Константин Малофеев - Империя. Книга 1

Но сам великий король франков так не считал. Вначале он даже отказывался принимать свой «императорский» титул. А затем, понимая, что истинный императорский престол находится в Константинополе, Карл начал переговоры с императрицей Ириной о вступлении с ней в брак. Если бы коронование папой было действительным и легитимным основанием считать себя императором, то этих переговоров о браке не потребовалось бы. Однако, после того как Ирину свергли с престола, переговоры потеряли всякий смысл.

К сожалению, Новый Рим сам поступился своим имперским достоинством: в 812 году император Михаил I назвал Карла Великого «братом и императором» в обмен на признание франками исконных прав Империи на Венецию.

Прервала это странное «двоецарствие» внутри одной Империи тяжелая политическая усобица на Западе. По словам А. Васильева, «императорское достоинство, приобретенное Карлом для Запада, было недолговечным. Оно во время возникших смут после распадения Карловой монархии стало достоянием случайных лиц и в начале X века совершенно исчезло, чтобы во второй половине этого века снова появиться, но уже в антиисторической и уродливой форме «Священной Римской империи германской нации» [253] Васильев А. А. История Византийской империи: Время до Крестовых походов (до 1081 г.) / А. А. Васильев. – Санкт-Петербург: Алетейя, 1998. – 490 с. – (Серия «Византийская библиотека» Исследования: ВБ). .

Уступка 812 года канула в Лету: истинная Империя переживала период подъема, а франкская держава распалась. В политическом обиходе все вернулось на круги своя, будто ничего и не произошло.

Но последствия минутной слабости Константинополя еще напомнят о себе в истории. Этот опрометчивый шаг на протяжении 1100 лет будет осложнять отношения между истинной Империей Второго, а затем и Третьего Рима, с одной стороны, и германским миром, обманутым интригой папы Льва III, с другой. Возвращенная же Венеция окажется «троянским конем» – уже через несколько лет эта наследница ханаанской Аквилеи предаст Империю, а спустя четыре столетия станет ее могильщиком.

В VII–X веках Империя постоянно сталкивается со славянами. Раньше она воспринимала их как очередных варваров-агрессоров, которых было необходимо либо смирять силой оружия, либо, если этого не получалось, поселять на правах федератов в приграничных областях и адаптировать к имперским порядкам. Теперь характер славяно-имперских взаимоотношений изменился. Славяне по-прежнему являлись опасностью для Империи. И порой смертельной опасностью. Однако славяне крестились, и через новую религию в их государства стала постепенно проникать культура и образ жизни Ромейской Империи. Таким образом, сам того не ведая, Константинополь готовил в славянских державах своего преемника, который в далеком будущем примет имперскую миссию, когда экономический и политический потенциал «Второго Рима» окажется исчерпанным.

Уже в VII столетии славяне населяли большую часть Балканского полуострова, часть их общин по предложению имперского правительства переселилась в малую Азию, где стала мощным заслоном против арабов.

В 862 году Константинополь получил от славянского князя Ростислава из Моравии (славянское государство, включавшее территории современных Чехии, Словакии и Венгрии) просьбу прислать ему христианских миссионеров. С одной стороны, Моравия находилась в церковной юрисдикции Рима, с другой – была объектом политических притязаний германского епископата. Однако Империя все же отправила туда двух братьев-книжников Кирилла и Мефодия родом из Солуни (Фессалоники). Этот город являлся столицей области, где жили многочисленные славяне, и тут давно царило славяно-греческое двуязычие. В 863 году солунские братья прибывают в Моравию и начинают распространение славянской азбуки, кириллицы и глаголицы. Они же выполняют первые переводы на славянский язык евангельских и литургических текстов.

Таким образом, как пишет А. Дворкин, «славяне получили христианство на родном языке, в отличие от германских народов, получавших его на латыни. Положительные стороны „переводного христианства”, главными из которых являются доступность Писания и богослужения для каждого человека, быстрое восприятие их всем народом и мгновенно прививавшиеся народные корни, известны. Их трудно переоценить… Довольно скоро после начала миссионерского служения у солунских братьев стали происходить конфликты с франкскими миссионерами, также активно подвизавшимися в тех краях. Именно тогда начались споры о переводах. Франки утверждали, что богослужение может вестись лишь на трех языках: на еврейском, на греческом и на латыни, ибо на этих языках была сделана надпись на Кресте Христовом. Эту теорию святые Константин и Мефодий весьма успешно опровергали» [254] Дворкин А. Л. Очерки по истории Вселенской Православной Церкви: курс лекция / А. Л. Дворкин. – 2-е изд, испр. и доп. – Нижний Новгород: Изд-во Братства св. Александра Невского, 2005. – 924 с. .

Папство готово было мириться с деятельностью солунских братьев, а вот германские епископы – нет. На византийских просветителей обрушились гонения, а восточно-христианская миссия в Моравии была свернута.

Однако ученики Кирилла и Мефодия понимали, насколько велик тот культурный багаж, который славянство получило от Империи через солунских братьев, и, перейдя в Болгарию, продолжили их миссию. Именно оттуда наследие Кирилла и Мефодия начало широко распространяться среди южных и восточных славян. В Болгарии строились великолепные храмы и процветали центры книжности. Отсюда активно начинает распространяться кириллица, принятая множеством славянских народов, включая Русь.

Взаимоотношения Империи с болгарским государством были полны драматизма. Периоды кровавых войн сменялись временами союза и мирного сотрудничества. В VII столетии на Балканы обрушились орды тюркского народа булгар (или болгар), выходцев с Волги. Они с успехом вели боевые действия против императорской армии и регулярно опустошали имперские провинции. Земли, на которых обосновались пришельцы, к тому времени уже были заселены славянами на правах федератов. Поначалу местные славяне стали данниками болгар, но постепенно растворили их в своем многолюдстве. Независимое болгаро-славянское государство с течением времени станет чисто славянским, но в качестве самоназвания сохранит этноним народа-переселенца: Болгария.

Ромеи были вынуждены признать новое государственное образование на своей территории. Константинополь проводил в отношении Болгарии разную политику: то боролся с ее буйным натиском на поле брани, то усмирял дипломатическим искусством, настраивая против нее соседние народы, то откупался данью. Северный сосед Империи неизменно оставался опасным противником. Нередко болгарские цари подступали к стенам самого Константинополя, и судьба Империи повисала на волоске.