Кэтрин Арнольд - Хроники испанки. Ошеломляющее исследование самой смертоносной эпидемии гриппа, унесшей 100 миллионов жизней

Армейский грузовик забрал багаж больных из отряда, к которому присоединился рядовой Уоллес. Шел сильный дождь, и вода стекала по его шее. Время от времени люди падали в обморок. В конце концов капитан 319-го полка Эдвард Б. Поллистер нашел и нанял грузовик, чтобы отвезти больных людей в лагерь [24]. Уоллес провел ночь в мокрой, продуваемой сквозняками палатке. После этого измученный болью от спровоцированной вирусом гриппа вторичной инфекции, вызвавшей воспаление уха, он попросил у сержанта интендантской службы новую фуражку и обмотки, но ему было велено убираться к черту [25]. Поняв, что он пережил испанский грипп на «Британце» только для того, чтобы умереть в Ливерпуле, рядовой Уоллес быстро ушел в самоволку. Направляясь в кухню, он был принят симпатичной итало-американской кухаркой, которая кормила его и заботилась о нем, пока он не поправился [26]. Вернувшись в лагерь, рядовой Уоллес не подвергся никакому дисциплинарному взысканию, его даже не хватились в хаосе эпидемии. Уход в самоволку спас ему жизнь, но у рядового Уоллеса остался отпечаток «испанки», для избавления от которого потребовалось много времени: его волосы поседели, а потом выпали [27].

Вернувшись в Вашингтон, генералы поняли, что потери, понесенные Американским экспедиционным корпусом при транспортировке во Францию, были недопустимы. Испанский грипп уже был достаточно серьезной проблемой во Франции, пока союзники не привезли новые случаи из Америки. Было понятно, что одним из усугубляющих ситуацию факторов является слишком большая скученность, и к тому времени, когда 11 ноября было объявлено перемирие, загруженность военных кораблей сократилась на 30 процентов [28]. Генералы также признали, что было бы безумием посылать войска через Северную Атлантику осенью, когда у солдат было лишь одно одеяло и не было даже шинели. Было уделено больше внимания проверке состояния здоровья солдат перед отплытием, и некоторым из них были выданы спреи для горла и маски для лица. Войска на «Олимпике» и «Хендерсоне» провели все свое путешествие во Францию в масках, хотя эффективность их была спорной [29]. Кроме того, было рекомендовано направлять за границу только те подразделения, которые уже переболели, на том основании, что эти подразделения выработали определенный иммунитет. Но в конечном счете эти меры предосторожности мало что изменили: несмотря на все попытки сдержать ее, «испанка» оставалась ужасным и безжалостным врагом.

«Левиафан» был не худшим примером эпидемии гриппа на военном корабле. За тот же период 97 солдат из 5000 погибли на «Президенте Гранте». Когда генерал Марч сказал в своей речи, что каждый солдат, погибший по пути во Францию, все же сыграл свою роль в войне, это заявление принесло мало утешения их семьям [30].

В 3:30 1 октября 1918 года В. Е. Хилл поднимал на поверхность клетку, полную шахтеров, на принадлежащей компании East Rand шахте в Витватерсранде (Южная Африка). Внезапно, когда Хилл сидел перед своим пультом управления, «силы покинули его», и «множество огней взорвалось перед его глазами» [1]. Пока Хилл сидел парализованный, клетка продолжала подниматься, пока не ударилась о верхушку копера [44] Шахтный эксплуатационный копер – конструкция, предназначенная для размещения подъемной установки. и не упала вниз на землю с высоты 100 футов (30 м). Она врезалась в ствол шахты, из-за чего двадцать человек погибли, а восемь были ранены.

Причиной этой трагедии не было ни истощение, ни опьянение. Хилл перенес внезапный и сокрушительный приступ испанского гриппа. К счастью, официальное расследование этого несчастного случая показало, что это была «не преступная халатность, а шок из-за отсутствия знаний о возможных последствиях испанского гриппа для человека, который заразился» [2], Хилл чувствовал, что не должен возобновлять свою работу по крайней мере в течение месяца, и то только в том случае, если медицинский инспектор шахты подтвердит его пригодность к этому.

Ужасный опыт Хилла произошел после того, как Комитет по предотвращению несчастных случаев в шахтах рекомендовал рабочим, имеющим дело с подъемным оборудованием, немедленно сообщать о любых необычных симптомах. Совет был дан слишком поздно для двадцати шахтеров, которые погибли в результате несчастного случая, но это по крайней мере указывало на то, что испанский грипп серьезно воспринимался хотя бы в одном регионе Южной Африки.

Первое упоминание об испанском гриппе в Южной Африке датируется 9 сентября 1918 года, когда в легкой форме болезнь проявилась в Дурбане [3]. Она распространилась на золотые прииски Рэнда примерно 18 сентября, но не считалась серьезной проблемой. Но к 27 сентября сообщалось о 14 000 шахтерах, страдающих гриппом, в основном чернокожих рабочих, хотя в докладе упоминалось о 100 белых мужчинах. Уже отмечалось, что чернокожие рабочие особенно подвержены пневмонии [4].

Поначалу испанский грипп не вызывал особой тревоги среди южноафриканских медиков. Грипп рассматривался как обычное заболевание, редко приводящее к летальному исходу, если только пациенты уже не были подвержены чрезмерному риску из-за возраста (к группам риска относились дети и старики) или ранее существовавших условий. Оливер Эш, выдающийся кимберлийский врач, чувствовал себя более чем способным справиться со вспышкой болезни.

Работая над эпидемиями в Лондоне (Уайтчепел), Шеффилде и Мейдстоне почти тридцать лет назад, я думал, что знаю, что означает эпидемия гриппа. И, когда начались слухи о надвигающейся вспышке, я просто предвкушал несколько недель сверхурочной работы, с довольно высокой смертностью среди старых, слабых людей и алкоголиков, хотя большинство случаев будут легкими [5].

Поначалу грипп не оказал особого влияния на жизнь людей. Смерть была редкостью, а выздоровление – быстрым. Информационное агентство Reuters заявило, что вспышка болезни «не рассматривалась всерьез» и только «доставит временные неудобства без серьезных потерь. Ввиду того, что заболело очень большое количество людей, тот факт, что была только одна смерть, должен считаться обнадеживающим» [6].

В результате Южно-Африканский Союз оказался совершенно не готов к эпидемии испанского гриппа, разразившейся в сентябре 1918 года. Медицинские работники и государственные служащие по-прежнему не знали об эпидемии в других частях мира, поскольку грипп не является заболеванием, подлежащим уведомлению. Официальных предупреждений о том, что пассажиры кораблей, прибывающих в Союз, могут быть заражены этой болезнью, не поступало, а об эпидемии в Европе из-за войны было мало новостей. Те сообщения в прессе и медицинских журналах, которые упоминали испанский грипп, предполагали, что он был очень заразным, но с низкой смертностью. Регион не имел ни малейшего представления о надвигающейся катастрофе. Кейптаун уже пережил первую, сравнительно легкую, волну испанского гриппа в июле 1918 года, что обеспечило населению некоторый иммунитет. Но смертельный штамм вируса гриппа, который поразил Кейптаун в сентябре 1918 года, был гораздо более опасным.