Трофим Борисов - Портартурцы

В 12 часов ночи того же числа в своей реляции штабс-капитан Ясенский писал:

«Ввиду того, что с позиций у деревни Лютзятунь (южной), с которой взвод стрелял накануне, складка местности, укрывшая японцев, обстреливалась неудовлетворительно, я решил избрать позицию несколько севернее. Для того чтобы произвести выезд возможно скрытнее, орудия были обмотаны соломой, и выехали только в коренной запряжке. Прислуга шла вразброд стороною. Несмотря на то, что площадь, по которой пришлось продвигаться взводу, была отлично видна японцам с Угловой и Сигнальной горки, они дали нам почему-то выехать беспрепятственно. Вероятно, все их внимание было поглощено Высокой или же наши орудия были приняты ими за двуколки китайцев, постоянно собиравших здесь траву.

Около пяти часов мы открыли огонь по японскому резерву и так удачно, что первый же снаряд дал поражение. Японцы, считавшие себя в безопасности и, очевидно, ждавшие темноты, чтобы одним ударом покончить с Высокой, в паническом беспорядке бросились бежать. Но, выбежав из мертвого пространства, все они попали под огонь орудий форта № 5 и укрепления № 5, которые и довершили поражение резерва.

Сразу же после наших первых выстрелов японские батареи стали разыскивать местоположение взвода. Пока они пристреливались, мы выпустили пятьдесят три снаряда и без потерь вернулись на место постоянной стоянки. К счастью, в этот день отсутствовали неприятельские канонерки, иначе взводу пришлось бы плохо, так как позиция, с которой он стрелял, была засыпана в предыдущие дни восьмидюймовыми снарядами и много их лежало неразорвавшимися».

1

— Язва на нашем форту разрастается, — говорил собравшимся в каземате офицерам поручик саперной роты Дебогорий, откомандированный в помощь полковнику Рашевскому. — А знаете откуда идет начало? В один из августовских штурмов на гласисе форта остались японцы и окопались там. Им нужно было закрепить за собою захваченное и установить постоянную связь с резервами. И они пошли сапой назад. От крепости к себе! Кто поверит — маленькая августовская царапина! А через два месяца — колодцы и начало галерей к нашим бетонным покрытиям. Кто их знает, может быть, уже есть подкопы и глубже, чтобы взорвать весь форт?!

Недавно прибывший на форт зауряд-прапорщик Марченко, георгиевский кавалер, пожал плечами. Высокого роста, широкоплечий, бородатый, он был известен гарнизону форта по прежним боевым делам на вольных позициях.

— Надо было не отдавать японцам редуты, раз на них рассчитывали строители-инженеры. Обстрелов к подступам нет. Кто-то навредил, а мы расхлебывай…

— К сожалению, такие опорные пункты, как редуты № 1 и № 2, не были подготовлены к жестокой бомбардировке и непрерывному натиску врага.

— Что ж, по-вашему, отдать японцам и форты? Немного рановато, — усмехнулся Марченко.

— Об этом не может быть и речи. Будем действовать. В первую очередь необходимо выяснить, как глубоко вгрызся враг у нас под носом.

— Что говорят специалисты из комиссий, которые по ночам часто собираются здесь?

— Единого мнения нет.

— И не будет, потому что ни черта не видно, как прижались враги за гласисом.

— Вылазку, вылазку надо, — вздохнул Дебогорий. — А так, пока мы спорим, червяк подгрызется под форт и все мы полетим вверх тормашками.

— Конечно, без надобности японцы там не скапливаются. Работают поди одни саперы. Ворваться в их гущу, порастолкать малость штыками и хорошенько все осмотреть. Заложить мину и взорвать вражеские вооружения… Задача интересная, но рискованная… Очень уж часто мы их беспокоим… Они всегда готовы к бою… Да, без вылазки не обойтись, — проговорил Марченко.

Генерал Кондратенко тоже был за вылазку, но он долго не решался отдать прямое распоряжение. Он знал по опыту, что вылазки всегда вырывают из рядов защитников лучших людей.

В начале октября организация вылазки была поручена полковнику Рашевскому. Офицеры собрались в каземате для уточнения тактических приемом рискованного предприятия. Маленькие керосиновые лампочки коптили, и в длинной, узкой, сводчатой комнате, заставленной походными кроватями, было темно и невыносимо душно. Офицеры склонились над картой, развернутой на деревянном жиденьком столе. К копоти ламп и запаху керосина присоединялся густой и едкий табачный дым.

— Случай тяжелый, — сказал высокий и худощавый инженерный полковник Рашевский, тыкая карандашом в карту. — Нам нужно выяснить, по какому приблизительно направлению к головному капониру начинаются их минные галереи. По-моему, они ничего другого, кроме мин, предпринять не могут.

— Они могут здесь устроить убежище или сборный пункт для штурма! — воскликнул капитан Резанов. — Если там минные галереи, то японцы давно уже взорвали бы нас, — продолжал он, сердито взглянув на Рашевского. —Трудно себе представить, что их инженеры так же долго думают и обсуждают, как наши.

Дебогорий усмехнулся и, как бы заступаясь за своего начальника, возразил:

— Здесь грунт твердый, сплошная скала. За это время они вряд ли далеко продвинулись, если даже начали вести галерею.

— А у вас есть книжечки, — упорствовал капитан. — Садитесь и вычислите, что можно сделать за это время в каменистом грунте для успешного взрыва нашего форта.

— Я видел, они тащили сегодня штурмовую лестницу, — сказал поручик Злобинский. — Волокли ее двое… Длинная такая и желтая; должно быть, покрашена в защитный цвет…

Полковник насупился и, желая замять разговор, сухо проговорил:

— Итак, решено. Вылазку будут делать две колонны, одна правее форта, другая левее.

Выпрямив грудь и глубоко вздохнув, Рашевский повернулся к бородатому прапорщику и более мягко произнес:

— Так?

Марченко неподвижно сидел на стуле. Он ни словом не обмолвился, но слушал внимательно и настороженно. Как только полковник обратился к нему, он быстро поднялся, приложил руку к папахе и отчеканил:

— Слушаю-с!

Рашевский одобрительно кивнул головой:

— Люди разместятся сзади форта к двум часам ночи. Они разделятся на две группы и поползут правее и левее форта. На линии напольного рва обе группы останавливаются и ждут сигнала… Так?

— Слушаю-с, — снова ответил прапорщик, на этот раз равнодушно.

— Для сигнала применим луч прожектора, который без четверти три начнет освещать вершину Дагушаня… Ровно в три часа свет выключат, луч на вершине исчезнет… В тот же самый момент обе группы бросаются в обход передней части форта… Так?

— Слушаю-с!

— Броситься надо стремглав, без оглядки, и всех, кто подвернется — переколоть! Стрелкам продвинуться по обе стороны японской траншеи несколько вперед, чтобы обеспечить свободу действий саперам, которые немедленно пускаются на поиски колодца или хода в галерею… При обнаружении их они применяют пироксилиновые патроны… Как только указанная задача будет выполнена, немедленно своими путями бегом назад…