Константин Малофеев - Империя. Книга 1

В результате, будучи еще православным, папство вышло из подчинения иконоборческому Константинополю и оказалось исторгнутым из имперской церковной ойкумены. Принимая во внимание, что позиции Империи на Западе были сильно подорваны, неразумный конфликт с папством мог в перспективе очень дорого обойтись Константинополю. Так и произошло.

Папство же, оторвавшись от Нового Рима административно, политически, культурно, принялось искать иную силу, на которую могло бы опереться как на союзника. И нашло ее во Франкском королевстве.

Начало возвышения франков среди других германских королевств можно отсчитывать со дня битвы при Пуатье (732 г.), когда Карл Мартелл разгромил арабское войско, до того завоевавшее всю Испанию и юг Галлии.

Высадившись на Пиренейском полуострове в начале VIII века, мусульманский военачальник Тарик ибн Зияд (берберского, то есть ханаанского происхождения) во главе всего лишь семитысячного отряда завоевал православное королевство вестготов. Победоносность столь ничтожных сил объясняется просто: местные евреи изменили своему королю и с готовностью открывали ворота городов мусульманам. Со времени своего перехода в иудаизм или принятия римского гражданства во II веке до Р.Х., ханаанейцы продолжали составлять верхушку испанских городов. Жить под христианским королем им было тяжело, поэтому они с радостью предпочли власть исламизированных соплеменников.

Независимой осталась лишь небольшая область на севере, где возникло королевство Астурия. Здесь в 718 году арабам впервые нанесли поражение в Ковадонгской битве. Долгих семь веков понадобится испанским христианам для реконкисты своих земель.

Благодаря победе франков в битве при Пуатье арабская экспансия в Западной Европе была остановлена, а франкское государство, ранее игравшее второстепенную роль в регионе, заняло лидирующие позиции: теперь от его обороноспособности зависело будущее всех европейских народов.

Как замечает историк Анри Пиренн, «центр тяжести» Франкского королевства «уже больше не находился внутри Римской империи. Он переместился на север, где были сильны германские влияния, и новое Франкское государство впервые в истории стало представлять собой политическую силу, не тяготевшую к Средиземноморью, которое теперь было захвачено арабами-магометанами. Именно из-за того, что Средиземноморье находилось в зоне влияния Арабского халифата, Европе времен правления Каролингов пришлось выбирать новые ориентиры и пути развития. До прихода к власти Каролингов Европа жила и развивалась на основе античной традиции. Однако эта традиционная цивилизационная основа была разрушена вторжением арабов-магометан… Нашествие арабов-магометан уничтожило существовавшее с древних времен цивилизационное единство средиземноморских стран» [250] Пиренн А. Империя Карла Великого и Арабский халифат: конец античного мира: [пер. с английского] / А. Пиренн. – Москва: Центрполиграф, 2011. – 349 с. .

В Западной Европе быстрым ходом шли процессы дероманизации. Империя из политической реальности превращалась здесь, с одной стороны, в воспоминание о древних временах, с другой – в идеал на будущее, никак не связанный с настоящим.

Франкская держава сначала имела характер чисто сухопутного государства, замкнутого на себе и не связанного с мировыми центрами высокой цивилизации. Так было до появления на исторической сцене Карла Великого, короля франков (768–814 гг.), объединившего под своей властью всю Европу и бросившего вызов императорам Нового Рима. В 800 году папа римский короновал правителя франков императорской короной.

И хотя держава Карла Великого распалась сразу после его смерти, но его императорский статус и понятие о некой «Западной», или «Германской», империи, которая отлична от империи «Восточной», или «Греческой», надолго остались в западноевропейском сознании. Вокруг этой идеи на протяжении многих веков объединялся западный христианский мир.

Историк А. Васильев пишет по этому поводу: «В представлении средневекового человека Римская империя была едина… Но в то время как идея о единой империи в теории неизменно жила в сознании средневековья, в действительности восточный, или византийский, греко-славянский мир, каким он был уже к концу VIII века, и западный, романо-германский мир, являлись к этому времени и по своему языку, и по племенному составу, и по культурным задачам совершенно различными, обособленными мирами. Идея единства империи пережила себя и сделалась историческим анахронизмом, конечно, с нашей современной точки зрения, а не с точки зрения Средних веков» [251] Васильев А. А. История Византийской империи: Время до Крестовых походов (до 1081 г.) / А. А. Васильев. – Санкт-Петербург: Алетейя, 1998. – 490 с. – (Серия «Византийская библиотека» Исследования: ВБ). .

КАРЛ ВЕЛИКИЙ

(768–814 гг.)

В этом-то и состоит суть проблемы: с современной точки зрения вполне нормально, что два разных мира, западный и восточный, объединенных лишь общей верой в Иисуса Христа, могут иметь две принципиально разных империи. Но ни древность, ни античность, ни Средневековье не могли себе даже представить, что может быть две Империи. Люди VIII века знали, что Римская Империя существовала испокон веков и что она может быть только одна. И корона Империи может принадлежать по праву только одному императору.

Поэтому Карл Великий был убежден, что единственный «правильный» император теперь он, так как венец власти покинул Константинополь и вернулся в Рим. Причиной потери прав Константинополя на имперский престол называлась иконоборческая ересь.

Однако к тому моменту иконоборчество было отвергнуто Империей Нового Рима. Седьмой вселенский Собор 787 года, на котором присутствовали и легаты папы римского, осудил ересь и вернул Вселенскую Церковь к Православию. Тем не менее, в силу того обстоятельства, что на протяжении 70 лет папы выступали хранителями православия в борьбе с императорами-еретиками, папа Лев III посчитал себя вправе судить о том, кто может считаться христианским императором, а кто нет. В итоге, движимый сиюминутными мотивами и соблазнившийся превратно истолкованным историческим прецедентом, этот римский епископ короновал короля франков императорской короной.

Этим актом были нарушены и государственные имперские законы, и церковный канон, согласно которому «верный во Христе Царь» венчался на царство в Святой Софии. Но Лев III так хотел угодить Карлу, что увенчал его короной во время Рождественской литургии в Риме без всяких церемоний. Как пишет автор «Истории Рима» Фердинанд Грегоровиус, «Папа Лев III так же мало имел права передавать кому-либо корону империи, ему не принадлежавшей, как и Карл присваивать себе эту корону» [252] Грегоровиус Ф. История города Рима в средние века: (от V до XVI столетия): [полный перевод всех 12 книг произведения] / Ф. Грегоровиус. – Москва: Альфа-книга, 2008. – 1278 с. – (Полное издание в одном томе). . Этот бесцеремонный поступок дал апологетам Карла Великого тогда и некоторым недобросовестным историкам сегодня основания рассуждать о состоявшемся translatio imperii, «переходе царственности» Христианской Империи с востока на запад, из Константинополя в Ахен.