Иван Никитчук - Мятущаяся Украина. История с древнейших времен

5. Границы русской земли устанавливаются и утверждаются от Черного моря по Днестру до реки Горынь, а от Горыни до Припяти, а оттуда Днепром до города Быхова, а оттуда до реки Сож и от Сожи до Смоленского уезда, а граница между речками по земле указывается и по границам сел, и какое село кому принадлежит, там и граница устанавливается, и те границы будут рассмотрены и установлены обычными судами подкоморскими и комиссарскими.

6. Верховным начальником и Господарем русской земли является Гетман, избираемый из себя чинами и войском свободными голосами, и никогда, ни в каком случае посторонний не может быть гетманом. Достоинство русского гетмана равно с Коронным гетманом и литовским, реестрового войска в полках, пополняемых от товарищества, он может иметь до 40 тысяч, охочекомонных и запорожских сколько наберется. Реестровые казаки подчиняются судам, полкам и их командирам, пока казакуют и состоят в реестрах военных. А после выслуги возвращаются под свое шляхетское право и пусть начинают подчиняться, как все общество, по своим стародавними правам и артикулам, и пусть никто их ни в чем не принуждает и не присваивает, кроме обязанностей, установленных правилами.

7. Мир и тишину народа польского с русским народом устанавливаем вечными и неизменными под клятвой анафемы и арафемы для нарушителя и предателя человеческого. Защита отечества для каждого народа есть свободная, и инициатор каждый сам за себя стоит, не приневоливая других, т. е. иначе каждый может воевать или занимать нейтралитет, не упрекая других и не мстя, соблюдая приведенные выше клятвы. Союз русского народа с польским и другими зависит только от народа, которому в Речи Посполитой считаться третьей республикой.

Гетман Хмельницкий, получив через своих комиссаров мирные статьи, сразу же очистил все польские города и села, занятые казацкими войсками, в соответствии с установленными трактатом границами, и все войска распустил по квартирам и очагам, а сам направился со своим штатом и гвардией в Киев, чтоб принести богу благодарственные молитвы за принесенные победы и восстановление мира и народного покоя. В город он вступил 1 октября с триумфом, при пушечной стрельбе с валов и церковных звонах. Народ встречал гетмана с проявлением к нему искренней благодарности и полной удовлетворенности. После совершения молебна во всех киевских церквах и монастырях гетман распорядился сделать то же самое и по всей Малороссии. Поживши в Киеве две недели, Хмельницкий отправился в Чигирин. Зборовский трактат после его ратификации королем Яном Казимиром 8 марта 1650 года был опубликован по всей Малороссии и записан повсеместно в судебные и правительственные книги с подписями Генерального есаула Многогрешного, Брацлавского полковника Нечая и секретаря Виговского.

В мае 1650 года прибыли к гетману Хмельницкому в Чигирин иностранные посланники от своих господарей с приветствием его в гетманском достоинстве, закрепленном значительными воинскими достижениями и Зборовским трактатом, признавшим русский народ свободным и ни от кого, кроме самого себя, не зависимым. Теми послами были: от султана турецкого Осман Ага с Силистрийским пашою Узук Амием и многими важными турками; от царя Московского – советник его, князь Василий Бутурлин, со многими боярами и, наконец, от короля польского и Речи Посполитой канцлер, князь Любомирский с воеводой Киселем и многими другими. Послы турецкие поднесли гетману от их императора булаву в драгоценных камнях и жемчуге, дорогую булатную саблю и дулейман, похожий на мантию с горностаевыми вставками и сорок мешков серебряных турецких левов в подарок войску, и все те подарки были в бумажных мешках и чехлах, покрытых шелком с золотыми и серебряными цветами. Послами московскими поднесены подарки из дорогих соболиных и других мехов, парчи и другой материи. Имущество, присланное для войска, было упаковано в бочки, завернутые в рогожу. От стороны польской поднесены дорогие сукна и несколько десятков дорогих ретязей (вышивок) и ковров, а имущество для войска завернуто в дорогие ковры.

Послы те были на аудиенции у гетмана. После обычных поздравлений и приветствий каждый из них предлагал от своих господарей и народов дружбу свою и союз с ним, гетманом, и русским народом, а для вечного их сохранения уговаривали гетмана с народом к себе в протекцию на условиях, которые общими соглашениями будут установлены. Причем первым их пунктом будет утверждение наследственного гетманства в потомстве и фамилии его, Хмельницкого. На это гетман решительно сказал посланцам: «Союз и дружбу я готов поддерживать со всеми народами и никогда ими пренебрегать не буду, как божественным дарам, пристойным всему человечеству. Выбирать же народом протекцию, если она ему понадобится, зависит исключительно от его доброй воли, общего совета и решения. А вот наследственное владение народом своим моей фамилией в качестве гетманов я решительно отвергаю и того вечно буду избегать, как противного правам и обычаям народным, в соответствии с которым гетманы должны избираться между всеми урядниками и самым гетманом. И я, восстановивший эти права с большими жертвами воинов от них же избранный и кровью своей права скрепивших, стыжусь даже подумать, чтобы их нарушать».

Гетман вскоре по прибытии иностранных посланцев приказал всем правительствам и городам Малороссии, чтобы от чинов и народа прибыли к нему в Чигирин на Генеральный сейм все депутаты, избранные по примеру ранее посланных в Варшаву на вольный сейм, кроме этого, повелел от каждого полка прислать по три депутата чиновных и по четыре из казаков. Этим собранным депутатам и всем чинам Малороссии гетман огласил грамоты иностранных дворов, их подарки и имущество, а также приглашение под свою протекцию. Чины и народ Малороссии, побывав 268 лет в единстве с Польшей, испробовали и слишком насытились тамошними вольностями и своеволием, то есть и доброго, и плохого опыта, испытали на себе властолюбие тамошних чиновников. Поэтому первым было их несогласие на всякую иностранную протекцию и зависимость, а тем более видеть у себя наследственное гетманство, обещанное Хмельницкому иностранными посланцами от их господарей. Гетман с клятвой вынужден был переубеждать их, что «предложенное ему наследственное правление отброшено им и на него он никогда не согласится, как на самый опасный камень, на который все, падая, разобьются и встать не смогут, и что он больше их знает, как состарившийся в политических делах, какое должно быть правление народа российского. А что касается протекций, то она нам не только полезна, но почти неизбежна, и всякий разумный человек или опытный политик с первого взгляда заметит, что само положение нашей земли открыто со всех сторон и неудобно для укрепления, что делает ее полем неведомой игры и слепых случаев. Если же вас соблазнили и добавили гордости многочисленные и великие наши победы над врагами и завоеванная тем самым почти всемирная слава, то знайте, друзья и братья, что это сработал больше народный энтузиазм, вызванный чрезвычайной польской жестокостью и крайним народным надрывом. И сколько при этом добыли мы славы, столько же добавили и завистников, которые при всяком удобном случае, а иногда и специально, ради собственной безопасности и осторожности, не упустят случая засеять в нас плевелы или возьмут нас на испытание и будут нас испытывать, как врачи испытывают своих больных, щупая пульс. И, наверное, не всегда будем такими, какие мы были и есть, то есть непобедимыми, чего ни один народ себе присвоить не осмелится, не отбросив провидения божьего… того укрепляет и подносит, а другого расслабляет и бросает вниз, в зависимости от чести и заслуг народных, а самым приметным в поражениях есть гордыня и самоуверенность народов».