Эвелин Эйер - Одиссея генов. Захватывающая история человечества, извлеченная из ДНК

Фрагмент фрески из Тассили. Алжир, около 6000 лет до н. э. (Музей человека, Париж)

Зачем упоминать об инновациях в рассказе о великих странствиях человеческого рода? Дело в том, что появление земледелия и скотоводства — не просто деталь в хронологии событий: около 10 тысяч лет до н. э. оно перетасовало географические карты. Прежде люди сотни тысяч лет были охотниками-собирателями. Они мигрировали из-за необходимости искать новые территории для охоты, рыбной ловли и собирательства, а также, конечно, из любопытства.

И вдруг все резко изменилось. Примерно 10 тысяч лет назад люди в разных уголках планеты независимо друг от друга начали одомашнивать природу: выращивать растения и разводить животных. Этот переход не был мгновенным, он растянулся на несколько тысячелетий. Кроме того, в разных местах он проходил по-разному. Так что на следующих страницах мы будем перескакивать во времени вперед и назад.

Новый период ученые называют неолитом (или новым каменным веком — это связано с тем, что на местах раскопок часто находят отшлифованные камни). В ту эпоху образ жизни людей начал меняться, что нередко сопровождалось человеческими миграциями; все это оставило следы в геноме современных народов. Переход к земледелию и скотоводству повлек за собой новые смешения популяций, а значит, и обмен генами. Часто используемое выражение неолитическая революция появилось не случайно — отпечаток этого периода в генах и обществе заметен до сих пор (разумеется, это революция в масштабах всей нашей истории).

Сегодня есть отличный способ убедиться в том, что неолит представлял собой грандиозный культурный переворот: можно поехать в киргизское село Ат-Баши, расположенное на высоте 2000 метров над уровнем моря на севере Гималаев. Мы с командой отправились туда с экспедицией, о которой я расскажу далее. Попали мы туда в базарный день. К югу от нас вздымались вершины высотой более 7000 метров. По ту сторону гор — Китай. Плотная толпа, всюду торговые лавки. Пекарь выпекает в каменной печи лепешки и делает на свежеиспеченном тесте оттиск со своим номером телефона! Со всех сторон доносится блеянье выставленных на продажу баранов и коз. Множество прилавков с мясом и молочными продуктами, а вот фрукты и овощи встречаются редко. Я запоминаю эту любопытную деталь.

Люди приезжают на рынок издалека, парковка забита… Вот только места на ней занимают не машины, а лошади! Именно это средство передвижения предпочитают местные жители. На верховых лошадях роскошная сбруя. Молодые парни вмиг замечают иностранцев и устраивают для нас представление, мини-родео, набрасывая лассо на яков. Чуть позже мы поднимаемся на высокогорные пастбища, к озеру Сонкёль, окруженному бескрайними полями. Сюда деревенские жители летом пригоняют пастись свои табуны. Люди живут здесь в юртах, а с наступлением зимы спускаются в деревню.

Сейчас июнь, кобылы уже ожеребились и везде полно жеребят; в каждой юрте, куда мы приезжаем — верхом, конечно, — нас угощают кумысом , кисломолочным напитком из перебродившего кобыльего молока. В этих краях лошади — не только средство передвижения, но и источник пищи. Излюбленный местный продукт — конская колбаса, ее кладут в традиционное блюдо бешбармак . Кстати, когда в одной из юрт мы спросили скотовода, сколько у него лошадей, он ответил, что четыре, хотя в табуне за его спиной насчитывалась, пожалуй, добрая сотня. В этих местах считают только верховых лошадей!

Декорации полностью меняются, когда неделей позже мы отправляемся в Узбекистан, в Ферганскую долину, а точнее — в Андижан, проделав путь в несколько сот километров. Перемена обстановки уходит корнями непосредственно в эпоху неолита, и, проходя между рыночными прилавками, я почти готова поверить, что в ускоренном режиме просматриваю повтор революции, 10 тысяч лет назад изменившей облик планеты.

На здешних прилавках поражает невероятное обилие фруктов. Ярче всего светятся абрикосы. Мы и правда попали туда, где впервые появились абрикосовые деревья и откуда они распространились по всему миру. В Центральной Азии эти плоды невероятно разнообразны — от белых, сочных, как персики, до более классических и привычных нам оранжевых.

Бросается в глаза и разнообразие яблок: от мелких розовых, размером с вишню, богатых витаминами (их советуют есть беременным), до крупных, разноцветных. По одной из версий, название бывшей столицы Казахстана — Алма-Аты — означает «дед яблока». Эти фрукты, как и розы, тюльпаны и орехи, одомашнили в Центральной Азии. Весной невысокие (то есть ниже 4000 метров) горы становятся красными: здесь можно вдоволь полюбоваться цветением диких тюльпанов.

Контраст с конным рынком в Ат-Баши привел меня в смятение: чем объяснить, что живущие бок о бок народы ведут настолько разный образ жизни? А главное — как генетик, я невольно задавалась вопросом: можно ли прочесть эти культурные различия в ДНК популяций? Чтобы осмыслить предпосылки наступления неолита, надо вспомнить, как выглядели пейзажи Европы и Азии 18–20 тысяч лет назад. Ледниковый период в разгаре, почти вся Евразия скована льдами вплоть до современного Лондона. Однако существовали и так называемые рефугиумы («убежища») — например, участки на юго-западе Франции и на севере Италии.

Потом климат быстро потеплел, и это имело важнейшие последствия для экосистем: фауна изменилась, крупных млекопитающих стало меньше, вымерли мамонты, северный олень перестал быть главным источником пищи людей (за исключением жителей Крайнего Севера), его сменили другие олени и бизоны. На Ближнем Востоке люди начали одомашнивать растения и животных и изготавливать керамические сосуды — иначе говоря, изобрели новый образ жизни, который превратит их из охотников-собирателей в земледельцев и скотоводов.

Как происходил этот переход? Агрономические и ботанические исследования позволяют лучше разобраться в том, как были окультурены растения. Логично предположить, что от природы любознательные Homo sapiens заметили, что рядом с тем или иным растением каждый год вырастает точно такое же растение. (Впрочем, это понимают и наши родственники шимпанзе, которые из года в год возвращаются за пищей на одно и то же место.) Вероятно, именно так наши предки охотники-собиратели и усвоили, что засеянное злаками поле само собой воспроизводится, а жизненный цикл растений поддерживают зерна.