Эмилио Сальгари - Черный Корсар. Королева карибов. Иоланда, дочь Черного Корсара (сборник)

– Поищем тогда что-нибудь еще.

Именно в этот момент со стороны лагуны раздался странный крик, который, казалось, издавало какое-то крупное животное.

– Что это? – спросил удивленно Кармо.

Негр и даже Яра разом обернулись, глядя сквозь деревья.

– Это манато! – воскликнула индианка.

– Да, – подтвердил Моко. – Так кричит морская корова.

– Ты хочешь сказать – ламантин? – спросил Корсар.

– Да, капитан. Лакомая добыча.

– Но труднодоступная.

– Мы ее добудем, капитан.

– Не пуская в ход ружья?

– Хватит и гарпуна.

– А если у нас его нет?

– Мы сделаем его, капитан. Белый кум, у тебя есть веревка?

– Даже десять, если хочешь, – ответил Кармо. – Моряк никогда не бывает без нее.

– Тогда манато будет наш.

– К какой породе принадлежит этот господин манато?

– Увидишь, кум, и главное – попробуешь. Он стоит дюжины жареных кур, о которых ты так вздыхал.

Второй крик раздался чуть ближе. Животное, должно быть, находилось где-то неподалеку от островка.

Моко отломил длинную, почти прямую ветку, очистил ее от листьев и привязал к концу свой испанский нож, соорудив таким образом что-то вроде гарпуна.

– Пошли, – сказал он затем. – Но только тихо, не шуметь!

Дойдя до зарослей мангров, окаймлявших островок, негр остановился, внимательно оглядывая воду протоки.

Уже спустилась темнота, но, поскольку тумана здесь не было, еще можно было разглядеть, что происходит в лагуне.

Поблизости от плота водоросли шевелились, точно какое-то крупное животное пыталось проложить себе дорогу среди них.

– Это он, – сказал негр. – Он прячется.

– Кто? – спросил Кармо.

– Манато.

– Но я не вижу ничего.

– Подожди немного, кум, он появится.

– Мы что, будем скрываться здесь?

– Пока да, – ответил Моко. – Ага!.. Вот и он!

Черный Корсар и его товарищи пригнулись за манграми. Посреди водяной травы всплыло какое-то массивное животное, немного похожее на тюленя, только морда у него была не круглая, а удлиненная.

– Это ламантин? – вполголоса спросил Корсар.

– Да, – ответил Моко.

– Какой большой.

– И к тому же вкусный.

– Не дадим ему удрать, – сказал Корсар.

– Не шевелитесь, – ответил негр.

Он взял свое копье и осторожно полез среди перепутанных ветвей мангров, не производя ни малейшего шума.

Ламантин оставался полупогруженным в воду, но время от времени поднимал голову, словно пытаясь уловить какой-нибудь шум. Вероятно, он заметил присутствие врагов. Даже наверняка, поскольку прервал свою вечернюю трапезу.

Неожиданно Моко резко вскочил на противоположном краю зарослей. Его длинное копье просвистело в воздухе и вонзилось в спину ламантина, глубоко проникнув в тело.

– К плоту! – закричал негр.

Флибустьеры вместе с Ярой бросились к плоту. Моко впереди, с топором в руке.

Ламантин, вероятно смертельно раненный, яростно бился среди водяных растений, издавая стоны, которые быстро перешли в хрип. Он то метался посреди тростника, ломая его собственным весом, то шумно погружался, поднимая настоящие волны, которые с плеском разбивались о корни мангров, то снова появлялся, хрипло дыша и отдуваясь.

Несмотря на отчаянные усилия, копье по-прежнему торчало у него в спине, причиняя животному от его собственных рывков сильную боль и увеличивая потерю крови.

– Быстрее!.. Вперед!.. – закричал Корсар, бросаясь на плот со шпагой в руке.

Движимый мощными толчками Кармо и гамбуржца, плот быстро пересек протоку и приблизился к несчастному ламантину, который по-прежнему бился среди корней мангров.

Моко поднял топор. Послышался глухой удар, словно что-то переломилось, и длинный стон. Ламантин застыл на песчаной отмели и испустил последний вздох.

– Вот и ужин, – сказал Моко, приготовясь разделать добычу на куски.

– И какой ужин! – воскликнул Кармо. – Его хватило бы на сто человек.

Корсар наклонился над животным и с любопытством осмотрел его. Этот обитатель рек и лагун Центральной и Южной Америки был длиной примерно пять метров, хотя некоторые экземпляры достигают иногда семи и даже восьми. Формой тела он был похож на тюленя, но морда чуть длиннее и несколько более плоская. Вместо плавников у него были широкие лапы и такой же широкий хвост, а на груди – соски, наполненные молоком.

Сегодня эти млекопитающие редки. Но прежде они часто встречались в Ориноко, в Амазонке, в устьях рек Гвианы, на берегах Гондураса, а иногда и в Мексике. Как и тюлени, они живут в воде и на суше, но редко выбираются на берег, поскольку теряют там свою подвижность, передвигаясь с большим трудом.

Несколькими ударами топора Моко отрубил большой кусок ламантина, фунтов на шестьдесят. Этого было более чем достаточно, чтобы кормить флибустьеров в течение нескольких дней.

Остальное было брошено на отмели на съедение кайманам, поскольку не было никакой возможности сохранить долго мясо.

Вернувшись на свой островок, флибустьеры развели большой костер и принялись жарить кусок ламантина, нанизав его на лезвие шпаги.

Ужин получился изысканный. Не хватало лишь хлеба, сокрушался Кармо, да бутылочки джина или рома.

Ночь прошла без происшествий, хотя кайманы несколько раз затевали схватки в окрестностях островка, видимо из-за останков бедного ламантина. А наутро флибустьеры снова погрузились на плот в надежде добраться до твердой земли еще до захода солнца.

В полдень, после того как они прошли еще несколько проток и миновали множество островков, Корсар, взобравшийся на верхушку шалаша, заметил столб дыма, который поднимался среди деревьев на берегу.

– Какие-то люди устроили лагерь в лесу, – сказал он Кармо, который тоже заметил вдали этот дым.

– Это испанцы или индейцы?

– Не знаю. А что скажет Моко? – спросил Корсар, обращаясь к негру.

– Вряд ли это испанцы, – ответил гигант. – В этих местах, насколько я знаю, нет их гарнизонов.

– А ты, Яра, что посоветуешь сделать?..

– Добраться до этой стоянки, мой сеньор, – ответила девушка. – Индейцев нам бояться нечего, наоборот, мы можем получить от них ценные сведения.

– Тогда плывем к берегу, – решил Корсар после минутного колебания.

И плот был направлен в широкий канал, который, казалось, вел прямо к этому столбу дыма.

По левую и правую сторону канала тянулись острова и островки, одни поросшие тростником и манграми, другие высокими и ветвистыми деревьями. На их берегах время от времени виднелись группы кайманов, греющихся на солнце. Но эти опасные пресмыкающиеся не гнались за плотом. Приподняв на минуту голову, они с любопытством смотрели на него, щелкая челюстями и показывая длинные ряды острых зубов, потом снова вытягивались среди ила и тростника.

В два часа дня только два километра отделяло плот от твердой земли. Столб дыма больше не был виден, тем не менее Корсар все равно надеялся добраться до индейской стоянки, чтобы уточнить свое местонахождение.