Бернард Корнуэлл - Властелин Севера. Песнь меча (сборник)

Итак, мой список, как и выбор написания мест, весьма нелогичен:

Бемфлеот – Бенфлит, Эссекс

Беррокскир – Беркшир

Веклингастрет – Уотлинг-стрит

Веленгафорд – Уоллингфорд, Оксфордшир

Верхам – Уорегем, Дорсетшир

Вилтунскир – Уилтшир

Винтанкестер – Винчестер, Гемпшир

Воденес-Ай – островок Одни (у города Кукхэма)

Воккас-Дан – Южный Оккендон, Эссекс

Гируум – Ярроу, графство Дарем

Грантакастер – Кембридж, Кеймбриджшир

Данастопол – Данстейбл (римское название – Дарокобривис), Бедфордшир

Дунхолм – Дарем, графство Дарем

Кайр-Лигвалид – Карлайл, Камбрия

Канинга – остров Канви, Эссекс

Кент – графство Кент

Коккхэм – Кукхэм, Беркшир

Колаун – река Колн, Эссекс

Контварабург – Кентербери, Кент

Корнуолум – Корнуолл

Кракгелад – Криклейд, Уилтшир

Лунден – Лондон

Мэйдес-Стана – Мейдстон, Кент

Окснафорда – Оксфорд, Оксфордшир

Падинтун – Паддингтон, Большой Лондон [8] Большой Лондон – административно-территориальная единица; состоит из Лондона и частей графств Мидлсекс, Эссекс, Кент, Суррей, Хартфордшир.

Пант – река Блэкуотер, Эссекс

Свале – река Свэйл, Кент

Сиппанхамм – Чиппенем

Сирренкастр – Сайренсестер, Глостершир

Скеобириг – Шуберинесс, Эссекс

Скерхнесс – Ширнесс, Кент

Скефтес-Ай – островок Сэшес (у города Кукхэма)

Скэпедж – остров Шеппи, Кент

Стуре – река Стаур, Эссекс

Сутердж – Суррей

Сутриганаворк – Саутварк, Большой Лондон

Темез – река Темза

Тунреслим – Тандерсли, Эссекс

Флеот – река Флит в Лондоне

Франкия – Германия

Фугхелнесс – остров Фаулнесс, Эссекс

Хастенгас – Гастингс, Суссекс

Хвеалф – река Крауч, Эссекс

Хорсег – остров Хорси, Эссекс

Хотледж – река Хадли, Эссекс

Хрофесеастр – Рочестер, Кент

Эксанкестер – Эксетер, Девоншир

Эофервик – Йорк, Йоркшир

Эрвен – река Оруэлл, Суффолк

Этандун – Эдингтон, Уилтшир

Эшенгам – Ишинг, Суррей

Темнота. Зима. Морозная безлунная ночь.

Наше судно покачивалось на реке Темез, и я видел, как за высоким носом звезды отражаются в мерцающей воде. Река вздулась от тающего снега, что стекал в нее с бесчисленных холмов. Зима сползала с меловых нагорий Уэссекса. Летом ручьи пересохнут, но сейчас они, пенясь, бежали с длинных зеленых холмов и наполняли реку, текущую к далекому морю.

Наше судно (у которого не было имени) стояло рядом с берегом Уэссекса. На северном берегу находилась Мерсия.

Нос судна смотрел вверх по течению; нас укрывали низко нависшие голые ветви трех ив. Чтобы корабль не унесла река, мы привязали его к одной из ветвей кожаным канатом.

На этом безымянном судне – торговом корабле, трудившемся в верховьях Темеза, – находилось тридцать восемь человек. Хозяина корабля звали Ралла. Он стоял рядом со мной, положив руку на рулевое весло. Я едва видел Раллу в темноте, но знал – он облачен в кожаную куртку, на боку у него висит меч. Все остальные люди на борту носили не только кожаную одежду, но и кольчуги и шлемы; у всех имелись щиты, топоры, мечи и копья. Нынче ночью нам предстоит убивать.

Мой слуга Ситрик сидел на корточках рядом со мной и водил точильным камнем по клинку своего короткого меча.

– Она говорит, что любит меня, – сказал он.

– Само собой, она это говорит, – отозвался я.

Ситрик помолчал, а когда заговорил снова, голос его звучал веселее, как будто мои слова его приободрили.

– И мне, наверное, уже девятнадцать лет, господин! Или даже двадцать?

– Или восемнадцать? – предположил я.

– Я мог жениться еще четыре года назад, господин!

Мы разговаривали почти шепотом.

Ночь была полна самых разных звуков. Журчала вода, голые ветви постукивали на ветру, ночная живность плескалась в реке, лисица выла, как погибающая душа, где-то ухала сова. Поскрипывали доски судна. Точильный камень Ситрика царапал и скреб по железу. Чей-то щит стучал о скамью гребца.

И все равно я не осмеливался говорить громче, потому что выше по течению находился вражеский корабль и люди, что сошли с него на берег, оставили на борту часовых. Возможно, часовые увидели нас, когда мы скользили вниз по реке к мерсийскому берегу, но теперь наверняка решили, что мы уже давно ушли к Лундену.

– Только зачем жениться на шлюхе? – спросил я Ситрика.

– Она… – начал Ситрик.

– Она стара, – прорычал я, – ей, может, уже лет тридцать. И она порченая. Стоит Эльсвит увидеть мужчину, и она тут же расставляет ноги! Если ты выстроишь всех мужчин, которые имели эту шлюху, у тебя наберется такая армия, что с ее помощью ты сможешь завоевать всю Британию.

Ралла захихикал рядом со мной.

– Ты был в этой армии, Ралла? – спросил я.

– Да уж раз двадцать, господин, – ответил капитан.

– Она меня любит, – надулся Ситрик.

– Она любит твое серебро, – ответил я. – Кроме того, зачем вкладывать новый меч в старые ножны?

Странные беседы ведут люди перед битвой. Они говорят обо всем, кроме того, что их ждет. Мне доводилось стоять в «стене щитов», глядя на врагов – яркие клинки, темная угроза, – и слышать, как двое из моих людей неистово спорят о том, кто из них варит лучший эль. Страх висит в воздухе, как туча, и мы болтаем о пустяках, чтобы притвориться, будто этой тучи здесь нет.

– Поищи себе пышную молодуху, – посоветовал я Ситрику. – Дочка горшечника созрела для замужества. Ей, должно быть, лет тринадцать.

– Она глупа, – возразил Ситрик.

– А ты-то? – вопросил я. – Я даю тебе серебро, а ты швыряешь его в первую попавшуюся дыру! Когда я в последний раз видел твою шлюху, она носила браслет, который я тебе дал.

Ситрик шмыгнул носом и ничего не ответил.

Его отец был Кьяртаном Жестоким, датчанином. Ситрик родился от одной из саксонских рабынь Кьяртана и все равно был хорошим мальчиком… Хотя, по правде сказать, уже и не мальчиком. Он превратился в мужчину, который стоял в «стене щитов». В мужчину, который убивал. В мужчину, который нынче ночью снова будет убивать.

– Я найду тебе жену, – пообещал я.

И тут мы услышали вопль. Он был слабым, потому что доносился издалека, – всего лишь скребущий звук в темноте, говоривший о том, что боль и смерть находятся к югу от нас. Снова раздались вопли и крики. Вопили женщины, а мужчины, без сомнения, погибали.

– Будь они прокляты! – горько сказал Ралла.

– Это наша работа, – отрывисто отозвался я.

– Мы… должны…

Ралла выговорил это, запинаясь, – и замолчал.