Чуфо Йоренс - Я подарю тебе землю

После долгих раздумий он решил попросить совета у Баруха Бенвениста, с первой встречи покорившего Марти своей сдержанностью и добросердечием. Предупредив Катерину, уже исполнявшую в его доме обязанности экономки с присущими ей усердием и аккуратностью, что опоздает к ужину, он направился к церкви святого Иакова, затем — к воротам Кастельнау, а оттуда уже было рукой подать до обители Баруха Бенвениста. Марти вновь восхитился добротностью и богатству его дома. Вспомнив свой первый визит сюда в сопровождении Эудальда Льобета, он потянул за шнурок колокольчика.

Почти тут же его тонкий слух уловил за дверью звуки легких шагов. Он решил, что сейчас, как и в прошлый раз, откроется дверное окошко, но дверь сразу распахнулась, и на пороге показалась девочка-подросток с плутоватым личиком и веснушками. Похоже, она удивилась не меньше Марти.

— Да хранит вас Элохим, — сказала она.

— Да пребудет с тобой Господь, — ответил Марти. — Барух Бенвенист дома?

— Отец у себя в кабинете, но если вы немного подождёте, он вас примет, — ответила девочка слегка дрожащим от смущения голосом. — Меня зовут Руфь, я его младшая дочь. Да вы проходите, не стойте в дверях.

Марти, которого позабавило смущение девочки, поспешил ответить:

— А меня зовут Марти Барбани. Я пришел без приглашения, но у меня срочное дело. Пожалуйста, доложи о моем приходе отцу и скажи ему, что, если он не сможет меня принять, я приду в другой раз.

— Отец много рассказывал о вас, — ответила девочка. — Он всегда очень хорошо о вас отзывается. Идите за мной, и я постараюсь, чтобы вам не пришлось долго ждать. Входите.

Девушка закрыла за ним дверь и велела ему следовать за ней. Марти не переставал любоваться ее грациозной походкой, тонкой талией и длинными косами. Дорога была уже знакома Марти. Он помнил, что в развилке коридора нужно повернуть направо, чтобы попасть в кабинет еврея, однако девочка повела его в противоположную сторону, прямо в сад. Марти еще не забыл о недавнем визите в особняк Монкузи и теперь невольно сравнивал эти два сада. Сад прома был, несомненно, богаче, но этот сад, благодаря хорошему вкусу, ухоженности растений и продуманному расположению немногочисленных деревьев, казался намного милее и уютнее.

Девочка привела Марти к раскидистому каштану, который отбрасывал на траву густую и приятную тень. Под огромным деревом стоял большой сосновый стол, а вокруг него — четыре кресла и скамья. С ветки свисали качели — доска на двух веревках, украшенных цветами.

— Здесь вы сможете спокойно подождать моего отца, не изнывая на солнцепеке. Я сама всегда сюда прихожу, это мое любимое место.

Марти был польщен таким вниманием со стороны девочки. Когда же он хотел сказать, что готов подождать менялу в любом месте, та его опередила:

— Я принесу вам лимонада, чтобы освежиться. Я охотно составлю вам компанию, и мы немного поболтаем, пока отец не освободился.

Не дожидаясь благодарностей, девочка скрылась с быстротой и грацией газели.

Из глубины сада Марти наблюдал за домом. Отсюда он мог видеть ведущую в кабинет менялы галерею, а чуть дальше — две двери в жилые комнаты; дальше к дому примыкала пристройка, где, видимо, располагалась кухня. Он как раз задумался над этим, когда вернулась девочка с подносом в руках, на котором стояли графин с аппетитной на вид жидкостью лимонного цвета и два кубка.

— Если не возражаете, я составлю вам компанию, — сказала она. — Ведь лучше пить лимонад в компании, чем одному.

Поставив на стол поднос, она наполнила два кубка из графина.

— Благодарю, — с улыбкой произнёс Марти. — Ты очень любезна, но мне бы не хотелось, чтобы ты тратила на меня своё время. Когда я пришёл, мне показалось, что ты была чем-то занята. Не стоит так суетиться, я вполне могу подождать твоего отца и один.

— Не волнуйтесь, мои дела подождут. Лучше скажите: как вам лимонад?

Марти поднёс к губам кубок и, сделав глоток лимонада, и в самом деле превосходного, не замедлил сказать об этом девочке.

— Сладкий и свежий, ну прямо как ты.

Девочка ответила с неожиданной для ее возраста непринужденностью:

— Благодарю за комплимент. Я считаю, что девушки так и должны себя вести, если они хотят понравиться. Ведь любой мужчина, возвращаясь домой, надеется, что его там ждут тепло и забота.

— Поверь, если ты всегда будешь вести себя так, тебе не составит труда со временем найти хорошего мужа.

Девочка одарила его чарующей улыбкой.

В эту минуту открылась дверь кабинета Баруха, и на пороге показалась тщедушная фигура еврея. Подобрав полы длинного одеяния, он стал спускаться по лестнице в сад. Приблизившись, он произнёс самым обходительным тоном:

— Мой дорогой друг, чем я обязан вашему визиту? Дочь сообщила мне о вашем приходе, и вот теперь, покончив с делами, я наконец могу уделить вам внимание.

Марти тут же поднялся, поставив на стол недопитый кубок с лимонадом, и шагнул навстречу.

— Я нисколько не скучал в столь приятной компании. Могу вас поздравить: ваша дочь — очаровательное создание и прекрасная хозяйка.

— Благодарю за комплимент. Во всяком случае, мы с ее матерью делаем все возможное, чтобы привить трём дочерям правила хорошего тона, хотя порой меня одолевают сомнения — много ли они усвоили из того, чему их учили?

Девочка выжидающе улыбалась. Еврей повернулся к ней.

— Руфь, я охотно верю, что на этот раз ты хорошо себя вела. Я рад, что обошлось без недоразумений, и горжусь тобой, хотя и подозреваю, что тебе просто приглянулся наш гость. В противном случае ты бы нашла любой предлог, чтобы переложить заботу о нем на кого-нибудь из сестер. А теперь, будь добра, оставь нас и ступай в дом. Мать тебя уже заждалась.

Девочка, капризно надув губки, тут же поинтересовалась:

— Можно мне хотя бы допить лимонад? Вы же сами всегда твердите, что хороший хозяин не оставит гостя пить лимонад в одиночестве.

— Руфь, твои женские хитрости со мной не пройдут. Я уж как-нибудь сам приму гостя. Так что принеси ещё один кубок и уходи.

Марти с улыбкой наблюдал, как девочка поставила свой кубок на поднос и, присев в полупоклоне, направилась в сторону кухни.

— Прошу меня извинить, — улыбнулся старик. — Знали бы вы, какой тяжкий крест приходится нести отцу, который мечтал о сыне, а получил такое вот бабье царство.

— Ну, если ее сестры так же восхитительны, как эта малышка, вас ожидает золотая старость.

Еврей покачал головой.

— Сильно сомневаюсь. Женщина — это зеркало с тысячей граней, которые она демонстрирует, как ей вздумается и как ей выгодно, в зависимости от времени и обстоятельств. Сейчас вы ей понравились; возможно, вы отнеслись к ней, как к взрослой, и это ей польстило, если вспомнить, что ей всего одиннадцать лет, поэтому она показала себя с лучшей стороны. Но знали бы вы, каково мне бывает, когда они все втроем ополчаются против меня, да еще и вместе со своей мамашей! Ох, тогда я еще до начала битвы знаю, что она проиграна.