Эмилио Сальгари - Черный Корсар. Королева карибов. Иоланда, дочь Черного Корсара (сборник)

Узнав от Кармо и его товарищей об их приключениях на берегах Флориды, о таинственном исчезновении кавалера ди Вентимилья и Онораты, Морган предпринял специальную экспедицию туда, чтобы отыскать их. Несколько месяцев они пядь за пядью обшаривали эти дикие берега, но все поиски оказались тщетны.

Шесть лет спустя, когда Морган, ставший к тому времени уже знаменитым корсаром, жил на Ямайке, среди несметных, собранных им в пиратских набегах сокровищ, один фламандский капитан, прибывший туда из Европы, передал ему небольшой золотой медальон в форме щита. На медальоне этом были изображены рядом гербы кавалера ди Вентимилья и Ван Гульда.

Медальон, как сказал капитан, был отдан ему одним старым итальянским моряком, чьего имени он не запомнил. А от кого сам моряк получил эту вещь, капитан не знал. И для Моргана это осталось тайной.

В этот вечер таверна «У быка» была необыкновенно переполнена. Казалось, случилось или вот-вот случится что-то чрезвычайно важное.

Хотя это заведение не принадлежало к числу лучших в Маракайбо, в нем всегда толклись моряки, портовые грузчики, метисы и карибские индейцы, но сейчас, как ни странно, сюда заходили и люди, принадлежавшие к сливкам общества этой важной и богатой испанской колонии: крупные плантаторы, сахарозаводчики, судовладельцы, гарнизонные офицеры и даже кое-кто из членов правительства.

Довольно обширный зал с закопченными стенами и величественным камином, скверно освещенный неудобными коптящими лампами, появившимися в конце шестнадцатого века, кишмя кишел народом. Никто, однако, не пил, и столики, беспорядочно расставленные у стен, были пусты. Стоявший в центре огромный старинный, более чем десятиметровый стол орехового дерева был, напротив, окружен тройным кольцом людей, охваченных, казалось, сильным возбуждением. Каждый с жаром выкрикивал ставки:

– Двадцать пиастров на Замбо!

– Тридцать на Вальенте!

– Ваш Вальенте получит такую шпору в лоб, что свалится с первого удара!

– Это Замбо ваш свалится!

– А вы что скажете, дон Рафаэль?

– Я ставлю на Плата́, он покрепче того и другого и наверняка одержит верх!

– Фига с два! Слабак ваш Плата.

– Вольно вам говорить, дон Алонсо, а я подожду его выхода!

– Довольно!

– Бойцов – на арену!

– Закройте банк!

Удар колокола возвестил, что ставки сделаны, и оглушительный гвалт сменился глубокой тишиной.

Тем временем в зал поочередно вошли два человека и приблизились к огромному столу с разных сторон. На руках они несли двух великолепных петухов: черного с золотисто-синим отливом и рыжего с черно-белыми пестринками.

Это были кареадоры – тренеры бойцовых петухов. Их профессия до сих пор весьма прибыльна и высоко ценится в старинных испанских владениях Южной Америки.

В те времена страсть к столь варварскому развлечению достигла настоящего безумия, и буквально дня не проходило без петушиных боев. Не было недостатка и в судьях, чей приговор не подлежал обжалованию.

Воспитание бойцовых петухов требовало, однако, не меньших забот, чем натаскивание псов для выпаса быков; птиц приучали драться друг с другом, едва те вылуплялись из яиц. Давали им особый корм, состоявший чаще всего из кукурузы, зерна которой каждый раз строго отмеривались для придания большей жесткости шпорам, а дабы последние не притуплялись, на них надевали кожаные колпачки с шерстяной подкладкой.

При появлении петухов раздалось громогласное «ура».

– Браво, Замбо!

– Смелей, Вальенте!

Судья, толстый сахарозаводчик, похоже хорошо знавший запутанные правила этого состязания, тщательно взвесил обоих соперников, измерил их рост и длину шпор, дабы удостовериться в равенстве исходных данных, и затем громко провозгласил, что оба петуха абсолютно равноценны и что все в порядке.

Петухов с разных сторон выпустили на стол. Это были действительно два прекрасных экземпляра андалузской породы – лучшей по своим боевым качествам.

Замбо на несколько дюймов был выше своего противника, его немного загнутый, как у сокола, клюв отличался крепостью, короткие когти – большой остротой. Вальенте выглядел более коренастым и сильным, ноги у него были кряжистее, шпоры – длиннее. Клюв, напротив, короче, но шире. На голове гордо возвышался багровый, до синевы, гребень, глаза дерзко блестели.

Едва очутившись на свободе, оба петуха вытянулись во весь рост, захлопали крыльями и, распушив перья на шее, почти одновременно издали боевой клич, бросая вызов друг другу.

– Будет дело! – сказал какой-то гарнизонный офицер.

– А по мне, все скоро кончится, – промолвил дон Рафаэль, – и победу одержит Плата.

– Тише! – закричали остальные.

Пригнувшись чуть не до самого стола, оба петуха стали приближаться друг к другу, но тут их отвлек шум тяжелых шагов.

– Кто там лезет? – с досадой спросил судья.

Недовольно ворча, все оглянулись на двоих мужчин, вошедших в таверну и громко хлопнувших дверью. Они, конечно, не подозревали, что мешают добрым парням и уж тем более дерущимся петухам.

С виду они походили на головорезов или авантюристов – и те и другие были нередкими гостями в заокеанских владениях Испании – и смахивали на бандитов с большой дороги.

На них было слегка помятое платье, широкополые фетровые шляпы с полуощипанными страусовыми перьями, высокие ботфорты из желтой кожи с широкими голенищами. Левой рукой они гордо опирались на палаши, которые, должно быть, наводили страх не на одного робкого буржуа из Маракайбо. Один из них был высоченного роста, с угловатым лицом и рыжеватой шевелюрой, другой – гораздо приземистей и покрепче, с черной щетинистой бородой.

И тот и другой отличались загорелой кожей, выдубленной солнцем и морскими ветрами.

Услышав шиканье и ощутив на себе негодующие взоры, оба искателя приключений приподняли свои палаши, на цыпочках проследовали к столу, расположенному в самом темном углу, и попросили мальчика, тут же подбежавшего к ним, по бокалу аликанте.

– Народу дополна, – вполголоса молвил тот, что пониже. – Может, тут и сыщется нужный нам человек.

– Не торопись, Кармо.

– Не бойся, гамбуржец.

Недовольно ворча, все оглянулись на двоих мужчин, вошедших в таверну и громко хлопнувших дверью.

– Хм!.. А зрелище что надо! Бой петухов! Давненько не видал ничего подобного.

– Надо бы к кому-нибудь подкатиться, но только не к офицеру.