Николай Свечин - Непарадный Петербург в очерках дореволюционных писателей

— Пошёл прочь!! Отъезжай, тебе говорят!

Извозчики смеются. Их дворник не гонит… Почему? Это им принадлежащие места, они постоянно здесь стоят по особому соглашению с господином швейцаром Палкина и господами дежурными дворниками. Вероятно, город, отдающий в некоторых местах стоянки для извозчичьих лошадей, не получает и десятой доли того, что платим мы, извозчики, такому господину швейцару. И расчёт прямой. Выйдет «парочка» из кабинетов, понятно, позовёт извозчика, а тут все «свои», меньше «бумажки» ни с места. Швейцар подсаживает, дворник без шапки стоит, извозчик «сиятельством» величает и берут с «парочки», что хотят; ведь не торговаться же кавалеру, заставляя даму ждать, тем более, что все извозчики здесь «без конкуренции» и не уступают.

Знай кавалер о заговоре, знай он, как грозно гоняют здесь с угла «чужих» извозчиков, он прошёл бы несколько шагов и, вместо рубля, заплатил бы двугривенный; но кто же это знает? И я теперь только познал эту «тайну».

Потерпев фиаско у Палкина, я причалил было к гостинице Ротина [60] Гостиница Ф.И. Ротина «Москва» находилась напротив ресторана «Палкин», так же на углу Невского и Владимирских проспектов. Тогдашний адрес Невский пр. 49/2 (vis-a-vis), но и там та же история с дворниками: «прочь!» И никаких разговоров! Места порожние есть, и право стоять здесь есть, а все-таки «пошёл прочь»…

— Господин дворник, да ведь место есть, почему же мне нельзя здесь постоять? — взмолился я.

— Рылом не вышел, — хладнокровно отвечал он и сделал угрожающий жест рукой.

Я переехал Невский и хотел остановиться на одном из углов Литейной [61] Литейный проспект . Здесь уже не дворники, не городовые, а сами извозчики — лихачи осыпали меня площадною руганью, и встретили хохотом моё намерение стать.

— Каков выскочил! Для него тут угол припасён?! Ах ты…

Разговаривать было рискованно, потому что эти извозчики не сидят на козлах, как мы «желтоглазые», а важно разгуливают по панели и при малейшем протесте засучают рукава…

Эти углы имеют свою историю и такие желтоглазые парии, как я, получали здесь нередко жестокую взбучку за дерзостное покушение остановиться у панели. Вот вкратце эта история. Городское управление не сдаёт здесь никому мест для стоянки, но лихачи на резине по особым соглашениям с господами городовыми и дворниками, устроили монополию и завладели местами. Стоянка тут бойкая. Напротив «Палкин» и две гостиницы с номерами для приходящих или приезжающих с островов; кругом богатые фирмы и квартиры. Есть и постоянные пижоны, феи и дамы сердца… Сначала пообедают у Палкина, после покатаются на лихаче и… тихая пристань в «Славянке [62] Гостиница «Славянская» находилась по адресу Невский пр.,67. » или «Москве»! Или так: выйдет парочка из гостиницы, потом на острова, ужинать к Палкину и под утро лихач развезёт по домам… Во всяком случае, лихач также необходим тут, как кабинет «Палкина» и номер в «Москве» или «Славянке».

Каждый лихач имеет своих постоянных «гостей» и знает все их интрижки; знает кто, куда и когда ездит с своими дамами; чужие жены с «пижонами», а солидные супруги с феями. Лихач знает — когда «подать», где «подождать» и куда «доставить»; знает сколько сынок «выбирает» по субботам из тятенькиной выручки или приказчик сколько спустил за голенище хозяйской кассы. Некоторые лихачи идут далее и оказывают своим седокам существенные услуги по части знакомства и сокрытия концов в воду; они при случае могут достать деньжонок, оказать кредита.

Нечего и говорить, что лихачи отлично работают, (хотя иногда стоят без почину 3–4 дня), и наживают чуть не состояния. Например, рассказывают про одного «пижона», который спустил около 200 тысяч рублей в одно лето, при постоянном посредничестве лихача Максима. Пижон теперь нищенствует, а лихач величается «Максим Митрич» и имеет 40 закладок. Другой лихач Терентий со времён Зингера [63] Банкирская контора купца 1-й гильдии Антона Зингера размещалась по адресу Невский пр., 12. На привлеченные у клиентов вклады А.А. Зингер играл на бирже акциями железнодорожных компаний. В октябре 1889 года контора разорилась, Зингер был задержан и водворен в «Кресты». сделался «хозяином», состоя поставщиком обоих сыновей знаменитого банкира. Он и теперь поминает «Антона Антоновича», сидящего уже 4 года в доме предварительного заключения.

И вдруг в это гнездо извозчичьей аристократии вздумал залезть какой-то желтоглазый, ссылающийся на своё «право», как будто у извозчика есть какое-то «право» и какой-либо путь доказать это право!

На самом деле смешно, и резкий хохот лихачей долго звенел у меня в ушах.

Довольно-таки безобразную картину представляет Невский проспект ночью, с высоты извозчичьих козел! Остановившись против Гостиного двора, я стал наблюдать. Было совсем светло… Народ двигался беспрерывной волной, но что это за народ?! Почти исключительно «отравленные», с бессмысленными взорами, нетвёрдыми шагами, дикими выходками, неприличными телодвижениями, непристойными окликами… Поминутно столкновения, препирательства, брань, ругань… «Отравленные» не отдают себе отчёта в том, что делают. Один сбивает палкой шапки с извозчиков и дворников, а если выходит препирательство, лезет в карман за мелочью. Другой хватает встречных дам и говорит плоскости, третий пишет зигзаги по панели и бормочет мотив из «Анго [64] Комическая опера Шарля Лекока «Дочь мадам Анго». ». Вот идёт бывший товарищ старшины одного сословия, человек лет за 60, совершенно пьяный, две девицы в красных кофточках и шляпах-фурор ведут его под руки.

— Извозчик, на Знаменскую!

— Проходите, — отвечаю.

— Ах, ты… (непечатная брань).

Вот гласный Думы, даже оратор, с глазами осовевшими беседует с девицей под вуалью и с длиннейшим шлейфом.

Разговор начинается шёпотом, девица берёт гласного под руку и идут ко мне.

— Проходите, проходите, не поеду…

Шагает репортёр Р — ъ, догоняет кого-то. Я его окликнул. Обернулся, посмотрел и хочет идти дальше.

— Да подойдите сюда, — кричу я с козел.

Подошёл и не сразу узнал. Поговорили, посмеялись… Два франта захохотали, увидав, как «цилиндр извозчику руку подаёт».

— Вот так барин, а ещё в цилиндре, — гогочут франты, указывая палками на Р — ва.

Число «девиц» велико и не меньше разгуливает их «спутников» в виде сутенёров.

Устраивается охота за пьяными и полупьяными мужчинами, выходящими из ресторанов Лейнера, Лежена [65] Рестораны Лейнера и Лежена располагались по адресу Невский пр.,18. , Пассажа [66] Невский, 48. и др. Девицы сговариваются с сутенёрами на счёт «охоты» и берут в соучастники извозчиков. Ко мне, например, подошли две павы со шлейфами и сделали такое приблизительно предложение: