвост двумя руками, уперся ногой в дерево и начал тянуть изо всех сил. Напрасный труд: зверек упорно не поддавался, словно прирос к дереву.

– Ну и дела! – поразился Ван Штиллер. – Невероятно!

Кармо ответил громким смехом.

– Чего ты смеешься? – воскликнул Ван Штиллер разгневанно.

– Тяни!.. Тяни!.. – ответил Кармо, хохоча еще больше.

– Черт возьми! Этот проклятый зверь точно привинчен шурупами!

– Нет, Ван Штиллер, он держится когтями.

– Ты знаешь, что это за зверь?

– Это тату.

– Что-что?

– Иначе говоря, броненосец.

– Никогда о таком не слышал.

– Я его тебе сейчас покажу, – сказал Кармо.

– У тебя есть способ вытащить его?

– Да, Ван Штиллер.

– Будем тянуть вместе?

– Только хвост оторвем, а он все равно не выйдет. У него такие когти, что могут сравняться со сталью.

– Тогда он, наверное, опасный.

– Ничего подобного, друг.

– Но он, по крайней мере, съедобен?

– Нежный, как молочный поросенок.

– Тогда давай его вытаскивать.

– Это дело простое: смотри!

Одной рукой он схватил броненосца за хвост, а другой достал свой нож и стал тыкать им в дупло, яростно коля зверька.

Тот сначала попытался свернуться клубком, но потом выскочил из убежища и кинулся на землю. Ван Штиллер, уже зная, что он не опасен, наклонился и принялся с любопытством его разглядывать.

Странный зверек был немного побольше кролика, с очень короткими лапами и спиной, покрытой настоящим щитом из желтоватых костяных пластинок. Этот щит казался очень прочным и спускался у него до боков. Его крохотная голова с заостренной мордочкой была защищена чем-то вроде козырька из таких же шипов, а лапы, очень короткие и сильные, были с крепкими и длинными когтями.

Едва упав на землю, зверек тут же свернулся клубком, топорщась своими пластинами и убрав хвост. Таким образом, он представлял собой шар, совершенно защищенный этой колючей броней.

– Вот как! – воскликнул гамбуржец. – Он скрылся внутри своей брони.

– Которая не устоит против нас, – сказал Кармо, нанося удар по зверьку прикладом ружья.

Бедный броненосец издал слабый крик и распростерся у его ног бездыханный.

– Вот и жаркое! – воскликнул Кармо, взяв его за хвост.

– Но что это за звери? – спросил Ван Штиллер. – Чем они питаются?

– Они хищники, но, поскольку им нелегко добывать себе пропитание, не имея ни крепких зубов, ни ловкости, они питаются в основном падалью. Рассказывают даже, что когда броненосцы находят труп какого-нибудь крупного животного, то влезают в него и пожирают изнутри, оставляя совершенно нетронутой шкуру.

– И ты считаешь, что они годятся для еды?

– Как черепахи, дорогой. Но продолжим охоту.

– Что ты надеешься еще найти?

– Поохотимся на цапель.

Убежденные, что другой дичи им на островке не найти, приятели отправились на берег, откуда доносился немолчный гомон, точно там собрался птичий базар. И в самом деле, над зарослями мангров кружили стаи уток и длинноногих цапель. Подстрелив двумя выстрелами парочку этих птиц, охотники направились в лагерь, чтобы не заставлять своего капитана ждать.

Моко за это время уже срубил несколько молодых деревьев и приготовил множество лиан, которые должны были послужить веревками. Пока Яра ощипывала цапель, флибустьеры, удостоверившись предварительно, что на берегу нет кайманов, тут же принялись за постройку плота.

При их умении и сноровке уже через час был готов плот, небольшой, но вполне способный выдержать всех пятерых. Из предосторожности они окружили борта толстыми ветками, чтобы помешать взобраться кайманам, а посередине возвели что-то вроде шалаша из больших пальмовых листьев.

После завтрака флибустьеры погрузились на плот и, отталкиваясь от илистого дна канала, двинулись вперед. Обогнув островки, они оказались перед второй лагуной, густо заросшей болотными растениями и усеянной песчаными отмелями, на которых дремало немало кайманов.

Стаи водяных птиц летали над тростниками, описывая прихотливые круги и крича во все горло. Время от времени птицы отвесно падали вниз, хватая рыбок и маленьких крабов, прятавшихся на берегу среди песка.

Взобравшись на крышу своего шалаша, чтобы лучше обозреть горизонт, Корсар заметил вдали какую-то темную линию, похожую на большой лес.

– Суша там, – сказал он. – Но нам придется потрудиться, чтобы добраться до нее. Эй, Кармо!

– Что, капитан? – откликнулся матрос.

– Держи плот по направлению к западу.

– Да, капитан, но это нелегко. Протоки описывают слишком прихотливые зигзаги.

– Ничего, Кармо. Я вижу впереди более чистые и прямые.

…Корсар заметил вдали какую-то темную линию, похожую на большой лес.

– Постараемся добраться до них, капитан.

Плот продвигался медленно. Матросы сильно отталкивались от илистого дна шестами, но те вязли или скользили по дну, что грозило потерей равновесия и падением.

Несколько кайманов, движимых любопытством, время от времени описывали круги вокруг мореплавателей, показывая свои устрашающие челюсти с длинными и острыми зубами. Но они не были настроены агрессивно и отставали, как только Моко или гамбуржец замахивался на них палкой.

К полудню плот достиг новой большой протоки, которая, вместо того чтобы направиться к темной полоске, указывающей на сушу, изгибалась к югу, пробиваясь сквозь множество песчаных отмелей и островков, покрытых манграми и высокими тростниками.

Из этих зарослей все время вспархивали новые тучи пернатых: напуганных их вторжением цапель, уток, бекасов и каких-то им неизвестных птиц.

– Рай для охотников, – сказал Кармо, провожавший глазами каждую стаю. – Будь у нас время, мы могли бы устроить сейчас пир горой. Что скажешь, друг Штиллер?

– У меня от твоих слов уже слюнки потекли, – отвечал гамбуржец. – Смотри, какие замечательные утки.

– Лакомый кусочек, мой дорогой.