Александр Дюма - Три мушкетера. Роман

Хозяин с опаской подошёл ближе.

- Говорю тебе, подойди, не бойся, - продолжал Атос. - В ту минуту, когда я хотел расплатиться с тобой, я положил на стол кошелёк.

- Совершенно верно, ваша светлость.

- В этом кошельке было шестьдесят пистолей. Где он?

- Сдан в канцелярию суда, ваша светлость: ведь мне сказали, что это фальшивые деньги.

- Так вот, потребуй кошелёк обратно и оставь эти шестьдесят пистолей себе.

- Но ведь вам хорошо известно, ваша светлость, что судейские чиновники не возвращают того, что попало к ним в руки. Будь это фальшивая монета - ну, тогда бы ещё можно было надеяться, но, к несчастью, деньги были настоящие.

- Договаривайся с судом как знаешь, приятель, это меня не касается, тем более что у меня не осталось ни единого ливра.

- Вот что, - вмешался д'Артаньян, - где сейчас лошадь Атоса?

- В конюшне.

- Что она стоит?

- Пятьдесят пистолей, не больше.

- Положим, она стоит все восемьдесят. Возьми её, и кончим это дело.

- Как! Ты продаёшь мою лошадь? Моего Баязета? - удивился Атос. - А на чём я отправлюсь в поход - на Гримо?

- Я привёл тебе другую, - ответил д'Артаньян.

- Другую?

- И великолепную! - вскричал хозяин.

- Ну, если есть другая, лучше и моложе, бери себе старую и принеси вина.

- Какого? - спросил хозяин, совершенно успокоившись.

- Того, которое в глубине погреба, у решётки. Там осталось ещё двадцать пять бутылок, остальные разбились при моём падении. Принеси шесть.

- Да это просто бездонная бочка, а не человек! - пробормотал хозяин. - Если он пробудет здесь ещё две недели и заплатит за всё, что выпьет, я поправлю свои дела.

- И не забудь подать четыре бутылки того же вина господам англичанам, - прибавил д'Артаньян.

- А теперь, - продолжал Атос, - пока мы ждём вина, расскажи-ка мне, д'Артаньян, что сталось с остальными.

Д'Артаньян рассказал ему, как он нашёл Портоса в постели с вывихом, Арамиса же - за столом в обществе двух богословов. Когда он заканчивал свой рассказ, вошёл хозяин с заказанными бутылками и окороком, который, к счастью, оставался вне погреба.

- Отлично, - сказал Атос, наливая себе и д'Артаньяну, - это о Портосе и Арамисе. Ну, а вы, мой друг, как ваши дела и что произошло с вами? По-моему, у вас очень мрачный вид.

- К сожалению, это так, - ответил д'Артаньян, - и причина в том, что я самый несчастный из всех нас.

- Ты несчастен, д'Артаньян! - вскричал Атос. - Что случилось? Расскажи мне.

- После, - ответил д'Артаньян.

- После! А почему не сейчас? Ты думаешь, что я пьян? Запомни хорошенько, друг мой: у меня никогда не бывает такой ясной головы, как за бутылкой вина. Рассказывай же, я весь превратился в слух.

Д'Артаньян рассказал ему случай, происшедший с г-жой Бонасье.

Атос спокойно выслушал его.

- Всё это пустяки, - сказал он, когда д'Артаньян кончил, - сущие пустяки.

«Пустяки» - было любимое словечко Атоса.

- Вы всё называете пустяками, любезный Атос, - возразил д'Артаньян, - это не убедительно со стороны человека, который никогда не любил.

Угасший взгляд Атоса внезапно загорелся, но то была лишь минутная вспышка, и его глаза снова сделались такими же тусклыми и туманными, как прежде.

- Это правда, - спокойно подтвердил он, - я никогда не любил.

- В таком случае, вы сами видите, жестокосердный, что неправы, обвиняя нас, людей с чувствительным сердцем.

- Чувствительное сердце - разбитое сердце, - сказал Атос.

- Что вы хотите этим сказать?

- Я хочу сказать, что любовь - это лотерея, в которой выигравшему достаётся смерть! Поверьте мне, любезный д'Артаньян, вам очень повезло, что вы проиграли! Проигрывайте всегда - таков мой совет.

- Мне казалось, что она так любит меня!

- Это только казалось вам.

- О нет, она действительно любила меня!

- Дитя! Нет такого мужчины, который не верил бы, подобно вам, что его возлюбленная любит его, и нет такого мужчины, который бы не был обманут своей возлюбленной.

- За исключением вас, Атос: ведь у вас никогда не было возлюбленной.

- Это правда, - сказал Атос после минутной паузы, - у меня никогда не было возлюбленной. Выпьем!

- Но если так, философ, научите меня, поддержите меня - я ищу совета и утешения.

- Утешения? В чём?

- В своём несчастье.

- Ваше несчастье просто смешно, - сказал Атос, пожимая плечами. - Хотел бы я знать, что бы вы сказали, если б я рассказал вам одну любовную историю!

- Случившуюся с вами?

- Или с одним из моих друзей, не всё ли равно?

- Расскажите, Атос, расскажите.

- Выпьем, это будет лучше.

- Пейте и рассказывайте.

- Это действительно вполне совместимо, - сказал Атос, выпив свой стакан и снова налив его.

- Я слушаю, - сказал д'Артаньян.

Атос задумался, и, по мере того как его задумчивость углублялась, он бледнел на глазах у д'Артаньяна. Атос был в той стадии опьянения, когда обыкновенный пьяный человек падает и засыпает. Он же словно грезил наяву. В этом сомнамбулизме опьянения было что-то пугающее.

- Вы непременно этого хотите? - спросил он.

- Я очень прошу вас, - ответил д'Артаньян.

- Хорошо, пусть будет по-вашему… Один из моих друзей… один из моих друзей, а не я, запомните хорошенько, - сказал Атос с мрачной улыбкой, - некий граф, родом из той же провинции, что и я, то есть из Берри, знатный, как Дандоло или Монморанси, влюбился, когда ему было двадцать пять лет, в шестнадцатилетнюю девушку, прелестную, как сама любовь. Сквозь свойственную её возрасту наивность просвечивал кипучий ум, неженский ум, ум поэта. Она не просто нравилась - она опьяняла. Жила она в маленьком местечке вместе с братом, священником. Оба были пришельцами в этих краях; никто не знал, откуда они явились, но благодаря её красоте и благочестию её брата никому и в голову не приходило расспрашивать их об этом. Впрочем, по слухам, они были хорошего происхождения. Мой друг, владетель тех мест, мог бы легко соблазнить её или взять силой - он был полным хозяином, да и кто стал бы вступаться за чужих, никому не известных людей! К несчастью, он был честный человек и женился на ней. Глупец, болван, осёл!

- Но почему же, если он любил её? - спросил д'Артаньян.

- Подождите, - сказал Атос. - Он увёз её в свой замок и сделал из неё первую даму во всей провинции. И надо отдать ей справедливость - она отлично справлялась со своей ролью…

- И что же? - спросил д'Артаньян.

- Что же! Однажды во время охоты, на которой графиня была вместе с мужем, - продолжал Атос тихим голосом, но очень быстро, - она упала с лошади и лишилась чувств. Граф бросился к ней на помощь, и так как платье стесняло её, то он разрезал его кинжалом и нечаянно обнажил плечо. Угадайте, д'Артаньян, что было у неё на плече! - сказал Атос, разражаясь громким смехом.

- Откуда же я могу это знать? - возразил д'Артаньян.

- Цветок лилии, - сказал Атос. - Она была заклеймена!