Александр Прасол - Сёгуны Токугава. Династия в лицах [litres]

В марте 1843 года на этот счёт вышел указ, призванный перекрыть поток селян в Эдо. Въезд в столицу на долгий срок был вообще запрещён, а для кратковременного пребывания требовалось письменное разрешение, выданное сельским старостой или княжеской управой по месту постоянной регистрации. Городскому магистрату было приказано каждый год в апреле проводить сверку всех вновь прибывших и высылать нарушителей из города. Такая же участь ожидала одиноких мужчин, приехавших в столицу в предыдущие годы. Однако все эти распоряжения, как и предыдущие, остались на бумаге; вернуть крестьян в деревни не удалось. Более того, в рамках объявленной политики всеобщей экономии и повышения доходов княжеские администрации стали выдавать больше разрешений для выезда на заработки, поэтому поток селян по маршруту «деревня – город», наоборот, возрос.

Оздоровление обстановки в городах требовало также сокращения числа развлекательных заведений и ужесточения правил их работы. В Эдо большой популярностью пользовались уличные балаган-театры ( ёсэ ), предшественники современных кинотеатров, располагавшиеся в жилых кварталах. Артисты разыгрывали в них всем знакомые и понятные сценки из городской жизни, гейши и музыканты развлекали игрой на инструментах, а артисты разговорных жанров смешили зрителей забавными историями и анекдотами. В ходе реформы годов Тэмпо из двести одиннадцати существовавших в Эдо уличных театров сто девяносто шесть были закрыты, а репертуар оставшихся пятнадцати правительство взяло под контроль и потребовало от артистов не только развлекать, но и вести морально-нравственное воспитание горожан. Все пьесы должны были иметь позитивную дидактическую направленность, при которой добро всегда торжествует, а зло бывает наказано.

Важнейшим условием «исправления нравов» реформаторы по традиции объявили экономию средств и борьбу с роскошью. В октябре 1842 года на этот счёт был издан специальный указ ( сяси кинсирэй ). Крестьянам он запрещал носить одежду из шёлка и использовать ткани фиолетового и персикового цветов, которые считались священными. Те, кому разрешалось носить шёлк, должны были соблюдать установленную указом длину кимоно и придерживаться рекомендуемой расцветки: основную гамму сформировали чёрный, серый, коричневый, тёмно-синий и тёмно-зелёный цвета. В повседневной жизни горожанам следовало избегать экстравагантных, дорогих и просто модных вещей, необязательных трат и вообще не выделяться. Для контроля за исполнением указа в Эдо был создан совет квартальных старост, в который вошли наиболее авторитетные горожане.

Городской магистрат

Вскоре после выхода указа о роскоши в его нарушении был обвинён и взят под стражу самый яркий и популярный актёр театра Кабуки Итикава Дандзюро, представитель одной из известнейших актёрских династий в седьмом поколении. В приговоре Судебного присутствия говорилось, что его дом и обстановка не соответствовали требованиям указа о борьбе с роскошью, а образ жизни актёра представлял собой сплошное нарушение правил. Итикава Дандзюро поставили в вину, что во время представлений он использовал не бутафорские, а настоящие и потому очень дорогие шлемы и другие воинские доспехи. По решению суда дом актёра был разрушен, а сам он отправлен под домашний арест с последующей высылкой из города и запретом селиться ближе сорока километров от Эдо. Обвинительный приговор популярному актёру вызвал в городе большой резонанс и стал самой яркой иллюстрацией применения указа о борьбе с роскошью. Остальные актёры театра Кабуки как самая неблагонадёжная часть столичной общественности получили от правительства конкретные и подробные предписания относительно того, как им следует жить, одеваться и вести себя на публике.

Театр Кабуки

В 1841 году во время очередного пожара сгорели здания частных театров Итимура и Накамура, составлявшие вместе с театром Каварасаки «большую столичную тройку», как их тогда называли. Правительство этим воспользовалось и запретило восстанавливать здания на прежнем месте. Им было приказано переехать из оживлённого центра города на окраину, за насыпной внешний вал, в нынешний район Асакуса. Радикально настроенный Мидзуно Тадакуни предлагал вообще закрыть эти два театра, но советники убедили его, что это настроит против правительства всё городское население. Через несколько месяцев вслед за первыми двумя театрами в Асакуса был отправлен и последний член «большой тройки», театр Каварасаки. Буддийским и синтоистским храмам, которые для привлечения горожан тоже устраивали у себя развлекательные представления, правительство запретило это делать.

Бульварное чтиво было объявлено развращающим население фактором. Издание низкопробной, в том числе эротической литературы с картинками попало под запрет, а в Эдо была введена полноценная цензура; правительственные чиновники просматривали тексты и давали разрешение на их публикацию.

Представление в театре Накамура (жанр кабуки)

Главное отличие реформы годов Тэмпо от двух предыдущих состояло в двустороннем характере охватившего страну кризиса: к привычным внутренним проблемам добавились внешние, главной из которых стало давление со стороны крупнейших морских держав. Инциденты с иностранными судами участились ещё при Иэнари, а Первая опиумная война в Китае показала японцам, что бывает с азиатскими странами, которые сопротивляются торговому наступлению Запада. Под влиянием победы Великобритании в Китае правительство смягчило политику в отношении иностранных судов: указом 1842 года пункт об их обстреле был отменён, а оказание помощи продовольствием, водой и топливом оставлено в силе. Однако общий курс на изоляцию страны остался неизменным. Для укрепления обороноспособности провинциальным кланам было приказано выделить средства на защиту береговой линии, в первую очередь в заливе Эдо. В порты Симода, Ханэда и Ниигата были назначены правительственные чиновники в ранге бугё . Началось освоение западных фортификационных технологий, перевооружение армии и увеличение её численности.

Безопасность столичного региона во многом зависела от возможности быстро перебросить туда грузы и людей в случае нападения с моря, а именно оттуда и исходила угроза. В бакуфу вспомнили о незавершённом проекте Танума Окицугу по осушению болот Имбанума и прокладке речного маршрута до залива Эдо. Пять ближайших к Имбанума княжеств получили предписание выделить средства и возобновить земляные работы. Они начались в 1843 году и продолжались несколько месяцев, хотя совсем не теми темпами, на которые рассчитывало правительство. Княжествам не хватало ресурсов, и в июне 1844 года работы были прекращены; проект вновь остался незавершённым.